|
|
   |
— Владимир Иванович, у вас имелась какая-то особая система подготовки?
— Тренировался я истово. Проживая в жилмассиве Таирова, ехал с сыном трамваем на поселок Котовского до улицы Заболотного. Отдавал сыну куртку, и он возвращался домой, а я бежал по окружной до парка Шевченко, а оттуда домой на Таирова. Километров 75 набегало. Если зима выдавалась холодная, «накручивал» 50, 35 километров. И так практически каждый день, почти до ночи, так как домой с работы приходил поздно. Даже после одиннадцати заставлял себя бегать минут сорок, час. Конечно, много читал по интересующему меня вопросу. Всегда брал с собой на трассу овсяный и спортивный напитки, «Куяльник».
А потом появился Ковель. Нас познакомили, он расспрашивал — что за трасса, каковы ее особенности? Мы подружились, и впоследствии Виталий часто останавливался у меня дома. Увидев, как я тренируюсь, он сказал: «Володя, бегать по 50-70 километров не надо. Достаточно тридцати, но быстро, за два с половиной часа раз в неделю». Потом подробно расписал программу: один день — бег в гору, второй — на отрезках (одну милю — быстро, вторую — трусцой), третий день — ритмичный бег, четвертый — разгрузочный 10 километров... Ну, и так далее. И у меня сразу резко улучшились результаты: с 10.58 до 8.09. Мог бы и из восьми часов выбежать, но стала подводить нога. Поэтому и в «сотке» стал участвовать через год.
— Ковель поднял «сотку» на новый уровень.
— Он — настоящий фанат бега. Мастер спорта по марафону, входил в сборную Российской Федерации. Уроженец Оренбурга, специально переехал на Кавказ, в Терскол, чтобы тренироваться на среднегорье. Человек разносторонних интересов, он прекрасно знает поэзию, имеет музыкальное образование.
— Вы неоднократно сопровождали Ковеля на дистанции. В чем заключалась ваша помощь?
— По просьбе Виталия, установил на своем «Запорожце» динамики и ставил для него рок-н-ролл. Подкармливал, вернее, подпаивал в пути. Причем все на бегу. Потом у нашего друга Фреда Гарбера, который увлекся авторалли, появился шведский прибор для контроля времени (один из первых в Союзе). С его помощью можно корректировать график бега на длинной дистанции. Вот я ему и сообщал: «Опережаешь график на полторы минуты» или «Отстаешь на минуту».
— То есть вы, получается, соавтор его рекорда?
— Ну, это слишком громко сказано. Бежал ведь Ковель, а не я.
— Что-то знаете о его дальнейшей судьбе?
— Долгое время мы переписывались, но вестей от него не получал давно. Знаю, что побед, о которых мечтал, Виталий не достиг. За рубежом у него не сложилось, и таких результатов, как в Одессе, он там не показывал. В Испании, к примеру, сошел с дистанции, хотя после 50 километров шел первым. Возможно, «перегорел». А главное, его пик пришелся на время, когда нам о зарубежных стартах оставалось только мечтать. Когда же границы открылись, его спортивная форма пошла на спад. Но как бы то ни было, Ковель — уникален, и он в истории «сотки» стоит особняком.
Хет-триком в спортивных играх называют три мяча, забитых одним игроком. Владимир Мамчич трижды подряд выигрывал «сотку», но это не единственный его хет-трик.
— Владимир Иванович, вы носите почетное звание «Покоритель высочайших вершин СССР», то есть принадлежите к когорте «Снежных барсов». Когда пришли главные успехи на альпинистском поприще — до первой «сотки» или после?
— Скажем так, занятия альпинизмом помогли мне пробежать 100 километров. Но и «сотка» сыграла немалую роль в моей горной карьере. На высоте приходится испытывать кислородное голодание. В Одессе настоящих гор, как известно, нет, но именно беговые тренировки вызывают состояние кислородного голодания. Так что после стокилометрового перехода я был уже привычный и на высоте больших проблем не испытывал.
— Как становились «Снежным барсом»?
— Необходимо было покорить высочайшие вершины, находящиеся на территории СССР. Это семитысячники пик Коммунизма, пик Победы, пик Ленина и пик Евгении Корженевской. Плюс пик Хан-Тенгри, которому до семи километров не хватает пяти метров.
— Хан-Тенгри вам покорился трижды, тоже своеобразный хет-трик.
— И каждый раз по новому маршруту. Первая «сотка» как раз стала одним из этапов подготовки к моему первому восхождению. Тогда, в 1974-м, украинские альпинисты впервые командой покорили эту вершину. Нам присвоили звание чемпионов Украины и наградили двумя спальными мешками. В 1982 году Женя Кондаков задумал первовосхождение, то есть мы поднялись наверх по маршруту, по которому до нас никто не проходил, и снова стали чемпионами республики. В третий раз Хан-Тенгри покорился мне в 1987-м. На пике Евгении Корженевской я побывал в 1976-м, на пике Ленина — в 1986-м. Так что основные альпинистские достижения пришли уже после побед на «сотке».
— Владимир Иванович, какое место в вашей жизни занимает туристский переход «100 километров за 24 часа»?
— Это потрясающее мероприятие. Во-первых, оно посвящено освобождению Одессы от фашистов, то есть несет большую патриотическую нагрузку. И это не пустые слова. Помню, как мои два студента (бывшие «афганцы») из станкостроительного техникума, где я двадцать лет преподавал, почти на руках несли к финишу девушку из своей команды на последних километрах дистанции, — разве это не пример взаимовыручки, настоящего товарищества?! Во-вторых, эти соревнования придают индивидуальность нашему городу. Нигде ничего подобного не проводится. В-третьих, на трассе знакомишься с массой интереснейших людей. Мне лично посчастливилось общаться с одесситами Филоновым и Макаровым, Бронниковым и Кундрантом из Москвы, Перминовым из Новосибирска, о Ковеле я уже говорил. А как не вспомнить тех, кто много лет организовывал старты, — Иванюшина, Мирошниченко, Матьяра, Григоренко, Гергая, Ступникова?.. Ну, и пробег замечателен тем, что позволяет молодым людям по-настоящему испытать себя. На диване мы все герои, а ты выйди на старт и попробуй преодолеть 100 километров.
— Вы считаете «соточников» героями?
— Я их уважаю. А героизм? Что такое спортивный героизм? Мой дядя Василий Данилович Запышный, участвовавший в Ясско-Кишиневской операции, освобождавший Будапешт, Белград, Прагу, воевавший в Маньчжурии с японцами, однажды опустил меня на землю: «В 45-м наше подразделение с полной выкладкой, то есть с шинелью в скатке, с винтовками, в солдатских сапогах за сутки совершило пешеходный переход в 90 километров и вовремя заняло позицию. А ты в кроссовках налегке пробежал 100 километров и считаешь себя героем?». И он прав, поэтому от пафосных слов воздержусь. Но, повторюсь, любой, кто вышел на старт стокилометровки (неважно, сколько он пробежал — 30 километров, 50 или 70), для меня — человек, достойный уважения.
Анатолий Мазуренко. Фото из личного архива В. Мамчича