|
|
   |
Изложим суть ЧП в СШ № 69 сухим языком протокола: «20.02.15 в дежурную часть Малиновского райотдела внутренних дел поступило уведомление по телефону 102 от врача Одесской детской клинической больницы об оказании медицинской помощи малолетнему Даниилу, 12.01.07 г.р., и установлении диагноза «закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга». Кроме того, 21.02.15 от матери потерпевшего Елены в РОВД поступило заявление аналогичного характера о получении телесных повреждений ее сыном со стороны одноклассника Егора...».
Телесные повреждения были получены на пустом месте: якобы Егор сказал, что за контрольную по математике учительница поставила ему одиннадцать баллов, а Даниил уличил его во лжи — он видел в тетради «девятку». На перемене после третьего урока, когда учителя не было в классе, второклассники подрались. Егор ударил Даню по голове рукой, через некоторое время тот осознал, что голова кружится, а ноги не держат. Родители обратились в больницу, ребенка положили в нейрохирургическое отделение, через четыре дня выписали с вышеуказанным диагнозом.
У родителей Егора на все претензии идет детская защитная реакция: «Даниил первый начал». Кто бы ни начал, в результате есть пострадавший. Диагноз не из легких. Лечение серьезное — в том числе по цене. Выписан из нейрохирургического отделения под наблюдение невролога в поликлинике. Физические и моральные страдания ребенка подтверждены документально, так же, как и материальные затраты родителей. Мать Дани резонно говорит, что рассчитывала на извинения со стороны родителей Егора, возможно, и на какую-то финансовую помощь, но не дождалась. Тогда Елена обратилась к администрации школы.
Директор СШ № 69 М. А. Романенко на происшествие отреагировала своевременно: в тот же день, 20 февраля, в пятницу, вышел приказ по школе «О предупреждении жестокого поведения среди учащихся»; в понедельник была создана комиссия по расследованию ЧП во 2-Б, а во вторник по итогам расследования составлен акт о несчастном случае. Классному руководителю было указано «на нарушение требований нормативно-правовых актов по охране труда». С учителями директор провела внеплановое совещание, с учениками с первого по одиннадцатый класс организовала инструктаж, а также попросила классных руководителей уделить внимание ЧП на классных часах и родительских собраниях. Большее как бы и не в ее власти.
По свидетельству многих родителей 2-Б класса, Егор с самого начала учебы отличался агрессивностью, а на учительские замечания по этому поводу не реагировал. После драки с Даниилом родители направили 26 февраля коллективную жалобу в городской департамент образования и науки: «У нас прекрасный учитель, к руководству школы претензий не имеем, но требуем перевести Егора в другую школу и привлечь его родителей к ответственности за воспитание».
Перевести ученика в другую школу без его желания (то есть согласия родителей) никто не вправе. В итоге переведен был Даниил из 2-Б во 2-А. Логичнее, если бы Егора в порядке наказания отправили из родного класса в параллельный. Но мама виновника категорически отказалась от такого предложения. «Необходимо было хотя бы на время развести мальчишек по разным классам, — объясняет М. А. Романенко, — мама Даниила подала заявление, она и раньше высказывала желание перевестись в тот класс, и мы его удовлетворили».
Мама Дани по-иному подает событие: «Что мне оставалось делать, если я боялась оставлять сына рядом с агрессивным одноклассником?».
Больше месяца прошло. «Можно ли вернуть Даню к друзьям?» — спросила я директора. «Мама не хочет возвращаться», — ответила Мария Алексеевна. «Почему не хотите возвращаться?» — спрашиваю маму. «А что изменилось? — ответила Елена. — Где гарантия, что избиение не повторится?».
Разговор с отцом Егора, что, мол, некрасивая история и надо бы как-то уладить конфликт, ничего не дал: «Да это мой ребенок страдает! Сын без разрешения из класса выйти не может, учительница его за руку в туалет водит. Сделали из ребенка чудовище...».
Директор школы в разговоре обронила фразу, что с нынешними родителями работать сложнее, чем с детьми: «Родителям важно, кто из них победит, а дети давно бы помирились. В семилетнем возрасте малыши не могут быть монстрами. Конфликт не пойдет ребятам на пользу. Лет через пять-десять взойдут посеянные зерна зла и создадут большие проблемы родителям».
«И вы согласны таскать детей по судам?» — задала я вопрос обеим «сторонам». «Справедливость должна восторжествовать!» — стоит на своем мать Дани. «А почему от нас ждут извинений? — удивляется отец Егора. — Может, сначала перед нами извинятся?».
Оказывается, за месяц до этих событий Егор принес в школу игру «Монополия», а Даниил, по словам Егоркиного родителя, порезал картинки, то есть испортил игру. И еще отпирался, что сделал это, хотя весь класс был в свидетелях. Родители мальчишек тогда крупно поссорились.
В милицейской справке пишется: «Малолетний Егор свою вину признал, хотя дать объяснение собственному поступку не смог». И выводы: «Родители Егора ненадлежащим образом исполняют предусмотренные действующим законодательством обязанности по воспитанию несовершеннолетнего сына, в связи с чем на отца составлен протокол об административном правонарушении...». Административные материалы из Малиновского райотдела милиции переданы в Малиновский районный суд.
«Ну, нашла коса на камень, — отреагировал на милицейские выводы Андрей, отец Егора.— У меня есть что сказать и в суде, и в прокуратуре. Например, в больничной справке рекомендуется «ограничение физических нагрузок», а так называемый пострадавший с сотрясением мозга уже через три дня явился на тренировку — он занимается в ДЮСШ футбольного клуба «Черноморец», куда и мой сын ходит...».
«Это не просто детская драка, — заметила в нашем коротком разговоре первый заместитель директора городского департамента образования В. Н. Ищенко, — корни следует искать в конфликте взрослых. Они довели дело до суда, подождем его решения».
Татьяна Непомнящая