|
|
   |
ОДЕССКИЕ КАТАКОМБЫ
(Сценарий с комментарием)
КОММЕНТАРИЙ
Несколько слов о реальных событиях, связанных с удалением Антонова из Одессы. Суть дела, в первую очередь, заключалась в изменении новым полицмейстером технологии полицейского надзора за проституцией и домами терпимости. Прежде выдачей так называемых желтых билетов занимались участковые приставы, а затем таковая перешла в ведение городского управления полиции («Одесский вестник» от 18 июня 1872 года). То есть многие чины на местах лишились изрядной доли незаконных доходов. Выдача медицинских билетов и свидетельств содержательницам соответствующих заведений сконцентрировалась в руках коллежского регистратора Болотова, каковому Антонов безгранично доверял («Одесский вестник» от 30, 31 октября, 1 ноября 1873 года и др.). Желая косвенно скомпрометировать полицмейстера, определенные круги сфабриковали дело, обвиняя Болотова в коррупции и притеснении особ, причастных к организации проституции.
На суде кое-кто из «обиженных» полицейских чиновников, «погибших, но милых созданий» и содержательниц домов терпимости занимались лжесвидетельством, утверждая, что Болотов незаконно и широкомасштабно взимал деньги за выдачу медицинских билетов, получал взятки от приставов и содержательниц «веселых домов», принуждал к поступлению в эти дома такую-то и такую-то даму и проч. Не исключено, конечно, что он и в самом деле получал какие-то мелкие дивиденды — это было тогда делом вполне обыденным. Но историю предумышленно раздули именно для того, чтобы бросить тень на Антонова, ибо у обывателей должно было сложиться впечатление, будто Болотов делился со своим покровителем. И даже однозначные уверения свидетелей о том, что Антонов был не в курсе дела, работали против полицмейстера, поскольку как это в таком случае главный страж порядка не видит безобразия, творящегося под самым его носом. Относительно мягкий приговор 16 присяжных Болотову — ссылка на два года в Тобольскую губернию — говорит о том, что вина его весьма сомнительна. Хотя опеределенная заслуга в достижении позитивного результата, несомненно, может быть зачтена и адвокату, присяжному поверенному, впоследствии известному думцу Якову Исаевичу Вейнбергу. Тем не менее, интрига сработала, Антонов сам подал в отставку, распродал кое-что из принадлежавших ему вещей («Одесский вестник» от 14 февраля 1873 года и др.) и уехал в Петербург.
Желая раз и навсегда покончить с коррупцией в полиции, Антонов прибегнул к невиданной чистке ее рядов, причем дошел до того, что выписал из столицы 100 тамошних полицейских чинов с незапятнанной репутацией для замещения в Одессе должностей околоточных, городовых и др. («Одесский вестник» от 1 февраля, 27 мая 1872 года и др.); реально оттуда прибыло 56 человек, из которых к июлю 1873 года в штате осталось только шесть («Одесский вестник» от 27 и 29 марта 1874 года). Он стал активно препятствовать перекупке хлеба, по сути — рэкету на въезде в пределы градоначальства, способствовал учреждению технико-полицейского надзора за катакомбами («Одесский вестник» от 10 февраля 1872 года) и т. д. Всё это усугубило и без того негативное отношение к «новой метле» не только тайного и явного криминалитета, но и большинства подчиненных «городового полицмейстера», его коррумпированных коллег. Исход дела был предопределен.
Не стану приводить катастрофически гадкие, прямо скажем, подробности личной жизни и быта очень многих обитателей старой Одессы. Поразительно другое — как здорово напоминает этот давний сюжет нынешние криминальные телесериалы! Ознакомившись с публикуемым вариантом «Одесских катакомб», вы удивитесь тому, что за 130 с лишним лет ровно ничего не изменилось в нашем благословенном городе. Впрочем, и тогда, как и теперь, были в нем достойные люди — одесситы, для которых слова «совесть» и «честь» — не пустой звук.
Остается указать прототипы некоторых персонажей. Полицмейстер Чернов и следователь Карачаев — сам автор, Антонов, как бы двуликий Янус. Врач Розен — реальная фигура, правда, на самом деле он был не немцем, а евреем. Де Борзей — определенно предприниматель Де Азарт, причастный к целому ряду проектов благоустройства. Бросулов — редактор «Новороссийских ведомостей» Гроссул-Толстой. Харин — небезызвестный предприниматель и общественный деятель Хари. Банкир Штейн — судя по всему, крупный предприниматель и думец Бернштейн. Копфвилль — образ собирательный, в котором просматриваются черты одного из устроителей водопровода Вильгельма Швабена и одновременно некоторые думцы, получавшие от него взятки. Кучинский — участковый пристав Бучинский. Проданаки — полицмейстер Минчиаки, сменивший Антонова и вступивший в должность 7 февраля 1873 года («Одесский вестник» от 10 февраля 1876 года). Фортацци — купец первой гильдии Федор Кортацци, брат бывшего городского головы и английского консула Джеймса Кортацции, как и Антонов, павшего жертвой интриг. Полодузов — известный предприниматель и думец болгарского происхождения Палаузов. Гермаген Пацали — реальное лицо, содержатель заведения «Суэцкий канал» (бывший «Гамбринус», и это было первое трактирное заведение с подобным названием в Одессе, явившееся задолго до воспетого Куприным), правда, на самом деле его звали Герасим. Коколова, остальные содержательницы «веселых домов» и все «погибшие, но милые создания» — реальные лица. Болотов — как было сказано, тоже реальное лицо, как и его предшественник Трофимов, секретари управления городской полиции. «Метресса Страхова» — образ явно собирательный, однако опеределенно несет в себе какие-то черты увядающей Ариадны Папудовой. Данилкин — реальный фигурант уголовного дела, убитый в катакомбах. Любашов — одессит, подвергшийся разбойному нападению на Польском спуске.
Все, что касается городской топонимии, имен домовладельцев и быта в целом, исторически абсолютно достоверно, в том числе, названия улиц, площадей, гостиниц, трактиров, рестораций, кофеен и др., «именные» здания и катакомбы — Бирюкова, Микулича, Пишона, Роннеса, Институтская, Михайловская, Барятинская и др. Эпизоды «экспорта женщин» через Одессу тоже совершенно реальны: по оному факту в 1860-1890-е годы заведен целый ряд уголовных дел, причем некоторые работорговцы были изобличены и осуждены («Одесский вестник» от 2 марта 1872 года, 20 ноября 1873 года, 24 мая и 7 сентября 1874 года и др.). Исторически достоверны факты наличия представительных криминальных сообществ, разбойничьей перекупки хлеба и рэкета на подступах к Одесскому градоначальству, злоупотреблений мерщиков, спаивания партнеров при заключении сделок, корчемства, контрабанды, масштабной скупки краденого, как и факты лоббирования отдельными думцами невыгодных для города, но выгодных лично им проектов и др. Короче говоря, все эти сюжеты, к несчастью, и поныне явно актуальны...
(Начало в номере от 16 мая. Продолжение следует.)