|
|
   |
В РЕДАКЦИЮ ПРИШЛИ (скорее, прибежали) муж и жена Кузнецовы — Юрий Андреевич и Ольга Михайловна. Говорили взволнованно, перебивая друг друга:
— Понимаете, у нас ЧП! Нашего соседа Георгия Сергеевича Дьяченко сегодня утром забрали в «психушку». Забрали насильно, вопреки его воле. Какие-то три мужика подхватили под руки и поволокли к выходу. Но, когда из квартиры выводили, он успел нам позвонить...
— Такой звонок тревожный, — перебивает мужа Ольга Михайловна. — Я вылетела на площадку, тут все и увидела. Георгий Сергеевич только и успел сказать: «Оля, меня забирают, не знаю, куда». Не сказал, а прошамкал, потому что, оказывается, ему даже не дали возможности достать из ночного стакана вставную челюсть.
— Потом мы узнали, — включается Юрий Андреевич, — что его отправили в психбольницу на Слободке. Да никакой он не псих, просто от него хотят избавиться, чтобы жилплощадь прибрать к рукам. Наоборот, Георгий Сергеевич — человек культурный и доброжелательный, очень мягкий... Поэтому так и страдает. Кстати, он человек заслуженный, ветеран труда, ветеран Великой Отечественной войны, участник боевых действий.
На наш вопрос, кто же заставляет его страдать, супруги отвечать не стали, попросили редакцию вникнуть в суть конфликта и самой в нем разобраться. Правда, намекнули: напряжение существует в квартире, которую Георгий Сергеевич делит с семьей своего сына Леонида, а вот со всеми другими людьми у ветерана прекрасные отношения.
В ХОДЕ РАССЛЕДОВАНИЯ мы убедились в правоте соседей. Когда удалось обнаружить «следы» Георгия Сергеевича в 7-м отделении психбольницы, что на Слободке, то все медсестры, с которыми пришлось говорить по телефону, отзывались о «больном ветеране» очень положительно, да и вообще считали его совершенно здоровым. Конечно, со сылкой на возраст — все-таки человеку почти 80 лет.
Заведующий 7-м отделением Александр Анатольевич Буджерак тоже «отвесил» несколько комплиментов Дьяченко, сказал, что лечение осуществляется на основании добровольного согласия и обращения самого ветерана, что в их отделении — полная свобода: можешь гулять, где хочешь, даже в город ездить. По секрету добавил: некоторые, мол, даже ночуют дома. Иногда. К Дьяченко у врачей нет никаких претензий, на все процедуры он ходит с удовольствием. Подлечится, и — «гуляй, Вася».
Вопрос о вставной челюсти ветерана, которая осталась в квартире по ул. Ак. Королева, доктора не смутил:
— Здесь все в порядке. Еще до обеда его сын съездил домой и привез все, что нужно: миску, кружку, ложку, ну, естественно, челюсть, кажется, очки...
ИТАК, ВСЕ ХОРОШО? Но вот в редакции появляется копия письма депутату городского совета по округу № 28 Р. И. Садковой.
«В 1974 г. наш дом был сдан в эксплуатацию. Тогда же в кв. № 10 поселился инвалид ВОВ Дьяченко Георгий Сергеевич, где проживает и по сегодняшний день. Два года тому назад в его двухкомнатную квартиру вселился приемный сын с женой. С этого времени спокойная жизнь у инвалида закончилась: постоянные оскорбления и угрозы отправить в дом умалишенных доводили 79-летнего ветерана до гипертонических кризов.
8 февраля 2006 г. приемный сын Дьяченко Леонид Г. осуществил давно задуманный план и без согласия отца, насильно, с помощью санитаров принудительно отправил его на лечение.
Мы, нижеподписавшиеся жильцы дома № 32 (по ул. Королева), знаем на протяжении многих лет Дьяченко Г. С. как порядочного, трудолюбивого, совершенно безвредного и доброжелательного человека. Никогда вспышек ярости, гнева и непристойного поведения за ним замечено не было...»
Подписи: Тюньтюк (кв. 7), Христо-Амбарова (кв. 8), Кузнецовы (кв. 9), Завайская (кв. 46), Коваленко (кв. 75), Мельник (кв. 13), Никитина (кв. 16) и др. (всего 12 подписей плюс почтальон Акимова А. В.: «Обслуживаю дом 14 лет»).
В конце письма авторы просят депутата посодействовать, т. е. помочь общественности «вернуть инвалида ВОВ домой».
ПО «ЗАКОНУ ЖАНРА» и учитывая элементарные законы журналистской этики, нужно было встретиться и поговорить с сыном Г. С. Дьяченко — Леонидом. Автор этих строк дозвонился к нему, но... Разговор получился не просто нервным, скорей, истеричным. Во-первых, Леонид Георгиевич сразу же заявил, что ни в какую редакцию он не придет и ни с какими бумагами знакомиться не намерен. Во-вторых, по телефону «ни на один вопрос отвечать не станет».
В-третьих, у него у самого есть вопросы. Например, кто дал журналисту номер его телефона, кто разрешил журналисту вмешиваться в личную жизнь человека, и т. д. Были и другие вопросы. И даже некоторые откровения, типа: «Какой вы журналист, вы не знаете, что можно делать, а чего нельзя. Да, я знаю, потому что я — настоящий журналист, и что такое журналистское расследование, мне очень хорошо знакомо». Кончилось все угрозой: мол, если вы не отстанете, я вынужден буду обратиться в прокуратуру, я вас «пробью» по своим каналам.
Мы тут же отстали. А он — нет. Через десять минут уже звонил в приемную редакции и уточнял, кто ему только что звонил и есть ли такой корреспондент в «Вечерке».
НЕПРИЯТНЫЙ ИНЦИДЕНТ, но мы о нем забыли. Однако на днях в редакцию пришел сам Георгий Сергеевич Дьяченко. Он вернулся из лечебницы, познакомил нас с официальным заключением медиков (называется «эпикриз»). Там сказано: «Психологическое состояние: ориентирован, свободно вступает в контакт, отвечает по существу поставленных вопросов». И т. д. В конце фраза: «Свое состояние и сложившуюся для него семейно-бытовую ситуацию оценивает критически».
Георгий Сергеевич, кроме «эпикриза», принес еще и «письмо в газету»: горькие заметки о своем житье-бытье. Цитируем отрывки из его послания:
«Дома меня бесконечно оскорбляют и провоцируют на скандал, угрожают психбольницей, т. е. любыми способами хотят избавиться от меня, т. к. им нужна моя жилплощадь.
...18 января с. г. Леонид привел ко мне женщину, которая сказала, что она врач. Я попросил ее показать документ, подтверждающий ее слова, но такового не оказалось. «В таком случае, — сказал я, — будем говорить только в присутствии участкового». Разговор длился не более 2 минут, но тут же был составлен документ, будто бы я вел себя недостойно, кричал, ругался.
8 февраля по вызову пасынка в 8 утра меня подняли с постели три санитара и, не дав взять никаких документов, вещей, денег, отправили меня без моего согласия в 7-е отделение психиатрической больницы. Здесь дали мне подписать бланк, якобы, это моя история болезни, но оказалось, что моя подпись подтвердила то, что я добровольно прибыл на лечение. А при выписке из больницы мне был выдан документ, что я психоневрологически здоров».
ТАК В ПИСЬМЕ, которое хранится в редакции. А в беседе Георгий Сергеевич рассказал, что в больнице к нему относились хорошо, но, как он выразился, «блокировали», т. е. недели две не выпускали за ворота, не подпускали к телефону. Правда, когда к нему стали приходить ветераны нефтеперерабатывающего завода во главе со своим председателем Натальей Гавриловной Блатенюк, когда пришел бывший директор завода Александр Ильич Попов и пообщался с руководством больницы, «блокаду» сняли, и больной Дьяченко по своей воле и с разрешения врачей даже задержался в палате, чтобы закончить курс массажа.
В общем — «хэппи энд». Но... В письме, которое мы уже цитировали выше, читаем:
«До сих пор я боюсь, что от меня избавятся, и я вынужден жить не дома, а у чужих людей. Дважды я обращался в Киевский РОВД, но результатов положительных для себя не имею. Леонид в настоящее время терроризирует людей, т. е. соседей, которые встали на мою защиту.
10 апреля рядом лиц, которых он оскорблял, подано заявление в Киевское РОВД на его действия».
— Он и с нами тоже общался не очень корректно, утверждал, что тоже журналист...
— Какой он журналист?! — удивился Георгий Сергеевич. — Учился в нефтяном техникуме, потом — в артиллерийском училище. Но в нашем доме все почему-то считают его юристом. Очевидно, выдает себя за такового.
ЧЕГО ЖЕ ХОТЕЛ от редакции ветеран труда и войны Георгий Сергеевич Дьяченко? Во-первых, поблагодарить, за то, что поддержали его в трудную минуту. А еще попросил объяснить читателям, что проблема «отцы и дети» не такая уж и простая, особенно там, где она измеряется квадратными метрами жилой площади. И последнее — попросил совета: как ему быть дальше?
Наши юристы советуют: подавайте в суд, разменивайте жилье, получайте самостоятельную квартиру и живите себе без страха рано утром увидеть в глазок входной двери, якобы, санитаров из «психушки».
Павел ШЕВЦОВ.