Художники-Литераторы-Артисты-Музыканты

В духе Великого Гэтсби

Фотоработы этого художника отличают несомненный вкус и собственный неповторимый стиль. Даже не верится, что автор — очень молодой человек, у которого все творческие вершины еще впереди. На недавней представительной выставке работ одесских фотохудожников, посвященной женскому празднику — 8 Марта, фотографии Елизаветы Коваль, выполненные в контрастной черно-белой манере, безусловно, выделялись своим особым видением мира и художественной интерпретацией глубоко личностных взаимоотношений между мужчиной и женщиной.

Лиза Коваль — фотограф с детства. Первый в её жизни фотоаппарат подарила бабушка, когда семья жила в Америке. Лизе было девять лет. И первые фотографии стали попыткой зафиксировать изменчивость окружающего мира. Но оказалось, что портретная съемка гораздо интереснее, чем пейзажи.

Вернувшись в Одессу — а было это в далеком 1993 году, — занятие фотографией пришлось оставить. Тогда качественные фотоматериалы достаточно редко можно было встретить в продаже, да и стоили они недешево.

Возвращение же к детскому увлечению произошло достаточно неожиданно. Готовя литературный реферат о Паустовском и о памятных местах нашего города, вошедших в творческое наследие этого писателя, Лиза решила проиллюстрировать свою работу фотографиями.

Так молодая творческая натура не только утвердилась в своем желании постигать тайны фотоискусства, но и пришла к своему жанру — «городскому пейзажу». Он позволял запечатлевать на пленку полюбившиеся места родной Одессы, которых у Лизы Коваль оказалось немало, и людей, живущих в этом городе.

— Лиза, а где вы учились фотографии?

— К сожалению, мне пока не удалось получить специального образования. Но и самоучкой назвать себя не могу. Своим учителем считаю Алексея Каташинского. Сегодня это известный в Одессе фотохудожник. Он был первым, кто поверил в меня как в фотографа, внушил уверенность в этом. Алексей Каташинский сделал для меня очень много — и как учитель, и как друг. Кроме того, я учусь каждый день. Думаю, что человек должен учиться столько, сколько он живет.

— Какое определение можете дать жанру, в котором работаете?

— Это постановочная фотография. Но, как правило, «постановка» оказывается остановившимся кусочком реальной жизни персонажа.

— Почему вам нравится работать именно в этом жанре?

— Потому, что в нем максимально присутствует автор. Я сама подбираю моделей и придумываю для них образ. Помещаю в эмоциональные или интерьерные обстоятельства, полностью создаю всю картинку. Этот жанр мне нравится тем, что он наиболее близок к работе художника, который сам решает, какую ему использовать краску, какую кисть, какой толщины должен быть мазок, каким должно быть освещение.

— Расскажите, как вы находите персонажей для своих фоторабот?

— В основном, эти люди связаны с миром искусства. Ведь для того, чтобы наполнить кадр необходимым художественным содержанием, модели должны обладать глубоким внутренним миром, который проявится на снимке, привлекая внимание зрителя. Очень важен взгляд человека в кадре, его глаза. Может, поэтому, большая часть моих работ выполнена в стилистике 20-30-х годов прошлого столетия, о которых так проникновенно рассказывается в романе Д. Фитцджеральда «Великий Гэтсби».

— Но ведь прошло почти сто лет...

— А мне этот период в истории человечества очень понятен и интересен. Это было время больших ожиданий. У меня много есть «якорей», связывающих с 20-30-ми годами прошлого столетия: фотоальбомы моей прабабушки, творчество любимых поэтов и писателей серебряного века.

— Тогда какое ваше мнение о современном искусстве?

— К сожалению, современное искусство мало кого радует: эпоха постмодернизма завершилась, новая еще не началась. Все замерло в ожидании. Очень хочется верить, что появятся новые течения. Более радостные, светлые и жизнеутверждающие.

— А вы когда-нибудь занимались репортажной съемкой?

— Конечно, приходилось. Я работала для украинских выпусков газет «Аргументы и факты», «Комсомольская правда». Иногда помогала журналистам делать репортажи. Однако такой вид работы мне не очень интересен по той же причине — отсутствие авторства в репортажной фотографии.

— Работы каких фотохудожников прошлого столетия вам наиболее интересны, что в них привлекает?

— Отражение эпохи, ее фотографический слепок. Так, лучше всего о Париже первой половины ХХ века могут рассказать работы Brassai и Robert Doisneau. May Ray переносит нас в жизнь парижских улиц, таверн и рабочих кварталов, прекрасны фотопортреты художников и писателей того периода. Pierre et Gilles... о его работах так просто не расскажешь: это уникальный тандем художника и фотографа. Я бы назвала то, что запечатлено на фотографиях вышеперечисленных мною мастеров, «искрящимся» искусством.

— Какое место в вашем творчестве занимает портрет?

— У меня много портретов. Однако назвать себя хорошим портретистом не могу. Возможно, я еще молода для этого жанра, что-то еще должно прийти с возрастом и жизненным опытом. Ведь портрет обязан показать внутренний мир человека! Каждая фотография, где присутствует человек, должна показать что-то такое, от чего зазвенит струна души зрителя. Можно называть это «внутренним миром», можно еще как-то, но это «что-то» обязательно должно вызвать эмоцию.

...Безусловно, на первом плане должна быть именно красота. Наша страна очень устала от негатива и хаоса девяностых. Поэтому, любой вид искусства, будь то живопись, скульптура или фотография, должен нести в себе красоту, свет, позитив!

Наталья КУЧМИЙ.

издано в Одессе

Листая страницы воспоминаний

В конце 2006 года в Одессе публично был представлен роман П. Л. Каушанского «Страниц перевернутых шелест».

Павел Львович Каушанский — ученый, публицист, популярный лектор. Родился на Одесщине, школу окончил во Львове, философский факультет в Ленинграде. 30 лет преподавал в вузах Одессы. Выступал с лекциями в 132 городах, 14 лет вел цикл передач на Одесском телевидении. С 1999 года живет в Германии. Это его первое художественное произведение.

Роман Павла Львовича «Страниц перевернутых шелест», недавно изданный в Одессе, может привлечь читателей по разным причинам. Среди его поклонников могут оказаться те, кто помнит Павла Львовича как блестящего лектора, эрудированного преподавателя и ведущего телепрограммы. Для них это возможность раскрыть еще одну грань одаренности человека, с которым их свела жизнь в годы работы или учебы в Одесском университете им. И. И. Мечникова.

Но этот роман — не дань своеобразию говора и привычек жителей Одессы, не воспоминание о годах, проведенных в нашем городе. Перед нами классический романный текст, по отношению к которому эпитет «классический» может быть использован во множестве значений. Поэтому среди тех, кого привлечет это произведение, будут и ценители современной литературы в этом сложном жанре.

Роман классичен, прежде всего, тем, что у него есть ясная сюжетная линия — это роман воспоминаний о Великой Отечественной войне. Человеческое достоинство и человеческая жизнь не являются для автора ценностями сомнительного свойства, с чем мы уже почти согласились, листая страницы пост"модернистских текстов.

Классическим в этом романе является и литературный русский язык, богатства которого достаточно автору для передачи самых сложных и напряженных эмоциональных моментов. Классичен и просветительский флер романа, позволяющий героям рассуждать о религиозных проблемах, философских идеях, исторических событиях так, что у читателя появляется добротный информационный арсенал из названий и содержания текстов, исторических имен и событий.

Главного героя романа — Петра Полонского — мы застаем в больничной палате онкологической клиники Одессы, когда судьба заставляет его подводить некоторые итоги. Он вспоминает детские годы, и мы оказываемся погруженными в достоверно и нравственно правдиво описанный мир сложного единства трех культур — еврейской, русской и совет"ской. Петр Полонский герой почти фантасмагорический — счастливый еврейский мальчик советской страны 30-х годов, живущий на Украине (менно так — на Украине, как это было принято говорить в советское время).

Увидевший свет в Одессе роман должен быть оценен не по месту издания, а по масштабу авторской смелости — судьбы миллионов честных граждан Советского Союза, кто не пошел по пути диссидентства, еще не были предметом литературного описания. Можно сказать, что это, в известной мере, судьбы того «молчаливого большинства», чьим трудом создавались достижения в области науки, искусства и всего послевоенного возрождения человеческой жизни.

Представленный на суд читателей роман оптимистичен по своему этическому пафосу. Неординарность личностных судеб, глубина характеров и благородство человеческих отношений в этом тексте дают веру в нравственный потенциал человека. В этом смысле роман классичен в духе идеологии эпохи Возрождения, верившей в созидательные возможности человека. Такой роман своевремен в наше время поисков культурного самоопределения общества в целом, страны и каждого человека персонально. Это роман возрождения права на личную честность и личную ответственность глубинного философского порядка.

Светлана ОВЧАРЕНКО.

Доктор философских наук.

анонсы

Изменения в афише филармонии

Объявленный на 10 апреля концерт ансамбля «РЕНЕССАНС» отменяется.

Программа Елены КУКЛОВОЙ в рамках Пасхальных встреч состоится в зале школы им. П. Столярского (Сабанеев мост).

Органный концерт, объявленный по абонементу № 10 на 25 апреля, перенесен на 13 мая, начало в 17.00. Справки по тел. 725-01-89, 725-20-26.

В Доме ученых на Сабанеевом мосту...

7 апреля (суббота) в 18.00 — творческий вечер лауреата Гран-при фестиваля «Бардовский сезон-2006», автора-исполнителя Игоря ВАСИЛЬЕВА (г. Сочи, Россия).

8 апреля в 16.00 — заседание клуба «ЛИРА»: программа «Дорогой длинною» из произведений А. Вертинского.

10 апреля (вторник) в 17.00 — секция книги, посвященная 100-летию со дня рождения одесского поэта Семена ОЛЕНДЕРА.

Свеча Александра Коробейникова

Первый сборник стихов одессита Александра Коробейникова «Свеча в окне» увидел свет, когда его автор был еще школьником, неоднократным победителем и призером творческого конкурса юных талантов «Рождественский звездопад». Сегодня 22-летний поэт, который трудится юрисконсультом в больнице водников, не спешит печатать свои произведения, относится к ним с огромной требовательностью, ответственностью. На страницах «Вечерней Одессы» его стихи впервые были напечатаны благодаря руководителю литстудии и Пушкинского воскресного лицея, члену НСПУ Валентину Морозу.

— От стиха к стиху Александр Коробейников растет как поэт, и я верю в его большое будущее, — говорит Валентин Мороз. — Есть поэты талантливые, но не трудолюбивые или трудолюбивые, но не талантливые. И эти оба самые важные, высокие человеческие качества гармонично присущи очень скромному и доброму парню Александру, которому в Пушкинском воскресном лицее я с удовольствием читал курс поэтики, обучал технике, дисциплине стиха.

Предлагаем вниманию читателей стихи молодого поэта, написанные в первые дни нынешней весны.

* * *

Предпочесть твои шаги

шагам времен,

Блеску жизни — 

глаз твоих сиянье...

Остальное — 

наваждение,

бред,

сон...

Мир спасет Любовь! — 

я убежден,

Ибо

лишь

Любовь

есть созиданье.

* * *

Я стал сентиментален... Слезы ждут,

толпою наглой упираясь в горло,

дверь воли норовя с петель сорвать — 

чтобы — скорей из глаз, причем всем скопом.

И вот какое дело: там и тут

креплюсь, хоть и с трудом — ведь я же гордый, — 

но слезы — слезы продолжают ждать,

и их присутствием я, как цепями, скован.

И, как ни силюсь, тех цепей не снять...

...Зачем? К чему? За что? Что за примета?

В себе, вокруг себя ищу ответа — 

увы!.. А тот, кто знает все — и это,

знать, думает, что не пора мне знать...

* * *

Когда уже не веришь никому ты — 

кому-то, все-таки, опять поверишь,

а если не поверишь и кому-то — 

чему-то, стало быть, себя доверишь.

А если?..

Нету, нету больше «если»! — 

Так создан человек, что без доверья

не сможет жить он, как без ада — бесы...

Добро сильней, чем зло.

А вера — чем неверье...

приглашаем на пасхальный концерт

Звучащая Pieta

В страстную пятницу, когда христианский мир скорбит о смертных муках Спасителя, в католических и лютеранских церквах принято исполнять сочинение на текст, история которого насчитывает не одно столетие.

Латинский стих «Stabat mater dolorosa» («Стояла мать скорбящая») был создан в конце XIII века, предположительно — францисканским монахом Якопоне да Тоди.

Пройдя сквозь века и страны, знаменитый гимн не однажды будоражил фантазию композиторов. На текст «Stabat mater» писали Йозеф Гайдн, Джоаккино Россини и Джованни Перголези, в ХХ столетии — Кшиштоф Пендерецкий... Одна из самых прекрасных музыкальных интерпретаций древнего текста принадлежит немецкому композитору Францу Лахнеру. Имя его у нас практически не известно. Хотя в свое время этот мастер — приятель Франца Шуберта и соперник Рихарда Вагнера при дворе Людвига Баварского — был признан не только как сочинитель, но и как капельмейстер, организатор музыкальных празднеств в Зальцбурге, Мюнхене, Нюрнберге...

Ноты лахнеровской «Stabat mater» попали в Одессу удивительным образом. Летом прошлого года, будучи на гастролях в Баварии, участники ансамбля «Вечная музыка» случайно обнаружили эту партитуру в антикварной лавке и купили ее за смешную цену в пять евро. Однако художественная ценность опуса, как известно, не измеряется его товарной стоимостью (как не вспомнить здесь историю с баховскими нотами, которые однажды вручили Мендельсону в качестве... оберточной бумаги).

Так обстоит и со «Stabat mater» Лахнера. Его сочинение — это благоуханный плод позднего романтизма, напоенный звучаниями невероятной утонченности и красоты. Поэтому всех меломанов ждет по-настоящему замечательное открытие.

Премьера «Stabat mater» Лахнера пройдет в пятницу, 6 апреля, в 17 часов в зале лютеранской церкви (ул. Новосельского, 68, справа от кирхи). Исполнители — солистка Одесского оперного театра, лауреат международных конкурсов Наталия Шевченко и молодой контр-тенор Лиссандро Лоор из Эквадора. Партию органа исполнит Вероника Струк. Собранные пожертвования пойдут на приобретение органа для реставрируемой кирхи.

Марина ГАЛУШКО.

Театр и его лидер

К 60-летию академического театра музыкальной комедии

В прошлой публикации мы остановились на фразе М. Г. Водяного: «Я чувствую себя Водяным только вне Одессы». Конечно, Водяной ощущал любовь одесситов, неизменно встречавших его появление на сцене овацией и провожавших его бурными аплодисментами. Он любил город, и его согревало тепло одесской публики. Им гордились. Его уважало большинство одесситов.

Но не будем лукавить: в городе были люди, не принимавшие его искусство, его сложную, далеко не однозначную личность. Были они и в театре. В любой труппе есть люди, которых раздражают те, кто выделяется дарованием, признанием у публики. Они оправдывают свой неуспех или полууспех тем, что «не повезло», «век заели выскочки». Как писал Л. Георгиев, такие артисты «относятся с легко объяснимой завистью к именам, привлекающим публику на стадионы... и конфликт возникает отнюдь не между Моцартом и Сальери». Конечно, среди не принимавших искусство Водяного были и талантливые люди, имевшие творческое право на лидирующее положение. Но в реальной ситуации Одесского театра музыкальной комедии Водяной был объективно лидером. С этим нужно было соглашаться (или смиряться) либо уходить, искать другой театр. На практике почти не уходили, а в труппе возникало напряжение.

Бороться с Водяным впрямую было невозможно. Искали окольные пути в интригах, союзах с некоторыми недобросовестными сотрудниками СМИ. Помню, например, как гордо ходил, чувствуя себя победителем, критик, который, рассказывая в рецензии об одном из персонажей Водяного, «случайно» опускал имя героя, и получалось: «Водяной жалок, ничтожен». А ведь это был одаренный человек, которого уродовала система и подводила ложно понятая «корпоративность».

Славы Водяного это не могло умалить (зрители более доверяли своим впечатлениям, и театр не страдал от отсутствия посетителей). Михаил Григорьевич как-то сказал о своих недругах: «Руки связать зрителям или заставить сесть на них эти люди не смогут». И действительно: аплодисменты продолжали звучать на спектаклях театра. Но возникавшее напряжение травмировало и лидера театра, и его коллег. Укусы раздражали, мешали творчеству, подрывали здоровье (Водяной перенес несколько инфарктов). Маргарита Ивановна Демина, супруга Михаила Григорьевича, уже после его кончины подарила мне не отправленное в «высокие инстанции» письмо Водяного, где он с болью говорит о травле. Мне кажется, что еще не пришло время для публикации этого письма и тем самым перечисления всех «ударов», но не могу не отметить, что, например, имя Водяного исчезло не только из печатного варианта интервью самой М. И. Деминой, но и из путеводителя-справочника «Одесса» (1984 год) — нет такого артиста в Театре музыкальной комедии! И грех публикаторов, и горький смех...

Недобрых публикаций было немало. Любимая тема критиков — отсутствие главного режиссера. Около полутора десятилетий после ухода М. А. Ошеровского такового не было в театре. Не видя достойной кандидатуры мастера, способного стать вровень с коллективом и сплотить его, Водяной, как художественный руководитель и директор театра, не соглашался на «подмастерьев», противился формальному заполнению «штатной единицы». Он выбрал единственно возможный в сложившейся ситуации путь — приглашать на постановки «хороших и разных» режиссеров. С. Штейн, Э. Митницкий, К. Стрежнев, А. Белинский обогащали репертуар интересными работами, обычно выдерживавшими сотни представлений.

Водяной опасался появления в театре случайных людей, облеченных властью. И был прав. В конце его жизни Михаилу Григорьевичу показалось (многие в этом убеждали), что нужный человек найден. Его пригласили в театр. Сыграть в его спектаклях (а в их числе были и весьма достойные) Водяной не успел. Но союз этого режиссера с театром не стал плодотворным: через два с половиной сезона, ссылаясь на «общий кризис опереточного жанра», маэстро ушел, «прихватив» целый ряд ведущих мастеров, что принесло коллективу немало существенных проблем. Мне почему-то кажется, что будь Михаил Григорьевич жив, он сумел бы силой своего авторитета предотвратить это.

Но вернемся к работе Водяного в театре. В сложившейся атмосфере ему жилось трудно. Изменить ситуацию лично для себя было несложно: он, как Ю. Дынов, Л. Сатосова, И. Иванова (говорю только о тех, о ком мне известно), неоднократно получал лестные предложения перейти в престижные театры тогда большой страны. Он же любил город, высоко ценил труппу, ее возможности. И не хотел никуда уезжать.

Он не опускался до мщения сотрудникам, доставлявшим ему немало огорчений. Водяной говорил: «Этот человек нужен театру» (других «не держали»). И это было решающим. Даже совмещая посты художественного руководителя и директора, то есть имея по сути неограниченную власть, он не уволил ни одного своего недоброжелателя. Эти люди играли в его спектаклях, для них ставились спектакли, в которых он не участвовал. Интересы коллектива были всегда в центре его внимания.

На рубеже семидесятых-восьмидесятых годов Водяной стал инициатором омоложения труппы. Из сотен прослушанных выпускников театральных вузов он пригласил в театр около двух десятков артистов, в числе которых были нынешние признанные мастера — супруги Завгородние, Т. Тищенко, А. Семенова, С. Ковалевский и др. В символичном гала-представлении «Наши надежды» они показывали свои возможности, а в финале выводили на сцену корифеев — Е. Дембскую, И. Иванову, М. Демину, Л. Сатосову, Ю. Дынова, В. Алоина, С. Крупника, наконец, Михаила Григорьевича, который, по праву, был лидером театра, да, пожалуй, и жанра.

И оставался им до последнего своего дня, завершив деятельность артиста высоким творческим взлетом — Тевье-Молочником в мюзикле «Скрипач на крыше».

Валентин МАКСИМЕНКО.

Когда работают и голова, и руки

В прошлую субботу в 17-й раз в Одесском городском дворце детского и юношеского творчества прошел конкурс юных дизайнеров.

Конкурс объявляется заранее (а многие ребята уже знают, что он проводится ежегодно), участники готовят домашнее задание, а потом предъявляют его на суд жюри. Не всех, конечно, приглашают на защиту своих работ, в этот раз было отобрано около 30 лучших.

В первую половину субботнего дня состоялся блиц-турнир: конкурсанты должны были, во-первых, придумать название-логотип посуды для прохладительных напитков; а во-вторых, из всякой всячины (например, трубочек для коктейлей и палочек для шашлыков) составить интересную композицию. За это жюри выставляло баллы. Примитивный «домик» давал три балла, а скажем «велосипед» — восемь. «Чем интереснее мысль, тем выше баллы», — заметил секретарь жюри, методист дворца Б. Е. Вайн. К слову, судейская комиссия состояла из членов союза дизайнеров Украины — это Петр Яковлевич Коган (председатель), Лия Никитична Бессонова, Сергей Николаевич Славский. Спасибо взрослым за любовь к детям — начавшись утром в выходной, конкурс закончился поздним вечером.

Самый интересный момент — разумеется, защита работ. Если поделки выставлялись на столах, то платья и костюмы (их было много) участники, а вернее, участницы, демонстрировали на себе, так что показались и в роли моделей.

Жюри оценивало работы по возрастным категориям. В младшей первую ступеньку заняли воспитанницы станции юных техников Суворовского района Элма Сорокина и две Татьяны — Шевченко и Бритикова. Девочки представили архитектурный проект «Лотос-сити» — город будущего в форме кувшинки. На втором месте оказался Никита Волотов из Балты, создавший гибрид автомобиля и самолета. На третьем — сплошь модельеры: у Марии Демченко из села Каменка Беляевского района костюм «Ночная волна», у Юлии Анисимовой и Виктории Бодюл из центра детского и юношеского творчества Киевского района г. Одессы — ансамбль «На крыльях нежности», у Анастасии Хованской и Дарьи Лобань из того же центра — платье «Пиковая дама». У старших участников конкурса первое место заняла Анастасия Черняк, сделавшая несколько чудесных кукол из пластиковых бутылок. Еще одно первое место члены жюри присудили Арутюну Айвазяну из дома творчества юных Суворов"ского района за проект дизайнерского центра (Арутюн не в первый раз участвует в этом конкурсе, мечтает в будущем стать архитектором). Вторыми были Татьяна Никифорова из Арциза с костюмом «трансформер-прикол» и Диана Котляр из Фрунзовки с костюмом «Фентези». На третье место вышла Анастасия Вильданова в чудесном наряде из мешка для сахара под названием «Легкое дыхание весны». Победителям вручили дипломы и денежные призы (120, 90, 60 гривен, соответственно). Поощрительные дипломы получили еще Анна Карайчева и Анна Тегнырядно из Одесского городского дворца детского и юношеского творчества за карнавальный костюм «Золотое лето», Татьяна Крец из Арциза за платье-костюм «Азалия», Виктория Цыбуркова и Юлия Иванова за квартиру в «райском» стиле — кровать в виде листика от дерева, стол в форме ромашки...

Поздравляем победителей, желаем, чтобы с каждым годом их было больше на этом конкурсе, а самое главное — чтобы увеличивалось количество его участников. Голова и руки должны работать!

Татьяна НИКОЛАЕВА.