|
|
   |
Вчера известному борцу, заслуженному тренеру Украины, арбитру Международной категории исполнилось 70 лет. На днях ему было присвоено почетное звание «Заслуженный работник физической культуры и спорта Украины».
— Виктор Дмитриевич, у вас как уроженца Одесской области...
— Стоп. Это не совсем так.
— Подождите, разве вы родились не в Болграде?
— В Болграде, но он тогда входил в Измаильскую область, которую впоследствии ликвидировали.
— Хорошо, у вас как уроженца Болграда да еще болгарина, наверное, путь в борьбу был предопределен?
— Снова мимо. С детства мечтал стать футболистом. И в кишиневский техникум физкультуры поступил как футболист. Наша команда выиграла первенство Молдавии среди коллективов физкультуры, я в «основе» играл. Даже в группе подготовки «Молдовы», которая тогда играла в классе А (высшем дивизионе советского футбола), занимался.
— И все-таки от судьбы не уйдешь?
— Видимо, так и есть. В техникуме сдружился с парнем, брат которого занимался борьбой у заслуженного тренера Молдовы Хлистуна. Ради интереса я за компанию тоже стал посещать его тренировки, и Александр Иванович — тренер от Бога, великий педагог — убедил, что мое призвание — именно борьба. В прошлом году исполнилось 100 лет со дня рождения Хлистуна, мы ездили в Кишинев на открытие мемориальной стелы.
— Насколько популярной была борьба в те годы?
— Вы можете себе представить, за год «просеивалось» 500—600 человек! Другое дело, что в итоге оставалось два-три. Нет, никого не отчисляли, просто данный вид спорта сопряжен с болевыми ощущениями, а это не каждый выдерживает. Зато тот, кто оставался, становился личностью. Вместе со мной тренировались Коля Орел, впоследствии много лет возглавлявший сборную Молдавии, Женя Кристи, выигрывавший чемпионат страны, двукратный чемпион мира Петр Марта, Саша Зёра — обладатель Кубка мира.
— В 1969 году на молодежном чемпионате СССР в Ереване вы выиграли золотую медаль...
— И не просто выиграл, но также получил приз «За лучшую технику». В финале уверенно переиграл Давида Дгибуадзе.
— Именно после этой победы вас пригласил в Киев заслуженный мастер спорта, один из основоположников советской школы вольной борьбы Арменак Вартеросович Ялтырян?
— Совершенно верно. Отказать такому великому человеку я не мог. Перевелся из кишиневского пединститута в киевский госуниверситет. А зарплату получал в... КБ Антонова. Потому что представлял спортобщество «Зенит», объединявшее предприятия оборонной промышленности. Такая практика в те годы была распространена повсеместно. Работали мы на ковре, а числились кто на заводах, кто, как я, в конструкторском бюро.
— Что запомнилось из киевского периода?
— Много чего, все-таки шесть лет прожил в столице. Отмечу противостояние с Загалавом Абдулбековым из Дагестана, чемпионом Олимпийских игр, двукратным чемпионом мира. Четырежды мы сходились на ковре, и четыре раза схватки заканчивались вничью.
— В те годы ведущие спортсмены, как правило, концентрировались в двух спортивных общества — Вооруженные Силы и «Динамо». Но в «Зените» наверняка могли бы вас защитить от призыва?
— Ха! Да в армию многие сами рвались. Хотя бы потому, что 99% спортсменов квартиры получали. А у меня еще и другой стимул был — поближе к дому. Так что на предложение Геннадия Фабриканта, с которым мы потом крепко сдружились, я ответил согласием, не раздумывая.
— Ну, и как с квартирой?
— Как положено. Мы с победителем Кубка мира по стрельбе Вячеславом Токаревым заселялись в дом на Школьном одновременно. Ох, знаете, сколько у Славы медалей? От подбородка до пяток!
— Команда Одесского военного округа на всесоюзной арене котировалась высоко?
— На чемпионате Вооруженных Сил всегда в «троечку» попадали. А конкуренция была сумасшедшая. Но команду Фабрикант подобрал замечательную: Петр Марта, Паша Гарановский, Александр Зубрилин — все чемпионы страны, победители международных турниров. Находиться в такой компании было и почетно, и ответственно. Нельзя было команду подвести.
— В условиях турнирного стресса далеко не всегда на первый план выходит чисто спортивная составляющая. Что помогает или мешает спортсмену продемонстрировать на ковре свой максимум?
— Знаете, спортсмены в большинстве своем люди суеверные, верят в приметы. Вот и я заметил: если по жребию выпадает бороться в красном трико, 95 процентов, что выиграю. Если приходилось выходить на ковер в синем, то, выражаясь на борцовском жаргоне, немного мандраж давил. Конечно, не в приметах дело. Помнится, однажды перед выходом на ковер черная кошка мне дорогу перешла. Не по себе стало, но ту схватку я не просто выиграл, а еще и очередной приз «За лучшую технику» получил. Но, знаете, как говорил Нобелевский лауреат, великий физик Нильс Бор: «Разумеется, я не верю, что подкова приносит удачу. Но слышал, что она помогает независимо от того, верят в нее или нет».
— И все-таки, Виктор Дмитриевич, наибольшую известность вы получили, сменив борцовское трико на судейскую манишку.
— Мой друг Саша Попов (боролись вместе в Кишиневе) возглавлял Ассоциацию судей Советского Союза. Он-то и пригласил меня постажироваться. Начинал с ведомственных турниров, потом стал судить республиканские соревнования и постепенно достиг уровня чемпионатов страны. У меня — всесоюзная категория, мало кто в Украине имеет такое звание. Пусть Советского Союза давно нет, это в данном случае значения не имеет.
— Судьям нередко приходится выслушивать упреки (и часто справедливые) от проигравшей стороны. Как вы лично это переживаете?
— Сколько людей, столько и мнений. Для меня важна самооценка. И, знаете, тот, кто сам боролся, кто на своей шкуре испытал несправедливость, тот старается судить объективно. Никогда не забуду первенство страны 1970 года в Риге. Тогда местный борец, которого на сборах я буквально «убивал», при помощи судьи, «по совместительству» его тренировавшего, меня обыграл и отодвинул на 3-е место. Или другой пример. Чемпионат Вооруженных Сил в Киеве. В финале встречаюсь с Борисом Савлоховым, будущим первым президентом Украинской федерации вольной борьбы. Подхожу к старшему тренеру армейской сборной полковнику Сююкаеву: «Борис Георгиевич, поставьте нейтрального судью». «Не беспокойся», — отвечает. Приходит время выходить на ковер, смотрю — арбитр Марзаганов. Минут на пятнадцать задержалось начало схватки. «Я же просил нейтрального судью», — взываю к Сююкаеву. «Ну, правильно, Марзаганов же из Ивано-Франковска. Чего тебе еще надо?» А то, что и судья, и один из борцов — осетины, это, выходит, не считается. Покойный Юра Марченко (вторым «на Союзе» был) заснял на камеру эту схватку. Потом вместе пересматривали — у меня 5 баллов украли. И сегодня, встречаясь с Марзагановым, напоминаю о том поединке, он только улыбается. Поверьте, тот, кто на себе испытал подобную несправедливость, всегда будет судить честно. Хотя от ошибок никто не застрахован.
— Какая из схваток, где вы выступали в качестве рефери, запомнилась больше всего?
— Во время матчевой встречи сборных Украины и США мне выпало судить поединок Эльбруса Тедеева с сильным американским борцом. Сильнейшая схватка получилась, очень сложная для судейства. Выиграл Эльбрус, но к арбитражу не было предъявлено ни единой претензии. Считаю, отработал великолепно.
Многое запечатлелось в памяти. Судил на чемпионате мира среди военнослужащих в Хорватии. Был главным судьей на первенстве Европы среди глухонемых. Но статус соревнований значения не имеет, хотя ответственность, понятное дело, возрастает. Но главное, повторюсь, быть на ковре объективным. Независимо от того, кто перед тобой — начинающий мальчишка или прославленный чемпион.
— В чем еще сложность арбитража в борьбе?
— Больше пятидесяти пяти лет я варюсь в этом удивительном борцовском мире. И даже не могу сказать точно, сколько раз менялись правила. Как я завидую футболистам! Там царит здоровый консерватизм, правила изменяются редко и минимально. А у нас чуть ли не ежегодно. Представляете, каково спортсменам и судьям каждый раз адаптироваться к новым требованиям? Причем все эти изменения лишь убивают зрелищность. Борьба — вид спорта естественный, а ее регламентируют искусственными ограничениями. Раньше в арсенале атлетов были броски через бедро, через грудь, через плечо. Сейчас же изредка можно увидеть «мельницу», а в основном — проход в ноги. В техническом плане очень оскудел партер — мало времени дается на подготовку приемов. В результате популярность борьбы падает. Не случайно несколько лет назад наш вид даже хотели исключить из программы Олимпийских игр. Отстояли, но звоночек прозвучал.
— Перейдя в судейскую ипостась, вы свое трико, насколько мне известно, на почетное место в шкафу не повесили.
— Это вы о чемпионатах мира среди мастеров? Да, восемь лет выступал в ветеранских турнирах, четырежды становился чемпионом. Это хорошее дело: постоянно держишь себя в форме. Тот, кто думает, что способен выиграть там с листа, глубоко ошибается.
— Кто из одесситов, кроме вас, естественно, принимал участие в ветеранских стартах?
— Только Беслан Туштаров. Мы вместе выступали на чемпионате мира в Чехии, и оба победили. Тогда много времени провели в беседах, сложились дружеские отношения. Сейчас вместе тренируем в Школе высшего спортивного мастерства. Еще много лет идем по жизни с Викентием Юхневичем. Он и Геннадий Фабрикант сыграли важную роль в моей судьбе.
— Выходит, не отпускает борьба, если до сих пор занимаетесь тренерством? Мечтаете воспитать чемпиона?
— Кто не мечтает о чемпионских регалиях? Но тренер, на мой взгляд, — это, прежде всего, педагог, учитель, отец. В первую очередь он должен думать о том, чтобы дать ребенку путевку в жизнь. Знаете, чем больше всего горжусь? Практически все мои воспитанники получили высшее образование.
Анатолий Мазуренко. Фото из личного архива В. Арнаутова