|
|
   |
Речь о школьных поборах. Читателям мы сообщали, что проверка по скандалу в УВК № 275 закончится 30 января, выводы комиссии будут представлены общественности. Читателей интересует результат. Однако эта проверка продлена до 15 февраля, идет она ни шатко ни валко, так что вряд ли на следующей неделе мы узнаем что-нибудь новенькое.
Конфликт в УВК «Надежда» не явился новостью для одесситов. В комментариях соцсетей один вопрос: а разве только в 275-м такая ситуация? Везде стараются с родителей взять побольше, а отчитаться поменьше. Да, у семьи директора государственной школы «Надежда» Татьяны Тарарака имеется три частных дома и два «Мерседеса». Ее муж Валерий является собственником приватной школы «Эрудит» в Совиньоне, где сын Сергей стал директором (оплата обучения — 450 долларов).
У всех на уме мысль, что с трудов праведных не бывает палат каменных. Однако стоит посмотреть на руководителей других учебных заведений. При небольшой зарплате для такой должности многие из них (большинство) живут не бедствуя. Учительница-пенсионерка Б. Ю. Ткаченко попросила сообщить, какую зарплату получают нынешние руководители школ. Вопрос не так прост, как кажется на первый взгляд. Во-первых, ставка зависит от количества учащихся да еще и отличается по тарифному разряду. Например, если в школе обучается до 300 детей, то в ведомости может стоять 1806 гривен или 1934; от 301 до 1000 — более 2000 гривен; перевалило за тысячу учащихся — 2198—2370 гривен. Во-вторых, идет надбавка за выслугу лет и за престижность педагогического труда (раньше «престиж» оценивался в 20 процентов от ставки, теперь это «плавающие» проценты от нового правительства — до 20). В-третьих, существует доплата за сложность руководящей работы в гимназиях, лицеях, учебно-воспитательных комплексах — от 20 до 40 процентов.
В-четвертых, руководитель имеет право на преподавательскую работу в объеме до девяти часов в неделю, а тут вступают в долю профессиональная категория, проверка тетрадей и так далее.
Спросила директора одного УВК (со всеми званиями — в том числе и муниципальным «Лучший педагогический работник Одессы), за какую сумму она расписывается в ведомости — 4600 гривен. На пять тысяч не разгуляешься, полагаю, родителей справедливо «терзают смутные сомнения».
Но вот вопрос другой учительницы А. И. Кондрашовой: какая сумма ежегодно (кроме зарплаты, «коммуналки», детского питания и медикаментов) выделяется на содержание школы? В 2014 году именно на содержание дневных (есть ведь и вечерние) общеобразовательных школ
г. Одессы из бюджета было выделено 549 миллионов гривен, а в 2015 году сумма увеличилась до 678 миллионов гривен. Таким образом, каждая из 123 одесских школ должна в этом году получить по 5,5 миллиона гривен на год. Но средства распределяются не по принципу «всем сестрам по серьгам», а по какому-то другому, большинству одесситов, в том числе и руководителям учебных заведений, неведомому.
В детских домах и интернатах разработаны четкие нормативы по содержанию одного воспитанника. Предполагаю, что существуют цифры и по содержанию одного учащегося в школе, однако их в Одессе никто не знает. Логично, если бы каждая школа получала из бюджета обоснованную сумму по количеству учеников, но при этом некоторую часть бюджета следовало бы придержать для «кричащих» проблем. Руководители проблемных заведений выставляли бы смету, по ее рассмотрении и утверждении (прозрачном) выделялись бы деньги. Иначе получается, что суммы из бюджета образования могут идти тому из школьных руководителей, кто больше нравится начальству. Может, и самому начальству в карман.
Директор одной одесской гимназии уверяет, что более четверти века учебное заведение не получает ни копейки на содержание. Но школа процветает. Нетрудно догадаться, на чьи деньги. Однако при этом одни родители запросто выплачивают установленный попечительским советом взнос, а другие вынуждены туго затягивать пояса.
Попечительский совет — отдельная песня. Родители, которые тянут две-три работы, физически не в состоянии заниматься общественной работой, в совет школы часто попадают обеспеченные мамы-домохозяйки, посвятившие себя воспитанию ребенка. Они хотят, чтобы их ребенку было хорошо в школе. Поэтому предлагают поменять в очередной раз и окна, и парты, хотя те еще в нормальном состоянии, закупить новейшее оборудование и так далее. Кроме того, они хотят, чтобы их ребенок был лучшим в школе. Ну, хотя бы отличный аттестат дитя должно получить за мамины старания! Родитель и руководитель начинают действовать по принципу «ты — мне, я — тебе». Менее обеспеченные родители молча тянутся за «лидерами» — ведь стыдно сказать, что ты против улучшения условий обучения. Много лет назад был скандальный случай в одной школе, когда обычные, а не «крутые» родители взяли бразды хозяйственно-финансового правления в свои руки. И сумма взносов уменьшилась вдвое. Эти родители хозяйственные чеки держали при себе, директору не передавали, поскольку тот мог бы направить их в вышестоящую инстанцию, а там бы ими отчитались как бюджетным расходованием. Такая схема часто используется в ЖЭКах, но разве просвещенцы глупее коммунальщиков?
Ходят слухи, что обо всем, что делается в школах в плане финансов, знают и в районных отделах образования, и в городском департаменте, и в областном. Но не слышно было, чтобы кто-то из руководителей понес наказание за поборы. Находят общий язык начальники с подчиненными и подчиненные с начальниками. Во многом способствуют этому контракты с руководителями учебных заведений (от года до пяти лет) — весьма сомнительные в плане законности. Директоров держат на поводке. Удерживая должность, они вынуждены выполнять все условия, которые поставят «хозяева». Впрочем, это тема другого (и долгого) разговора.
Татьяна Непомнящая