|
|
   |
Сегодня, когда предвыборная кампания подошла к своему апогею, рядовой гражданин Украины, образно говоря, почти круглые сутки купается в волнах рекламной продукции.
И вдруг ты узнаешь, что твой коллега, сотрудник редакции Николай Розовайкин, тоже кандидат в депутаты от Партии правозащиты. И никаких портретов на бигбордах, никаких телезаморочек.
— Николай Леонидович, а правда ли то, что правозащитная партия возникла благодаря вам?
— Действительно, решение о создании Партии правозащиты родилось под стенами николаевской тюрьмы. Меня там держали по обвинению в клевете. Сейчас даже такой статьи в Уголовном кодексе нет. А тогда по ложному доносу меня коварно выманили из дома, задержали, отправили по этапу в Николаев и там 30 суток не предъявляли обвинительного заключения, хотя обязаны были сделать это в течение 72 часов. Для чего все это? Чтобы сломить человека, заставить его просить пощады. Тогда это был 2000 год — люди, которые меня знали в Одессе, да и в других городах Украины, приехали в Николаев, чтобы поддержать меня. И решили: надо создавать политическую партию. Правозащитную.
— Известно, что дело «о клевете» лопнуло, как мыльный пузырь. Какие основания были у властей давить на вас, загонять за решетку?
— Вы ведь знаете, что я не только моряк и судоремонтник, не только юрист, но и журналист. И вообще к средствам массовой информации отношусь с большим почтением. Еще в самом начале моей правозащитной деятельности в 80-е годы, когда меня держали в тюремных камерах бывшего СССР, возили по «психушкам», в «Литературной газете» появилась статья Юрия Щекочихина «После шторма». В Одессе и сегодня ее многие помнят...
Я участвовал в депутатско-журналистских расследованиях, связанных с хищениями материальных ценностей, с махровой коррупцией. Навскидку назову несколько статей, опубликованных в разных газетах: «Суд — неправедный. Судья барыга», «Дело о 16 миллионах», «Государственный флаг над судейским борделем», «Как «мочит» законы Уполномоченный в законе»... И, как результат, председатель Одесского областного суда Анатолий Луняченко обвинил меня в клевете, использовал все свое влияние, чтобы держать в камере с уголовниками... А чем кончилось? Родилась Партия правозащитников Украины.
— А когда вы сделали первый шаг на пути правозащиты?
— Я был курсантом мореходного училища, секретарем комсомольской организации. Мы обнаружили, что деньги, которые курсанты зарабатывают на сельхозработах, присваиваются администрацией училища. Представляете, тысяча здоровых ребят месяц вкалывают в колхозах, а их заработок (причем, из года в год) делят по карманам их «старшие товарищи» — коммунисты.
Мы обращались в следственные органы, писали заявления в прокуратуру. Скандал получился грандиозный.
— Вы — одессит, за плечами мореходное училище, институт инженеров морского флота и юридическая академия. Работали и слесарем на СРЗ, и начальником цеха, помощником-консультантом народных депутатов и в Москве, и в Киеве. Такая деятельность мешала вам заниматься правозащитой?
— Никогда. Правозащита — это состояние души, это — судьба или, как говорят юмористы, диагноз. Правда, бороться за правду совсем непросто, надо уметь «держать удар» и не прогибаться. Но именно эта борьба выковывает истинных бойцов.
— И последнее: в предвыборной программе у вас в пункте под № 7 значится: «Возродить славные национальные семейные традиции, остановить вымирание нации». А в биографии Розовайкина читаем: «Женат. Имею 6 детей». Вы уже в частном порядке выполняете свою программу?
— Конечно. У нас, правозащитников, слово не расходится с делом.
Павел ШЕВЦОВ.