|
|
   |
Сегодня, одиннадцатого августа, исполняется 14 лет с того черного дня, когда наемный убийца четырьмя выстрелами оборвал жизнь создателя и первого Редактора «Вечерней Одессы» Бориса Федоровича Деревянко. Заказчика(-ов) этого преступления, повторяем мы из года в год, не нашли...
Свой рабочий день, по установившейся уже традиции, коллектив «Вечерней Одессы», друзья Редактора, герои его публикаций, одесситы, которым он помог в разрешении их самых трудных проблем, начнут в ста метрах от редакции, на улице Академика Филатова, где и прозвучали роковые выстрелы. Затем — второе Христианское кладбище, куда ежегодно приходим мы в день рождения Бориса Федоровича и в день рождения его газеты, в День советской печати и в День украинского журналиста, в день гибели и на Проводы, а еще тогда, когда скверно на душе, когда срочно необходимо спросить у него совета, поделиться сокровенным, поплакаться.... Все эти годы Редактор продолжает жить в своем коллективе, в памяти многих и многих горожан, чьи интересы он всю свою жизнь отстаивал.
Сейчас у нас, «вечеркинцев», появилась надежда, что площадь перед окнами редакции (пл. Независимости) все-таки переименуют в площадь Бориса Деревянко, о чем просили местную власть и мы, и многие общественные организации Одессы в 1997, 1998 годах. Это будет справедливое решение. Очень хочется верить, что депутаты Одесского городского совета его поддержат, проголосуют «за» на ближайшей сессии. Б. Ф. Деревянко был депутатом горсовета все 24 года своего редакторства, и депутатом был неравнодушным, думающим, активным, участвующим в жизни своих избирателей и в деятельности горсовета. Кстати, многие одесситы, в их числе — водители такси и маршруток, все эти годы площадь перед редакцией вопреки принятому горсоветом решению называли площадью Деревянко...
«Одесса значит для меня все, — в сентябре 1990 года написал в своем дневнике Борис Федорович. — Я не родился здесь, родился под Одессой, но в ней ребенком был в дни ее обороны в 1941 году. Здесь учился, воспитывал дочь, стал дедом, обрел учителей и друзей, нашел счастье в работе, здесь умру. Люблю ее безмерно, порою — ненавижу, иногда смеюсь над ней, но не всем такое отношение к ней позволяю: право судить Одессу, на мой взгляд, имеет только тот, кто любит ее и понимает...
Одесса многолика. Мне уже приходилось писать, что есть Одесса Филатова, Одесса Чербаева, Одесса Катаева, Одесса Богатского, Одесса Столярского... Одесса рабочих, моряков, железнодорожников, воинов, строителей, ученых, музыкантов, Одесса умная, серьезная и веселая, Одесса терпеливая, неунывающая, талантливая. И есть другая — жуликоватая, жадная, ленивая, грязная, суетливая... Я не любил бы этот город такой трогательной и нежной любовью, если бы не был уверен, что подлинная Одесса — первая Одесса...».
Четырнадцать прошедших лет доказали: Бориса Федоровича помнит его «первая Одесса». Одесса Филатова, Одесса Катаева, Одесса Столярского и... Одесса Бориса Деревянко.