|
|
   |
Дорогу к больнице в селе Усатово Беляевского района укажет каждый, не заплутаешь. День моего знакомства с ней совпал с солнечной погодой, какую осень, расщедрившись, дарит всем, окутывая теплом, настраивая на какую-то почти необъяснимую умиротворенность. Хотите верьте, хотите нет, но именно эти чувства испытывала я, когда ходила с главным врачом Алексеем Васильевичем Остапенко по территории этой, как он сам ласково ее называет, «больнички».
Возможно, действовал особенный климат, установившийся в ее коллективе. Заранее прошу прощения, что не смогу всех ее сотрудников назвать поименно, но уверена, что такое, как у них, отношение друг к другу появляется не вдруг, его «взращивают», лелеют, пока все не научатся сглаживать «острые углы» на пользу общую, и в первую очередь, на пользу тех, ради кого они здесь и остались на долгие годы. Наверняка многие врачи могли найти место не столь хлопотное и более денежное, но, как гласит житейская мудрость, применимая, думается, и в этом случае, — выбирай не жилье, а соседей.
А «соседи» здесь почти сплошь «старожилы». Главврач А.В. Остапенко начал трудовую жизнь в Савранском районе в 1977 году, затем работал в Беляевской ЦРБ, а в 1981-м как терапевт пришел в Усатовскую больницу и возглавил ее в 1992 году. «Когда-то Усатово считалось частью Ленинского района Одессы, — вспоминает он. — Почти все коллеги уже приближаются к моему возрасту».
Алексею Васильевичу в июле исполнилось шестьдесят. Хирург и рентгенолог, председатель профкома Владимир Николаевич Насыпаный — его ровесник, но врачебный стаж на год больше. В трудовой книжке участковой детской медсестры Галины Васильевны Мацюк всего одна запись, датированная 1 сентября 1955 года, она тогда медучилище закончила. Стаж работы акушерки Ольги Ивановны Кириной — 42 года, она тоже пришла сюда сразу после медучилища. Врач-гинеколог Антонина Сергеевна Колисниченко трудится здесь 24 года, а рентген-лаборант Зоя Владимировна Зоренко — 26 лет, начинала как участковая медсестра. С 1976 года работает здесь и заведующая клинико-диагностической лабораторией Татьяна Николаевна Гилка; тогда же приступила к своим обязанностям медсестра Людмила Владимировна Аверьянова.
Понадобилась бы целая газетная страница, если бы пришлось перечислять все похвалы работе сотрудников, на которые не скупились главврач и пациенты. Ограничусь всего двумя. «Здесь работают наши врачи-стоматологи, — показал мой «экскурсовод» очередной небольшой, но светлый, уютный кабинет, где как раз занималась пациенткой Виктория Витальевна Кононенко. — А стоматологи у нас такие, что к нам лечиться даже из города едут».
— О, это мой доктор! — с чувством возвестила о главвраче встретившаяся на пути пациентка — жительница поселка НАТИ Елена Петровна Манесик. — Я здесь лечусь не в первый раз, — и, обращаясь к Алексею Васильевичу, подытожила: — Вы, наверное, по конкурсу себе сотрудников подбираете. Спасибо!
УСАТОВСКОЙ БОЛЬНИЦЕ — 110 ЛЕТ. Юбилей скромно отпраздновали в октябре. А немногим раньше статус ее изменился. Теперь она — структурное подразделение Беляевской ЦРБ, амбулатория. Таково требование идущей в нашей стране реформы здравоохранения, именуемой еще и оптимизацией. Хочется верить, что «уживется» с оптимизацией одна из особенностей бывшего статуса этого медицинского учреждения, о котором свидетельствует табличка на фасаде: «Кафедра загальної практики з медичної реабiлiтацiї (клiнiчна база)». Единственная, между прочим, на сельских просторах Одесщины. Базовая сельская больница, где практикуются студенты — будущие врачи общей практики. Выбрали ее, объездив многие сельские больницы, такие асы медицинской науки, как заведующая кафедрой медуниверситета Елена Борисовна Волошина и доцент той же кафедры семейной медицины Ольга Робертовна Дукова.
По моим, сугубо «пациентским», представлениям, клиническая база предполагает не только дневной, но и постоянно действующий стационар, а он, согласно новому статусу, здесь не положен. Между тем, обслуживает больница-амбулатория 8,5 тыс. жителей Усатово, за ней же закреплены и те, кто проживает в поселке НАТИ (итого — 10562 человека), частично опекает она и жителей сел Нерубайского сельсовета: там нет стационара, гинеколога и хирурга.
Наверное, не управились бы, если бы пять лет назад, по настоянию А. В. Остапенко, не обзавелась его «больничка» бригадой «скорой помощи». На «авральные ситуации» выезжает она и в села Межлиманья (они расположены между Хаджибейским и Куяльницким лиманами) — в Котовку, Августовку, Протопоповку и многие другие села. Выходит, Усатовская больница обслуживает еще плюс 12 тыс. человек. На тот момент, сообщили мне дежурившие на «скорой» фельдшер Александра Михайловна Резинец и водитель Николай Иванович Джига, насчитывалось уже 2846 вызовов с начала года. «Скорая» добиралась, — говорят они, — аж до Мариновки Беляевского района». Она не только оказывает помощь на месте, но и, в случае необходимости, госпитализирует больных, скажем, из дальнего села в областную больницу. Так что можно считать, сельский доктор Остапенко в какой-то мере опередил готовившуюся в недрах Минздрава реформу медицины — профессионально правильно рассчитал-расставил силы. Мечтает главврач организовать еще одну бригаду «скорой помощи».
Хотя переживать невзгоды холодного периода года Усатовской больнице не впервой, но в предстоящую зиму придется еще труднее. Дело в том, что ни совесть врача, ни совесть человека не позволяют Алексею Васильевичу отказывать в крове и в тарелке горячего супа людям, волею судьбы ставшими бездомными и беспомощными. Очень нужны социальные койки, говорит он, похоже, забыв, что теперь его больнице постоянно действующий стационар «не по чину», и рассказывает, что каждую зиму спасали три-четыре таких человека. В больнице их кормили, мыли, сестрички за ними ухаживали. Приходилось и хоронить. Одному бедолаге помог выправить паспорт, документы на инвалидность — может, примет его какой-то интернат.
Да что бомжи. Никому и никогда не отказывали здесь в помощи. Есть, например, человек, у которого своя крыша над головой имеется, да остался он... без ног. Такого бы на койку надо, а не в дневной стационар, его ведь каждый день на процедуры и с процедур возить нужно. Каково это и ему, и близким, и медикам... А если у такого человека вообще никого нет? По всему, людям нужна здесь не амбулатория, а больница. Скажем, жителю села Котовка 57-летнему Николаю требуется лечение не только таблетками-уколами, но и капельное введение лекарств, после чего необходимо полежать-отдохнуть, а не трястись в общественном транспорте, добираясь домой. «И как быть, если нет места ни в областной, ни в районной больнице? — задает он риторический вопрос. — Да и удобнее нам здесь, рядом».
Алексей Васильевич о проблемах много не говорит, старается справляться с ними. Хорошо, когда рядом люди, «входящие в твое положение». «Были мы единственные и первые, а теперь «крайние», — так описывает он прежнее положение своей любимой «больнички», когда ее финансировал сельский совет, и нынешнее, когда надо ждать денег от центральной районной больницы. «Но ЦРБ в этом не виновата, у нее же теперь 38 таких «ртов», — деликатно намекает на «оптимизацию» Алексей Васильевич. — Мы очень благодарны председателю сельсовета Юрию Ивановичу Маковийчуку — многие годы он нас поддерживал». Не утаивает Алексей Васильевич, что он и Владимир Николаевич трудились и в районном депутатском корпусе, так что хотя бы небольшие рычаги влияния на судьбу сельской медицины имели.
В 1998 году, например, на питание больных на весь год выделили из госбюджета 250 грн., а больных в стационаре тогда было пятьдесят. Как можешь, так и выкручивайся. В 1999-м Алексей Васильевич «заработал» инфаркт. «Я бегал по всем селам, директорам сельхоз- и прочих предприятий. Там уголь достану, там буряк, там капусту. Наш повар Татьяна Петровна Баштанник блюда не просто готовила — творила, — вспоминает Алексей Васильевич, — заварку для чая, например, делала из веточек вишни». «В девяностые, при «развале», мне стыдно было людей сюда заводить, — поддакивает коллеге Владимир Николаевич, — потом, с приходом другой власти, ситуация поменялась». «А теперь — кризис, — вставляю я и свои «пять копеек». — Лекарств хватает?» «Только на неотложную помощь. Кто лечится, сам покупает. Бывает и так, что мы, медики, на лекарства сбрасываемся, — признается хирург. — Благотворительности у нас нет, хотя не мешало бы».
ВСПОМИНАЯ НЕ ТОЛЬКО ТРУДНОСТИ, которые вместе пришлось пережить, но и достижения, мои собеседники хвалятся: «В восьмидесятые — девяностые у нас даже родзал свой имелся. Специалистов, однако, не хватало, и уже тогда приходилось брать на себя обязанности, как по-нынешнему, семейного, или, что больше соответствует истине, — земского врача. Земский врач должен все уметь. Я даже два зуба вырвал, — смеется Владимир Николаевич, — и зашивал, и гипс накладывал: еще не было палат интенсивной терапии. Помню, в 1985 году около тридцати человек в катакомбах угорели, так наш дежурный врач фронтовичка Валентина Кузьминична Лопушанская ночью прислала кого-то за мной на мотоцикле. Ничего, справились. А теперь специалисты слишком уж «сузились», — не без иронии замечает он.
Огорчаясь тому, что труд врача оценивают сегодня по минимуму (спасибо еще, что по 200 грн. в месяц сельским медикам из областного бюджета доплачивают), оба моих собеседника, однако, не могут смириться с тем, что иные выпускники медицинского вуза стараются «зацепиться» где-то еще, но только не в больнице, где так нужны молодые силы. «Нам бы еще одного педиатра... И еще одна «скорая» очень нужна», — возвращаются они снова и снова к своей мечте.
«Есть еще одна проблемка», — вздыхает Алексей Васильевич. «Наш рентгенаппарат, — подхватывает Владимир Николаевич, — даже не мамонт, а динозавр. Алексей Васильевич пришел к нам работать на две недели раньше, чем аппарат у нас появился. Флюороограф чуть помоложе».
Оказалось, рентгенаппарат марки АРД-2, такой, как в Усатовской больнице, даже в перечне рекомендуемых аппаратов не значится, настолько он допотопный. Втайне надеялись тут, что к юбилею что-то изменится. К тому же год нынешний объявлен годом медицины... Аккредитацию больница прошла, сертификат высшей категории получила. Даже помещение своими силами под новый рентгенаппарат подготовила. Старое помещение тоже по-хозяйски использовать планируют. Можно, к примеру, изолятор оборудовать, благо помещение на отшибе. Перешла больница на газовое отопление. Крышу, благодаря сельсовету, заменили. Довели до ума недострой. В коридорах, кабинетах, где ведется прием пациентов, чисто, глаз радуют цветы. За окнами тоже зелень. Деревья, кусты роз, травка. Такой пейзаж тоже помогает в лечении. Алексей Васильевич строит планы посадить еще много деревьев, кустов. Тьфу, тьфу, тьфу, на прилегающую территорию пока никто не зарится — не в черте Одессы все-таки. Хотя... кто знает, по нынешним-то временам. Эта сельская скромная больница, показалось, может дать фору иной городской. Беречь такие нужно. Обслуживает она сегодня, напомню еще раз, более 20 тысяч человек. Да плюс более 10 тысяч дачников, постоянно живущих в капитальных домах, но прописанных в Одессе. За медицинской помощью они, естественно, также обращаются в Усатовскую больницу: она ближе всех, да и «скорая помощь» у нее на ходу.
Мария Стерненко