|
|
   |
Предыдущая часть здесь.
Утверждение о том, что человечество смеясь расстается со своим прошлым, спорно: бывает такое прошлое, что и столетие спустя не оклемаешься. А вот то, что смех оздоравливает настоящее, оспорить трудно: над чем смеешься, того не боишься. На десятом ОМКФ были весомо представлены кинокомедии.
ВСЕ КОМИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ коренились в житейских, социально-экономических, реалиях. Не случилось пресловутой «банановой кожуры». Трюкачества не было. Был гротеск: сгущение ситуаций, доведение до абсурда с целью докопаться до смысла современности.
Две комедии были пацифистского толка, вроде бы злободневно социально-политические, но, на поверку, лирические: «Человек, который купил Луну» итальянского режиссера Паоло Дзукка и «Тель-Авив в огне» режиссера Самеха Зоаби, в копродукции Государства Израиль с тремя странами. Фильмы цельные, с точки зрения внутренней логики безупречные, без намерения во что бы то ни стало рассмешить — и поэтому веселящие так, как веселит специфическая смеховая классика вроде «Швейка».
Сюжеты пересказывать? Нет уж: это означало бы отнять у вас интригу, а таковая сработана в обеих комедиях отменно. Не уверена, что Украина купит эти фильмы... но потерпите, Интернет вам будет в помощь.
Кинолента «Человек, который купил Луну» построена на обыгрывании стереотипов местной идентичности — вот тут почти клоунада, традиционная для экранных комических переодеваний. Недотепа-спецагент, итальянец, работающий на США, должен выяснить, какой это подрывной элемент на острове Сардиния заявил притязания собственника на Луну. Ведь всем известно, что на оной высадились американцы, вот как раз в нынешнем году празднуем 50-летие этого события. Парень получает наставника из аборигенов, который должен обучить его ухваткам коренного жителя Сардинии. При этом агент помнит, что, вообще-то, он и сам урожденный сардинец, только воспитан на севере Италии. Обучение — весомая комическая составляющая фильма. И всё было бы достаточно традиционно, если не банально, не вступи тут в действие мифологическая составляющая, не войди фильм в область легенд и преданий. Может быть, эти легенды придумали сценаристы — это неважно: воздействие этих красивых сцен, право же, неотразимо.
Спецагент, после каскада злоключений, встречает «владельца Луны» — простого рыбака, который некогда додумался до юридической казуистики: если территория ничейная, а Луна таки ничья, за исключением «пятачка» с американским флагом, то можно этот пустырь захватить и потом оформить право собственности, что рыбак и сделал. А сделал потому, что пообещал Луну с неба своей невесте.
Как грандиозно, эффектно, вдохновенно была в финале фильма потоплена американская субмарина, посрамлена всяческая военщина и возвеличены все мирные аборигены, пусть они и отпетые бандиты согласно этнической традиции; какой жуткой, мистической, античной древностью пронизана была эта финальная сцена, при том, что вызывала и радостный хохот, — это я вам не опишу, это сюрприз, его надо дождаться и увидеть. А Луна... она же от начала жизни на Земле принадлежит влюбленным, и какой юрист это оспорит?!
...Как искусство мирит народы — пусть даже это экранная сказка, но это ведь святая мечта, — повествует фильм «Тель-Авив в огне». И пусть это искусство — презренная мыльная опера, нескончаемый сериал для домохозяек: мир лучше, чем война!
Сценарист этого самого мыла, палестинец, вынужденный дважды на дню пересекать израильские блок-посты, нарывается на погранца-израильтянина, у которого семейство по преимуществу женское и обожает сериалы. Перипетии взаимоотношений, возникших между двумя представителями, увы, враждующих народов, выстроены в фильме очень смешно: от позиции силы со стороны израильского офицера до его глубокой и искренней личной заинтересованности... и, в финале, полного разоружения. Служивый подает в отставку и поступает актером во «вражескую» съемочную группу. Это я вам, так и быть, открываю, потому что тут важно не «что», а «как», «каким образом». И великолепен исполненный иронии финал: кадр из «мыла», в котором палестинская... как ее назвать: шпионка-террористка? патриотка-разведчица? — разрываемая меж чувством и долгом, идет под венец с израильским офицером, под надпись: «Борьба продолжается».
Фильм-утопия? Но так хотелось бы, чтобы люди на Земле наконец-то поладили, да? Для начала — поняли бы, кто их ссорит и для чего...
ДВА ФИЛЬМА в жанре старинного плутовского романа — это китайский «Путь согласия» Луо Ханьсина и «Паразиты» Пон Джун Хо, Южная Корея. Замечу, что, хотя второй их них получил Золотую ветвь Каннского МКФ 2019 года, я отдаю предпочтение первому как значительно более тонкому, с истинно европейской самоиронией отрефлексировавшему свое китайское экономическое чудо. Вы думали, социальные лифты, невписуемость в капитализм с человеческим лицом — это сугубо наши с вами проблемы? Вы всерьез полагаете, что та же Южная Корея — прецедент Золотого века? Ну-ну...
«Путь согласия» рисует нам впечатляющую картину китайского мегаполиса, в виду которого уже и Манхеттен отдыхает. Герой «Пути согласия» выучился в Лондоне, имеет престижную профессию, имел работу, но, поди ж ты, не обрел счастия в Европе: ему стало скучно быть винтиком, работающим ради возможностей материального потребления. Ему, видите ли, хочется осмысленной жизни. Вернулся за смыслом на родину — и оказался не у дел, потому что понял декларируемые смыслы слишком буквально, а ведь законы есть писаные и неписаные. Так наш герой в поисках куска хлеба угодил в бригаду коллекторов, вышибающих деньги из должников. Похождения и злоключения этой бригады-ух, изображающей из себя крутых парней, а на деле не потерявших совесть и сострадательность и поэтому приговоренных к обочине, — канва фильма. И, параллельно взрослой истории, — жизнь 11-летних братишек: герметическое государство в государстве, — надежда или тупик?..
В фильме есть эпизод, по настроению, право же, достойный Феллини. Это, когда 11-летний пацан в честь девочки, в которую влюблен, запускает с террасы небоскреба фейерверки, украденные в отцовской лавке. Сотни восхищенных глаз обращаются в небо, и мы понимаем: этим людям нужно чудо. Не экономическое чудо, а просто чудо! Это ведь бесчеловечно: крутиться непрестанно, чтобы продать труд и купить удовольствия досуга, как лет пятьдесят назад отметила гениальный советский кинокритик...
Где оно, счастье? Маргиналы Южной Кореи, обитатели социального днища в трагикомедии «Паразиты», гоняются за хлебом насущным, меж тем им ежечасно и на каждом шагу предлагаются высокие жизненные стандарты. Не удивительно, что, дорвавшись до «господских» интерьеров, герои фильма ведут себя абсолютно в духе персонажей незабвенной «Виридианы» Бунюэля, — ну, свинячат от души, поясняю для тех, кто не в курсе. Как они дорвались до статуса прислуги у богатеньких, эта авантюра составляет сюжет фильма. Богатенькие вроде ни в чем и не повинны — они наследственно богаты, они никого не ограбили, статуса при рождении не выбирали. Однако вся история разрешается кровавым трешем, резней, в которой пали невинные. Мораль басни: социальное неравенство при общих для всех высоких материальных стандартах чревато «революцией», сиречь трешем...
«ЧТО ПРОЙДЕТ, то будет мило», — отчего в обществе столь сильны ностальгические настроения, даже в том общественном слое, который и хлеб маслом мажет, и путешествует? Значит, мир материального изобилия таки чего-то недодал? «Но счастья не было и нет»?..
Об этом — французский фильм «Прекрасная эпоха» режиссера Николаса Бедоса: тоже авантюрная комедия, в которой, кстати, остроумно обыграны «отношения искусства к действительности» и протеическая природа актера, не имеющего, как утверждала Церковь, души. Опять, кто не в курсе: Протей — божок Древней Греции, поминутно меняющий обличья и неуловимый; сумеешь поймать — предскажет будущее... а оно вам надо?
Будущее всегда оказывается не тем, чего ждешь. Герой «Прекрасной эпохи», книжный график поколения 70-х, не вписался в эпоху цифровую. Он готов капитулировать перед Временем, не то что его супруга, сопротивляющаяся старению и заводящая себе любовника. Сын героя вписался — стряпает мыльные оперы на собственной студии, хотя, может, и мечтал о шедеврах, но кушать хочется всегда, — и подговаривает друга-режиссера утешить папашу. У друга бизнес, тоже требующий артистических дарований: кафе, которое может погрузить всякого сюда входящего в любую выбранную эпоху, — любой каприз за ваши деньги. Лавка чудес.
Пожилой аутсайдер напяливает брюки-клеш, встречает в кафе копию своей юной жены, в паричке по моде 70-х; воспроизводятся обстоятельства их первого свидания и много чего еще, — это смешно, остроумно и изящно по драматургии. И главное здесь — человеческие отношения в нашу прекрасную цифровую эпоху.
Тот же Режиссер, он, вроде, такой человечный. Он говорит своему клиенту благодарственные слова: как его, маргинального пацана, пригрела эта образованная семья, научила любить искусство, дала толчок к самореализации. Он говорит искренне. Но при этом в ностальгическом путешествии, устроенном человеку, которому Режиссер благодарен, учтено и оприходовано всё. Вплоть до психологических реакций, возникающих у субъекта при погружении в виртуальное прошлое, — все неожиданности должна отыграть, меняя маски, актриса-партнерша, а клиент должен оплатить! Ходок в юность продаст свой загородный дом, чтобы закрыть счет...
Счастлив ли тот, кто сумел «вписаться», кто сумел обратить «время перемен» себе на пользу? Из тонкой, глубокой комедии «Прекрасная эпоха» вы это узнаете...
Так, может, осталась неповрежденной область, с которой мы привыкли безусловно связывать понятие счастья, — любовь? Про это в следующий раз.
Тина Арсеньева