|
|
   |
В заголовке — фраза Александра Блока. Именно эту ассоциацию вызывают новые пастели Галины Мещеряковой, выставленные 24 ноября в зале Главной еврейской прогрессивной общины Одессы и Одесской области «Иману-Эль» (Александровский проспект).
Кто-то счел новую палитру художницы уж больно сумрачной. Да, «сумрачный период» настал в творчестве Галины Мещеряковой, возможно, не без связи с потерей мужа — ушедшего из жизни художника Олега Зайцева, портретные этюды с которого выставлены в этом же зале. Но, во-первых, это — именно «период». Во-вторых, он отчетливо связан с переосмыслением задач живописи, с поиском новых выразительных средств, с нежеланием повторяться: ну, цветочки, ну, натюрморт, а дальше? В-третьих, тут не столько «сумрачность», сколько, в строгом понимании живописца, усложненность цветовых замесов (то есть в пастели нет механических замесов, есть последовательные наслоения, они-то и усложнились). Конечно, солнечной природе одессита импонирует и светлая, мажорная палитра. Но ведь есть и другая живопись, северной традиции.
В новых работах Мещеряковой проявился уклон в театральность: по такому принципу произвольного отбора и намеренного акцентирования, вне влияния на натуру света и воздуха, пишутся театральные эскизы. Вот портрет девочки с яблоком. Отнюдь не сумрачный, напротив — горячий, пламенеющий. Интенсивно использованы золотые охры, лимонный кадмий. Все сплавлено в результате в розоватое предзакатное сияние — если смотреть издали. Мордастенькая девчонка-подросток сама похожа на то яблочко, что покоится в ее руке.
Ирисы погружены в сумерки: это поэзия ночного сада, именно блоковский «лиловый сумрак», навеянный лиловыми цветами. Цвет в этих этюдах усложнен настолько, что цветное изображение воспринимается ахроматическим (на такие эффекты были горазды наши кинооператоры). Гамма — мерцающая, серебристая, свинцовая, и зелень листьев, не переставших быть все-таки зелеными, очень умело в эту гамму вписана, пригашена, сгармонирована.
В натюрмортах с плодами — тоже усложнение, уплотнение цвета, интенсивного, густого: ощущается земная тяжесть бархатистых фруктов. Апофеоз одесского лета, поэзия приморских дач сказались в очень лаконичной композиции: коричневая пластиковая бутылка мерцает в тени дерева. Через непритязательную бытовую деталь художница передала роскошную негу южного полдня.
Что касается иных из выставленных женских портретов, тут хотелось бы поболее характерности, а не красивости: уж если поиск, то — вглубь, в том числе во внутренний мир модели, не воображенный художницей, но трезво увиденный ею. Оставим Блоку измышлять своих Прекрасных Дам — все-таки это день прекрасный, но вчерашний...
Валентина Левчук