|
|
   |
Есть такое выражение — без прошлого нет будущего. И это действительно так. Когда сегодня звучат призывы возродить промышленный потенциал страны, уничтоженный в «лихие» 90-е годы, хочется, кроме всего прочего, спросить: а кто будет этим заниматься? Ведь разорвана связь времен. Многих представителей элиты рабочего класса просто уже нет в живых. Они ушли, так и не успев передать подрастающему поколению свой опыт. Впрочем, полноценной смены им не предвиделось: профтехучилища исчезли приблизительно в то же время, что фабрики и заводы.
Но надежда на возрождение базовых отраслей экономики все равно остается. И она будет жить, пока помним о том, как должен выглядеть настоящий завод, и какими профессиональными и человеческими качествами должны обладать и те, кто там работает, и те, кто им руководит.
Материалом инженера Ефима Постоловского о директоре «Радиалки» Константине Маненкове газета открывает рубрику «Красные» директора». Время вкладывало в это определение разные значения. Оставим ему первоначальный смысл: «красными» директорами называли заслуженных рулевых предприятий, которые вместе со своими многотысячными коллективами сумели добиться исключительных производственных успехов.
Одесса-промышленная славилась руководителями заводов и фабрик. Многие из них были по-настоящему харизматическими личностями, которые навсегда оставили свой след в истории города. Приглашаем читателей поделиться воспоминаниями. Самые интересные материалы обязательно опубликуем.
Сегодня много говорится о том, какой внешнеполитический выбор следует сделать Украине. В этой связи хочется напомнить, что еще во второй половине прошлого столетия одесский завод радиально-сверлильных станков (знаменитая «Радиалка») уверенно шел в Европу.
К сожалению, нам часто приходится быть догоняющими. В 60-е годы из Европы дул свежий ветер перемен. Его особо остро ощущали в среде технической интеллигенции. Как раз в это время к руководству экономикой страны пришел видный государственный деятель и экономист Алексей Косыгин.
Его реформы состояли, казалось бы, в простых истинах. К примеру, для того, чтобы предприятие имело средства для развития производства и решения социальных проблем, ему надо оставлять большую часть прибыли. На «Радиалке», директором которой был назначен инженер-конструктор Константин Михайлович Маненков, новацию сразу почувствовали. Были построены столовая, жилой дом, стадион, другие социальные объекты. Но главное — реконструированы цеха, закончено строительство блока цехов № 3.
Справедливо мнение, что Маненков как директор начинался с Мезенцева. Примечательно, что они даже не были знакомы. Однако сутью и методами руководящей деятельности были очень похожи.
Сразу после войны Мезенцев побывал в Европе, в составе команды по обеспечению репараций из поверженной Германии. Он привез оборудование и техдокументацию на радиально-сверлильный станок фирмы «Рабома». Во Франции его внимание привлекла Эйфелева башня, которую Париж сумел сохранить. У ее подножия потрясенному Мезенцеву пришла дерзкая мысль, что этот символ технического прогресса должен стоять на территории завода, директором которого ему предстоит быть.
Что же касается станка фирмы «Рабома», то он никак не отвечал мировому уровню и был в производстве недолго. Вместо неудачного «немца» конструкторы спроектировали, а завод освоил выпуск станка, который имел собственное «сердце» — гидропреселектор. Работать на станке было одно удовольствие. Пока, например, идет сверление, готовится следующая операция. Нажал кнопку, и включаются автоматически установленные режимы, начинается следующая операция нарезания резьбы. Такой «радиалки» в мире еще не было. Экономический результат — экспорт станков увеличился до 20% от общего выпуска.
Второй шаг к мировому прогрессу был сделан заводом, когда им уже руководил Маненков. В этой связи запомнился визит на завод высокопоставленного чиновника из отраслевого министерства. В клубе собрались конструкторы, технологи, руководители цехов и служб. Гость рассказал о новых веяниях в мировом станкостроении, в частности, о популярных тогда на Западе ГПС — гибких производственных системах. ГПС — это механизация, микронная точность, экономичность, гибкость в производстве и экономия времени.
Ну а когда министерский чиновник объявил о том, что выпуск отечественных гибких производственных систем решено организовать на одесской «Радиалке», зал встретил это известие взрывом энтузиазма. Вскоре были выделены средства на реконструкцию цехов, строительство блока цехов № 3, на приобретение по импорту финишного оборудования.
Ввод новых площадей создал условия для освоения производства гибких производственных систем. Сам блок цехов № 3 был уникальным помещением. Пол, потолок, стены были напичканы электроникой, обеспечивающей постоянную температуру +20 градусов независимо от времени года. В цеха было закуплено финишное оборудование из Германии, Японии, Швейцарии. На специальных участках собрали все лучшее: точные станки, оснастку с гидрозажимом, транспортеры, роботы, контрольные стенды. Технология была построена так, чтобы операции с микронной точностью могли выполнять молодые рабочие под руководством опытных наставников. Рабочие отбирались из выпускников станкотехникума и средних школ.
В строительстве и запуске блока цехов участвовали люди разных профессий: строители под руководством Михаила Скачка, энергетик Наум Альтер, команда технологов Ильи Литвакова и Ильи Люцина. Поставку импортного оборудования обеспечивала Нина Козиоровская, которую сам Маненков характеризовал: «Пробивная, как танк». Внедряли оборудование наладчики Владимир Фомин и Александр Орлов.
Наконец, была прорвана информационная блокада. Для изучения опыта в загранкомандировки отправились лучшие специалисты предприятия. Для заключения договора прибыла японская делегация, пожелавшая ознакомиться с заводом. Что и говорить, цеха, размещенные в помещениях барачного типа, их не впечатлили, понравились лишь финишные участки. Когда же гостей привели к макету Эйфелевой башни, их обычно непроницаемые лица оживились, они замахали руками, зацокали языками. Японцы вдруг почувствовали в нас солидных партнеров. Во всяком случае не прошло и месяца, как первая партия японских роботов уже стояла на заводском складе. На совещании Маненков, вздохнув, сказал: «Вот бы нам такую оперативность!».
А вообще с Маненковым было работать нелегко, он умел держать всех в напряжении, не допускал послаблений, требовал самоотдачи. При подборе кадров учитывал трудолюбие, умение «ухватить» главное в любой проблеме и, что важно, доверял людям. Так, почти не контролировал СКБ, работавшее под руководством Аскольда Дубиненко, Юрия Савиловского и Вадима Праницкого. Эти творческие личности отлично знали свои задачи. Что касается главного технолога Ильи Литвакова, фактически руководившего реконструкцией, то директор доверял ему, как себе.
Маненков был во многом обязан своему предшественнику В.М. Шурко, который приучил коллектив к дисциплине. Помнится, в конце месяца он переносил свой рабочий стол прямо в сборочный цех и буквально «выдавливал» план из цеховиков. Маненков называл это «чапаевщиной», понимая, что производство — не поле боя. Чтобы облегчить работу начальника цеха, он установил спрос за техническую подготовку производства с технологов, механиков, конструкторов отделов. Это повысило ответственность отделов за ритмичную работу цехов.
Маненков был человеком культурным. Но как быть с эмоциями, которые иногда перехлестывали через край? Для этого ему служили народные поговорки. Однажды директор стал свидетелем того, как начальник «распекает» крепкими выражениями подчиненного. Дождавшись окончания экзекуции, Маненков спросил начальника: «Зачем мат, когда есть богатейший украинско-русский фольклор?». И тут же выдал: «Прежде чем стелить пол, почини крышу». Начальник не сразу догадался, что это про него, что «крыша» — аллегория, подразумевающая то, что сидит на плечах.
Из поговорок особенно любил: «Время — деньги». Афоризм Бенджамина Франклина директор использовал и как призыв, и как упрек.
Особенно директор не любил многословие и сам следовал поговорке: «Поменьше говори, побольше слушай и замечай». В то же время уважал работников, бравшихся за решение сложных проблем. Мог только напомнить: «Взялся за гуж — не говори, что не дюж». В устах Маненкова поговорки принимали реальное значение и оттого как бы окрыляли людей.
Освоение выпуска гибких производственных систем оказалось по плечу заводу, которым руководил Маненков. В ГПС особенно нуждались заводы страны, выпускавшие моторную технику: автомобили, самолеты, сельхозмашины, и «оборонка». Благодаря освоению производства ГПС, а также алмазно-расточных полуавтоматов высокого и особо высокого класса точности, «Радиалка» вошла в пятерку стратегически важных станкозаводов страны. Личные заслуги «красного» директора Маненкова были отмечены двумя трудовыми орденами и званием «Заслуженный деятель науки и техники Украины».
Между тем там, «наверху», назревали тревожные события. Хотя в целом в экономике наблюдался подъем, престарелого генсека не устраивали «долгоиграющие» деньги, ему нужны были «сиюминутные» средства для военно-промышленного комплекса и для поддержки социалистических режимов в странах Европы, Латинской Америки и Африки. Возникли разногласия. Председатель Совмина Косыгин ушел в отставку вместе со своими реформами.
Фактическое уничтожение завода никак не связано с личностью Маненкова. Более того, его самого можно считать жертвой горбачевской «перестройки». Уверен в одном: если бы «наверху» были люди с мышлением Маненкова, то наверняка нашли бы решение проблемы сохранения промышленного потенциала страны.
Ефим Постоловский. Инженер