|
|
   |
Около четырех лет назад в одном селе на юго-западе Одесщины была создана приемная семья. Михаил и Марина имели своих четверых детей (двое взрослых уже разлетелись, с родителями оставались 15-летняя Дарья и 18-летний на сегодняшнее время Максим), взяли еще двух девочек — Катя 2001 года рождения передана в конце 2010 года, Лида 2005 года рождения — в начале 2012-го. Девочки сразу сблизились и считали себя родными сестрами.
Однако так называемый папа проявлял к приемным дочерям отнюдь не родственные чувства, хотя при оформлении приемных девочек заявлял: «Я сам пережил ужасы интернатской жизни, не позволю страдать другим детям»
(к слову, это обстоятельство сыграло положительную роль). Внимание и заботу папа проявлял своеобразно. Как пишется в одном из актов многочисленных комиссий, разбирающихся сейчас в этом деле, «с малолетней Екатериной приемный отец неоднократно осуществлял половой акт, а малолетней Лидии гладил половые органы».
Малолетняя Катя, превращенная в секс-рабыню, не могла даже понять, нормально ли то, что с ней творят. Раньше она жила в соседнем районе, биологические мать и бабушка пили, водили компании, «любовь» происходила на глазах ребенка. Катюша пробовала жаловаться Даше — все-таки сестра, хоть и приемная, к тому же взрослая, как девочке казалось. Даша оттолкнула ее: «Надо давать отпор. Ко мне отец тоже приставал, я пригрозила, что мой парень убьет его, теперь не лезет». С отцом пытался поговорить приемный брат Максим — не получилось. Катюша кинулась за помощью к матери, но та слушать не захотела: «Не выдумывай!». А папа настойчиво убеждал, что так поступают отцы с дочками во всех семьях. «Сколько же это тянулось?» — спросила я Катю. «Да почти с самого моего появления и началось — года три, наверное», — ответила девочка. «Почему ты терпела так долго?» «Мне некуда было идти. В интернат или приют я боюсь попасть. Думала, потерплю еще года два, повзрослею, найду какой-то выход».
В поисках выхода Катя рассказала все бабушке по матери, живущей по соседству. Село небольшое, полутысячи дворов не наберется, слухи пошли гулять по улицам. Говорят, что знали о темных делах в приемной семье и директор школы, и классный руководитель старшей девочки. Между тем субъекты социальной работы обязаны в течение 24 часов сообщить о фактах, угрожающих здоровью и жизни детей, в соответствующие инстанции — в данном случае в службу по делам детей и криминальную милицию по делам детей, орган опеки и попечительства, управление социальной защиты населения.
Нарыв вскрылся перед днем рождения Кати в конце мая. Мало того, что приемный отец насиловал девочку (бывало, в постель к себе брал ночью, а то успевал дело сделать за минуты, пока мать корову доила), так еще и побил накануне за то, что вырывалась, — шрамик на губе остался. Физическое насилие, как ни странно, оказало большее впечатление, чем сексуальное (к последнему, очевидно, привыкла — изверг терзал девчушку и в критические дни). Катя со слезами на глазах рассказала о произошедшем пожилой соседке. Соседка в начале июня сообщила о насилии директору школы — благо, живут рядом. Реакции не последовало. В конце августа женщина отправилась в районный отдел внутренних дел. Хотела попасть на прием к начальнику милиции, но на входе дежурные расспросили ее о цели посещения и велели оставить телефон: разберемся, мол, в ближайшее время.
Что такое «устный сигнал»? Пустой звук. Милиция не помогла. Однако нашелся неравнодушный человек, выходец из этого села, живущий уже в городе, который донес информацию о сексуальном насилии в приемной семье до областных властей. Было это в конце августа перед праздниками. Ситуацию обсуждали в областной службе по делам детей, криминальной милиции по делам детей, центре социальных служб для семьи, детей и молодежи, департаменте социальной защиты населения и так далее. Но служба по делам детей районной администрации на запрос ответила, что факт при проверке не подтвердился: папа не купил приемной дочери конфетку «чупа-чупс», как объясняет школьный психолог, она решила отомстить отцу, а фантазия у детей в таком возрасте буйная. Но откуда девочке знать подробности полового акта? А вот-де телепередач насмотрелась типа «Говорит Украина», чего там только не показывают.
Однако областная комиссия, состоящая из представителей ООЦСССДМ и КМДД, а также городского психолога и одного из общественников, все-таки выехала в район 29 августа. На месте к ним присоединились директор районного центра социальных служб для семьи, детей и молодежи и начальник районной службы по делам детей. Поначалу местные должностные лица уверяли, что в данном случае из мухи делают слона: честь мундира защищали. Социальное сопровождение приемных семей осуществляет центр социальных служб для семьи, детей и молодежи, а контроль за функционированием ячейки ведет служба по делам детей, которая ежегодно обязана предоставлять отчет вышестоящим инстанциям. Но за четыре года сотрудники названных структур не удосужились докопаться до истины. Девочки сказали, что их запугивали интернатом не только мама и папа, но и «тети-комиссии». Кстати, соседка, которой ранее не дали написать заявление в милицию, все-таки написала его в тот день в сельсовете в присутствии сотрудника местной КМДД.
Девчонкам нелегко пришлось при проверке. Комиссии приезжают и уезжают, а им оставаться. Но когда сестер уже «изъяли» из семьи и посадили в машину, тут они и раскрылись, заговорила даже замкнутая младшая. «Изъятие» требует составления нескольких актов, процедура затянулась до вечера, уезжали уже в темноте. Соседи провожали девочек — несли нехитрое съестное, давали деньги, напутствовали. Особо об укладе приемной семьи не распространялись, только согласно покивали на замечание одной из женщин: «Нашим мнением надо было интересоваться перед тем, как детей сюда отдавать...».
Но куда везти сестричек? Тем более, на ночь глядя. Временно согласилась приютить девочек социальный работник из соседнего села. Ее девятилетний сын оказался общительным парнем, помог сгладить ситуацию и добродушный кот. Растаял испуг в глазах у девочек. Но прошло три—четыре дня, женщина стала напоминать райадминистрации: занимайтесь устройством детей. Однако новую хорошую семью за три дня не найдешь. Решили обратиться к кому-либо из проверенных воспитателей. Нашли Алину Матвееву. Имя изменено (как и все другие, впрочем), но ее пол-Одессы знает. От Бога дан ей редкий материнский талант. Немаловажное обстоятельство: у Алины нет мужа. В данной ситуации мужчина только помешал бы. На следующий день после того, как привезли девочек (3 сентября), я была у Алины в гостях. Девочки чувствовали себя так, будто всегда здесь жили. Особенно сестрам понравилось то, что в большой семье нашлось место кошкам и собакам. Катюша вздохнула: «Самым близким мне человеком в той семье, кроме Люды, была кошка Василиса». Кошку Ваську хотели привезти на новое место жительства хозяйки, но она исчезла из дома.
В пятницу позвонила в редакцию Алина: «Едет комиссия из Киева!». Солидная комиссия собралась: сотрудники департамента усыновления и защиты прав детей, департамента противодействия насилию в семье, управления профилактики социального сиротства. В четверг они уже побывали в районе. В оскандалившейся приемной семье с ними через забор поговорила только Даша — родителей якобы дома не оказалось. Опросили попутно двух—трех подвернувшихся соседей. Сильно разговорчивыми те не были, но сказали: «Правильно сделали, что детей забрали».
На том бы точку и поставить, не хочется выносить грязную историю на всеобщее обозрение. Пусть с сексуально озабоченным приемным отцом суд разбирается. Следователь РОВД уже опрашивал девочек в прошлую субботу до позднего вечера (после 22-х отпустил), а в воскресенье еще продолжил. У него, правда, тоже сложилось мнение, что у сестер фантазия разыгралась.
Неожиданность преподнесла и киевская комиссия, сделав вывод, что детей надо было забирать, но не так и не туда. Хотя по закону, изучила я Постановление Кабинета Министров Украины № 866, все вроде было сделано, как полагается. Высокая комиссия в пятницу побывала у Алины Матвеевой, убедилась, что контакт между воспитателем и воспитанницами налажен. Однако комиссия отговаривала Алину от сделанного шага: «Это сложные дети. Одна из них — цыганка. Вам нужно воровство?».
Но согласна Алина на трудности! Чего еще? Оформляйте документы на приемную семью Матвеевых. Оформление по заявлению Алины вправе сделать местные власти. Но заместитель председателя районной администрации по гуманитарной сфере растолковывал мне: «Понимаете, документы были оформлены незаконно, то есть относительно законно. Сотрудники нашей службы понесут наказание. По правилам девочек нужно сначала отправить в приют, а после этого начать оформление в приемную семью...». Но никаких серьезных документов пока еще нет. Есть акт передачи детей — и все. Дети в надежных руках. Закон разрешает на время устраивать детей не только в государственные учреждения, но и в семьи. Причем тут уже не просто семья, а семейный детский дом. Пусть дети осваиваются в новом доме, а служба спокойно занимается бумажными делами. Зампред не согласился: «Чем быстрее Алина отдаст сестер в приют, тем быстрее потом они у нее окажутся».
В понедельник, 8 сентября, к дому Матвеевых подкатил автомобиль с районными и областными чиновниками, чтобы забрать девочек в приют. Алину гости заранее предупредили о намерениях. Ну, она и ушла гулять с девочками — для укрепления родственных отношений. Но боится, что вернутся гости завтра или послезавтра. А может, не следует потакать чиновничьей глупости? Тем более что идет она во вред детям.
Татьяна Непомнящая