|
|
   |
Галерея Всемирного клуба одесситов (Маразлиевская, 7) открыла выставку художника Евгения Голубенко, которая будет работать в течение месяца.
В экспозиции представлены картины и коллажи, составленные из, на первый взгляд, бросовых предметов. Так, присмотришься к «Мексике» — и глаз различает фрагменты водопроводных кранов, выветренных временем частей деревянной лодки, но целостности впечатления это узнавание не нарушает. Захотелось дать увиденному название «Второстепенные вещи» по аналогии со «Второстепенными людьми», одним из фильмов Киры Муратовой, супруги Евгения (кино они творят вместе, она в качестве режиссера, он — художника-постановщика).
Когда возникают паузы в работе над новыми фильмами, появляется время для создания картин и других настенных объектов, каждый из которых представляет собой отдельную историю, которая может оказаться и кадриком кинокартины, и сюжетом для небольшой короткометражки (в этом словосочетании нет противоречия, так как бывают, к сожалению, и досадно большие короткометражные фильмы). Неприкаянные персонажи, бродячие животные, остатки скульптур, облупленные стены — очень трезвый взгляд на мир у этого художника, а розовые очки явно потеряны навсегда.
— Любая вещь может пролежать без дела десятки лет, а потом ей найдется применение, — говорит Евгений. — Я однажды нашел деревяшку из красного дерева — брусок, который просто в парке валялся. Через десять лет из него что-то вырезал. Или обнаружил кран водопроводный... В подвале я его нашел случайно, чистый металлолом прошлого века, антикварной ценности не представляет, но прошло время, и его удалось приспособить. Нежелание выбрасывать вещи многим свойственно. Даже тем, кто из них ничего не делает. В этом плане я неоригинален. Мне кажется, оригинальны скорее американцы, которые все выбрасывают при малейшей поломке. В Америке тоже есть барахолки, так называемые гараж-сейлы, где можно купить старую вещь за копейки. А таких роскошных «блошиных рынков», как в Париже, нет нигде в мире. У нас, конечно, можно даром найти, все просто под ногами валяется. Конечно, специально поиском достойных внимания объектов не занимаюсь. Хотя я действительно зацикленный на эстетике человек. Я свободен не только от предрассудков, но и от какого бы то ни было романтизма по отношению к человеку. Как улитка, прячусь в искусство от своего представления о мире. Оно у меня достаточно жесткое, прагматичное, лишенное всякого романтического флера. И если я читал Вальтера Скотта или Жюля Верна в детстве, то там это все и осталось, в приятных воспоминаниях, все эти романтические представления о человеке. И, честно говоря, вещи нравятся мне гораздо больше людей.
Вернисаж собрал такое количество первых зрителей, что в маленьком помещении не повернуться, но вот наступает торжественный момент, и все зрители замирают в тех позах, в которых их этот момент застал.
— Женя соединяет мир идеальный с миром вещественным, — взволнованно говорит об увиденном известный коллекционер живописи, журналист Феликс Кохрихт. — То и дело на его картинах возникает ситуация старого одесского двора — я живу по соседству, и, можно сказать, всех этих кошек знаю. Здорово, что именно выставкой Голубенко мы начинаем этот год.
София Левкович. Фото Леонида Рукмана