|
|
   |
За долгие годы работы на судах Черноморско-го пароходства у меня собралась большая коллекция визитных карточек. Работая старшим механиком, я получал их в разных странах от поставщиков технического снабжения, от представителей бункеровочных фирм, судоремонтных заводов, когда мы ремонтировались за границей, и от различных торговцев при покупке каких-либо вещей.
Визитки были на разных языках — английском, немецком, французском, итальянском, испанском, арабском, японском, китайском. Перебирая их, я вспоминал страны, в которых довелось побывать, и тех, кто давал мне эти визитные карточки. Люди коллекционируют почтовые марки, монеты, спичечные коробки и многое другое, а я вот собирал такую коллекцию.
После развала Черноморского пароходства я ушел на пенсию, а потом уехал на несколько лет в Германию. Как обычно, при переездах многое теряется. Растерялась и моя коллекция визиток. Признаться, я давно забыл о ней. Слишком много событий произошло за это время, чтобы помнить о давнем увлечении, когда я ходил в дальние плавания.
Но когда в начале августа 2020 года в Бейруте прогремел в порту страшный взрыв, разваливший полгорода и унесший многие человеческие жизни, я вспомнил об одной визитке, которую мне когда-то дали в столице Ливана.
Плавал я тогда старшим механиком на пассажирском теплоходе «Украина». Ходили мы по ближневосточной линии, последним портом захода был у нас Бейрут.
Столица Ливана утопала в зелени. На уютной набережной шумели под ветром пальмы, а улицы города, похожие на ботанический сад, благоухали всевозможными цветами. Здесь росли гортензии, астры, хризантемы и другие цветы, названий которых я не знал. Столики ресторанов и кафе под туго натянутыми цветастыми тентами стояли прямо на улицах. И если вы садились за столик кафе выпить чашечку кофе, обладавшего в Бейруте особым ароматом, смешанным с запахом цветов, то вам казалось, что вы сидите в раю.
По улицам города наравне с современными автомашинами — «мерседесами», «вольво», «ауди» и «ситроенами» — проносились запряженные лошадьми открытые экипажи, где восседали нарядно одетые мужчины и женщины. И когда мы глядели на эти невиданные уже для нас экипажи, казалось, что снимается какое-то кино.
На обратный рейс мы запасались в Бейруте продуктами, питьевой водой, бункером и закупали техническое снабжение. Обслуживала нас одна ливанская фирма, представитель которой — ливанец — говорил по-русски. Он учился в Москве, в университете дружбы народов, и знание русского языка давало ему преимущество перед другими ливанскими фирмами, предлагавшими нам свои услуги дешевле.
Звали нашего поставщика Али. С этим веселым черноглазым парнем было очень легко общаться. У меня, конечно, хранилась его визитка, но мой рассказ не о визитке Али, а о визитке другого сотрудника ливанской фирмы, у которой мы закупали то, что нам было необходимо.
Случилось так, что в один из наших заходов в Бейрут вместо Али приехал другой представитель фирмы. Вручая мне свою визитку, он сказал, что Али направили в командировку в Иран, и какое-то время его не будет в Бейруте. Фамилия и имя на визитке оказались армянские — Ашот Степанян. И человек этот, уже немолодой, с редкими седыми волосами, тоже хорошо говорил по-русски.
Когда я спросил его, откуда знает русский язык, он усмехнулся и сказал: «Вот выполню ваш заказ, подпишем бумаги, выпьем хорошего коньяка, который я привезу, и тогда вы узнаете то, что вас интересует».
Еще когда он только вошел в мою каюту и вручил свою визитку, лицо его показалось мне знакомым. Но вспомнить, где раньше мог его видеть, не удалось. Стал с нетерпением ждать, когда он привезет нам заказанное, и после подписания документов в дружеской беседе я узнаю, откуда этот человек знает русский язык, и где я мог его раньше видеть.
Зима 1942 года, мне 12 лет, я с матерью и сестрой находился в одесском гетто. От голодной смерти нас спасает друг моего отца Баруль Ахиджян, армянин. Я писал о нем в своей книге «Ангелы живут на земле». С приходом в Одессу румын, когда была разрешена частная торговля, что категорически запрещалось советской властью, Баруль открыл на Тираспольской площади небольшой ресторан. И когда нас, как евреев, загнали в гетто, он присылал нам продукты и деньги. А человек, которого я встретил спустя много лет в Бейруте, был тем самым посланцем нашего спасителя. Это он, подкупая охранявших гетто румын, приносил нам посылки от Баруля.
Когда я все вспомнил, то сказал моему гостю, где мы встречались. Он вскочил и воскликнул: «Невероятно! Вы тот маленький мальчик, которого Баруль спасал от голода в гетто?!».
Он обнял меня. Потом сел, достал из пачки сигарету, закурил. При этом руки у него дрожали. А потом рассказал свою историю бегства из Одессы.
В ресторане Баруля часто бывали румынские офицеры. Но когда к Одессе стали приближаться советские войска, и её вот-вот должны были освободить от оккупантов, Баруль понял, что советские власти не простят ему ресторан с румынскими офицерами, и решил покинуть город вместе с румынами. А так как мой гость был компаньоном Баруля, то и он с ним покинул Одессу.
Уходили они из города с румынскими обозами. Немцы, не доверяя румынам отстаивать Одессу, ввели в город свои войска. И румыны, уходя, везли на подводах, запряженных тощими клячами, награбленное у одесситов добро. Они хватали все, что попадало под руки. Вплоть до кухонных кастрюль и пуховых подушек.
Ашот Степанян и Баруль Ахиджян с женами, перейдя румынскую границу, поселились в небольшом румынском городке в дешевенькой гостинице, где на второй же день их обворовали.
Советские войска, освободив Одессу, приближались к границам Румынии. Ашоту Степаняну и Барулю Ахиджяну пришлось с невероятными трудностями перебраться сначала в Турцию, а оттуда на Ближний Восток. Баруль с женой уехал в Иран, где жили их родственники. А Ашот Степанян поселился в Ливане, где была большая армянская диаспора, образовавшаяся в этой стране в 1915 году, когда в Турции произошла страшная армянская резня, и армянам пришлось бежать из ставшей для них смертельно опасной страны.
Кем только не довелось работать Ашоту Степаняну в первые годы его жизни в Ливане! И разносчиком газет, и мойщиком стекол в высотных зданиях, и грузчиком в продуктовых магазинах и даже выходить с рыбаками в море на лов рыбы! Лишь спустя годы ему удалось устроиться в шипшандлерскую фирму по снабжению судов, благодаря чему мы с ним и встретились на борту «Украины».
Вот такие воспоминания вызвала у меня визитка из Бейрута.
Аркадий Хасин