|
|
   |
После публикации статьи «Квадратура круга» я получил ряд писем от друзей и знакомых, в которых они выражают сомнение, что в обозримом будущем удастся добиться ощутимых результатов в борьбе с коррупцией. Некоторые считают, что ряд органов, призванных бороться с коррупцией, напоминает общества типа «Пчёлы против мёда».
Что можно сказать в ответ? Было время, когда курение в общественном транспорте, самолётах и кинотеатрах было общепринятой нормой. Появившиеся запреты первое время повсеместно нарушались. Прошло время. Сегодня для борьбы с повсеместным курением не хватило бы стражей порядка, если бы не общественное мнение. Именно оно играет решающую роль в достигнутом результате.
Аналогичная ситуация с коррупцией. Я не надеюсь одной статьёй и в один день положить конец системному злу. Но формировать общественное мнение нужно в совокупности с ужесточением законодательных мер против мерзавцев, безбожно дерущих деньги где только можно за любую разрешительную подпись и услугу, входящую в служебные обязанности. Среди этой малопочтенной публики немало и таких, которые мастерски создают искусственную ситуацию, когда ни в чём не повинный человек вынужден «договариваться» с мздоимцами.
Однако лёд тронулся. Те, кто следит за бегущей строкой последних известий, обнаружит, что практически ежедневно в разных городах Украины стали попадаться и оказываться в наручниках крупные чиновники-взяточники (в том числе и в Одессе). Примечательно, что их разоблачение обеспечивает чаще всего СБУ.
А почему не прокуратура и не налоговая инспекция? Пройдёмся по служебным автостоянкам прокуратур и налоговых инспекций в любом городе и районе Украины, посмотрим на марки автомашин «скромных тружеников правопорядка». Создастся впечатление, что по случайному совпадению многие из них (или близкие им люди) за пару последних лет получили огромное наследство или выиграли джек-пот. Все сразу и чисто случайно.
Недавно в Москве прошёл антикоррупционный митинг, на котором в числе требований к Госдуме указана необходимость ратификации статьи 20 конвенции ООН, предполагающие конфискацию имущества и активов у чиновников, чьи расходы многократно превышают официальные доходы.
Большинство населения, конечно, не вращается в сфере крупных сделок, но и на бытовом уровне приходится платить мзду, отрывая от скромного семейного бюджета.
Есть надежда на молодые кадры. Однако и здесь не всё в порядке. В ряде учебных заведений преподают право. Мой сын столкнулся с проблемой сдачи экзамена, ибо не положил в зачётку 50 долларов. После того как преподаватель объяснил ему правовые основы сдачи экзамена, сын повторно не сдал экзамен. Оказалось, что для повторной сдачи нужно 100 долларов. Узнав об этом, я объяснил преподавателю, что взятка сама по себе зло, но когда её берёт преподаватель права, то это всё равно, что настоятельница монастыря по вечерам выходит на панель. Я достиг локального результата, но в системе ничто не изменилось.
В одном из училищ был разоблачён преподаватель-вымогатель, и его дело оказалось у следователя, но было развалено. Было непонятно, как это удалось. Я позвонил следователю, как родственник пострадавшего студента. Следователь объяснил, что он готов завести на студента уголовное дело, как на взяткодателя. Технология развала дела стала ясна.
Началось лето, и активизировались приморские рестораны. Сезонные официанты работают, в большинстве случаев, без договоров и без фиксированной зарплаты, работают на процент от выручки, то есть делят с хозяином финансовый риск.
Их права не защищены даже честным словом. У согласившегося на откровенный разговор владельца ресторана я спросил: «Крыша криминальная?». «По сути криминальная, но в погонах», — ответил владелец ресторана.
Он, по моей оценке, относится к тем, кто предпочёл бы работать легально, но нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Попытка жить честно и не платить «крыше» закончилась тем, что у него из ящика абсолютно легального коньяка, закупленного на базе производителя, взяли одну бутылку на анализ и увезли. Затем вернулись и заявили, что коньяк разбавлен. Предложили «договориться по-хорошему». На этом эксперимент работать по-честному закончился. Я предложил владельцу ресторана разоблачить преступников в погонах, пообещав бескорыстное содействие. Он не согласился, так как опасается мести. Вот так. Это не «кое-где у нас ещё порой»...
Недавно на международном семинаре по борьбе с терроризмом, который проводился в Израиле была подчёркнута важная особенность израильского опыта. У них ставка делается не на силовые структуры, а на общественность. Нечто подобное можно сказать и о борьбе с коррупцией.
В этом вопросе нет мелочей. Даже когда за «бесплатный въезд» на территорию областного роддома с вас требуют всего 5 гривен в собственный карман, а на вокзале перепродают тот билет, который купили, чтобы вы не смогли его купить в кассе, создаётся комплекс стадной покорности, беззащитности и неверия в порядок. Когда простые люди видят беззаконие, не будучи профессионалами, а правоохранительные органы «не видят», то создаётся благоприятная психологическая среда для поборов, штрафов без квитанции, придирок без повода и грубого вымогательства.
Как и после предыдущей статьи, я не лелею наивной надежды, что в один день мы вырвем опухоль, которая росла годами. Но общество уже устало мириться с беспределом и постепенно созревает для решительного боя со взяточниками во властных кабинетах, на дорогах, в больницах и родильных домах, на рынках, в контролирующих и проверяющих органах, в учебных заведениях и везде, где попираются права людей, готовых жить и трудиться честно.
Кстати, постоянная боязнь разоблачения делает жизнь взяточников неполноценной. Они не ощущают в полной мере ни красоты природы, ни вкуса хорошей пищи, они подсознательно опасаются телефонного звонка и звука, похожего на перевод затвора, они плохо спят и даже плохо любят.
Общество их презирает, и они должны об этом знать. От нас с вами зависит, чтобы они почувствовали своё ничтожное место на нашей с вами земле.
Георгий Пилипенко. Член Национального союза журналистов Украины