От Афин до Афин (Мехико, 1968 год)

СТОЛИЦА МЕКСИКИ выиграла право проведения XIX Олимпийских игр в споре с Буэнос-Айресом, Детройтом и Лионом. Таким образом, Олимпиада дебютировала в Латинской Америке.

В главные спортивные старты мира впервые включились представители Барбадоса, Британского Гондураса, Виргинских островов, Гондураса, Конго (Киншаса), Кувейта, Никарагуа, Парагвая, Сальвадора, Сан-Марино, Сьерра-Леоне, Центральноафриканской Республики, Чада. Как и в 1964 году, от участия в ОИ была отстранена ЮАР (из-за дискриминации коренного населения).

Специфические особенности Мехико (высота 2240 метров над уровнем моря и связанная с этим кислородная недостаточность) отразились на ходе и результатах ряда соревнований. И если в спринтерских и скоростно-силовых дисциплинах разреженная атмосфера стала союзницей атлетов (чего только стоит феноменальный рекорд Боба Бимона в прыжках в длину — 8,90 м!), то там, где необходима была выносливость (бег на длинные дистанции, ходьба, гребля, велогонки на шоссе), высоких результатов ждать не приходилось. В связи с этим большую роль сыграла специальная подготовка спортсменов, к которой в некоторых странах привлекались не только ведущие тренеры, но и ученые (медики, физиологи, психологи и др.). В этом плане, надо признать, советская команда значительно уступала американцам. Именно в Мексике спортсмены СССР единственный раз за весь сорокалетний период участия в Олимпийских играх пропустили вперед коллег из США, выигравших 45 золотых медалей, 28 серебряных и 34 бронзовые (713,3 очка). У нашей сборной, занявшей в неофициальном командном зачете второе место, эти показатели выглядели так: 29, 32, 30 и 590,8 очка. Третье место достаточно неожиданно завоевала сборная ГДР.

Справедливости ради необходимо отметить, что львиную долю наград в копилку американской дружины положили пловцы и легкоатлеты (80 медалей, из них 36 золотых), они набрали 517 очков (около 75 процентов всего командного «багажа»). При этом накануне представители США в Международной любительской федерации плавания и в МОК добились включения в олимпийскую программу 11 новых номеров по плаванию. Что ж, соперничество функционеров сегодня — тоже неотъемлемая составляющая олимпийской борьбы.

Украинские спортсмены, как всегда, внесли значительный вклад в общую медальную копилку. Им вручили 13 золотых, 9 серебряных и 8 бронзовых наград.

В Мехико взошла звезда величайшего отечественного яхтсмена Валентина Манкина. Трижды он выигрывал Олимпиады в разных классах судов: в Мехико — в классе «Финн», в Мюнхене — «Темпест» (с В. Дырдырой), в Москве — «Звездный» (с А. Музыченко). В 1976 году в Монреале в активе В. Манкина — «серебро» («Темпест», с В. Акименко).

Прекрасных результатов добились украинские гребцы. Сумчанин Александр Шапаренко в состязании байдарочников лидировал всю дистанцию, но буквально на финише пропустил вперед венгра Михая Хеша. А уже через сорок минут стартовал в следующем финальном заезде — байдарок-двоек, где компанию ему составил киевлянин Владимир Морозов. И, несмотря на колоссальную физическую и моральную усталость, украинцы стали первыми. Поразительная психологическая устойчивость! На одиночке же Шапаренко убедительный реванш взял четыре года спустя в олимпийском Мюнхене. Что же касается Владимира Морозова, то он — настоящая легенда не только украин"ской, но, пожалуй, мировой гребли. На трех Олимпиадах подряд он поднимался на верхнюю ступень пьедестала почета — в Токио, Мехико и Мюнхене.

Ну и, конечно же, нельзя не отметить волейбольную сборную СССР, в составе которой было семеро (из двенадцати) представителей Украины: одесситы Евгений Лапинский и Виктор Михальчук, харьковчане Юрий Поярков и Василиус Матушевас, киевляне Владимир Иванов и Борис Терещук, а также Владимир Беляев из Луганска. Одним из тренеров этой блистательной команды был наставник одесского «Буревестника» Марк Барский.

В шаге от пьедестала остановился еще один наш земляк — десятиборец Николай Авилов. Лишь 55 очков не хватило ему до бронзовой медали! Из всех претендентов на награды он оказался самым младшим: накануне стартов в Мехико ему исполнилось всего лишь 20 лет. Все главные достижения Николая были впереди.

«Золото» XIX Олимпийских игр досталось киевлянину Борису Гуревичу (вольная борьба), львовянину Виктору Сидяку (фехтование, сабля), Владимиру Голубничему из Сум (легкая атлетика, ходьба).

Серебряные медали выиграли: Владимир Беляев (тяжелая атлетика), Иосиф Витебский (фехтование, шпага), Борис Онищенко (современное пятиборье), Василий Станкович (фехтование, рапира) и Алексей Баркалов (водное поло). В активе шпажиста Григория Крисса две серебряные награды — в личном и командном первенстве, а пятиборец Павел Леднев был вторым в составе команды и третьим в индивидуальном зачете.

Бронзовыми призерами стали: легкоатлетка Валентина Козырь, мастера академической гребли Валентин Кравчук и Владимир Стерлик, пловцы Юрий Громак и Владимир Немшилов, баскетболист Анатолий Поливода и боксер Владимир Мусалимов.

Виктор МИХАЛЬЧУК: «Мыслить стратегически я тогда не умел»

В 1968-м Виктору Михальчуку исполнилось 22 года, моложе его в сборной был лишь Олег Антропов. Однако еще до Олимпиады Виктор успел выиграть первенство Европы, Кубок мира, Всемирную Универсиаду, Спартакиаду народов СССР. Впереди были годы игры на высшем уровне и успешная тренерская карьера — одесский «Политехник» (он же «Дорожник» — трехкратный победитель чемпионатов Украины), мариупольский «Маркохим», сборная Украины, греческий «Зафираксис», турецкий «Экзачибаши», кипрский «Апоэль». По совокупности достижений в качестве игрока и тренера В. Михальчук, пожалуй, конкурентов в Украине не имеет. А начиналось все в 1964-м...

— Тогда на уровне детских спортивных школ в Одессе шел ожесточенный спор за лидерство между моей ДСШ-7 и ДСШ-2, — вспоминает Виктор Ильич. — Играли мы на открытой площадке стадиона ЧМП. Посмотреть на наши баталии приходило немало зрителей, в том числе и тренеры «Буревестника». После одной из игр ко мне подошел помощник Марка Абрамовича Барского Валентин Львович Гольдубер и пригласил на тренировку команды.

Жил тогда я в Судоремонтном поселке. Выехал из дому часа за три до назначенного времени. Но в зал (а тренировались мы в мединституте) сразу не пошел. Ходил кругами, издалека наблюдал за кумирами — Юрой Трофимовым, Димой Лысенко (он сейчас академик), Аркадием Бердичевским, Толей Закржевским, Женькой Присадским. Женя Лапинский появился в команде на год раньше. Толю Тищенко пригласили вместе со мной. На первой тренировке Марик (Марк Барский — прим. ред.) построил команду и обратился ко мне: «Мальчик, иди сюда. Как тебя зовут?» Отвечаю: «Витя». «Так вот, этот мальчик Витя будет с нами тренироваться».

— И вы сразу попали в основной состав?

— Так играть было некому. Гриша Верх ушел в ЦСКА, куда-то уехал Костюк, Бердичевский заканчивал. Сибиряков в составе сборной готовился к Олимпийским играм в Токио. Так что нам с Толей Тищенко времени на адаптацию не дали. Мало того, Толе даже пришлось поменять амплуа — из нападающего переквалифицироваться в связующего.

— Однако в чемпионате страны 1964 года одесситы преподнесли сюрприз...

— Я бы даже сказал, произвели фурор. Ехали на первый тур в Петрозаводск, как на заклание. Играющих — шестеро. Мы с Тищенко пасуем, вернувшийся из сборной Сибиряков бил с одного края сетки, Лапинский — с другого, подыгрывали Трофимов и Закржевский. Если учесть, что двое в стартовой шестерке — дебютанты, а Лапинский проводил лишь второй сезон, то можно понять скептиков, предрекавших нам провал. Тем более, что в волейболе затеяли реформу: на первом этапе 24 команды разбили на две группы по 12. Расписание было жуткое: три игры — выходной, еще три — снова выходной, и две заключительные встречи. График сумасшедший, мы так играть не привыкли. Помнится, руководители облспорткомитета ехать в Петрозаводск не спешили: какой смысл наблюдать за поражениями? А мы выиграли 10 встреч из 11!

— Имена маститых соперников не давили на психику?

— А что мы тогда понимали? Вспоминаю, как недоумевал по поводу рижской команды ВЭФ: что здесь делает заводская команда? Даже не знал, что рижане — одни из фаворитов турнира. Авторитетов не признавали: «прибили» и москов"ское «Динамо», и алма-атинский «Буревестник», и ленинградские «Спартак» (в его составе еще выступал Вячеслав Платонов, великий наш тренер) и СКА. Как-то после обеда встречает нас с Тищенко Барский: «Мальчики, идите сюда. Знаете, с кем завтра играем?» — «Знаем, конечно, — с ЦСКА». — «Так имейте в виду: «наживете» — получите «квадраты». «Что еще за «квадраты»?» — спрашиваем у Аркаши Бердичевского. А он: «Темнота, это же значки мастеров спорта!» Ну, мы тогда и ЦСКА «грохнули». Я этот психологический прием потом не раз в своей тренерской деятельности применял.

В том чемпионате наш «Буревестник» занял 5-е место. А в следующем году ушел в ЦСКА Сибиряков, и мы «поплыли». Но нас с Женькой Лапинским уже взяли на заметку, пригласили в молодежную сборную.

— Где вы надолго не задержались, не так ли?

— Мы с блеском выиграли молодежный чемпионат Европы. Марик с Фураевым тренировал команду, а я был ее капитаном. Никаких наполеоновских планов не строил, по возвращении домой продолжал тренироваться с «Буревестником». Как-то после тренировки подходит Барский и таким будничным тоном сообщает: «Завтра с Лапинским выезжаете в Москву, а оттуда в составе сборной летите в Канаду». Боже мой, какая Канада?! У меня ведь даже приличной зимней одежды не было. Срочно купили пальто с котиковым воротником, в нем и щеголял по Америке. Потом поехал на Кубок мира в Венгрию. Играть, по правде говоря, мне там особо не пришлось. И хотя команды тогда придерживались схемы с двумя связующими, игроков моего амплуа в Союзе хватало — Поярков, Венгеровский, Саурембаев, Коваленко, Терещук. Так что на чемпионат мира в Прагу меня не взяли. Там сборная СССР провалилась, заняв лишь 3-е место. Причем в составе хозяев, вчистую нас обыгравших, было немало молодых игроков, которых мы, в свою очередь, громили на молодежном первенстве.

После этого началась «шерстиловка». Убрали из сборной Венгеровского, Буробина, вернули Жору Мондзалевского, взяли Качараву. А после того, как в 1967 году сборная Украины выиграла Спартакиаду народов СССР, вторым тренером к Юрию Николаевичу Клещеву назначили Барского, пригласили Вовку Беляева из Луганска, Бориса Терещука из Киева. Увереннее почувствовали себя и мы с Лапинским, лезли на тренировках и в контрольных матчах из кожи вон.

— Как проходила подготовка к Олимпиаде?

— В те времена почему-то принято было формировать команду тройками. Может быть, влияние хоккея сказывалось — хоккеисты тогда ходили в героях. К московским армейцам (бывшим одесситам) Мондзалевскому и Сибирякову прикрепили киевлянина Владимира Иванова. С опытными Юрием Поярковым из Харькова и рижанином Иваном Бугаенковым хорошо взаимодействовал алмаатинец Валера Кравченко. В нашей с Лапинским тройке играл Беляев. Борис Терещук, Олег Антропов из Алма-Аты и Василиус Матушевас из Харькова составляли последнее трио. Конечно, такое разделение не являлось догмой. Например, Лапинский частенько подменял Иванова, который «плыл» в приеме. Готовились серьезно. Даже пожертвовали чемпионатом страны. Разыгрывалось так называемое зимнее первенство, в котором сборная СССР выступала отдельной командой. Вывозили на сборы в Чимбулак, что в Казахстане.

Помню, везли нас туда на военных машинах. Никаких спортсооружений там тогда еще не было — оставалось просто бегать. Считалось, что таким образом акклиматизируемся, привыкнем к высокогорью. Чимбулак ведь расположен выше знаменитого Медео. Там со мной неприятное приключение произошло. Сломался подъемник, и я застрял на приличной высоте. Клещ (Клещев — прим. ред.) кричит: «Прыгай! Только так становятся олимпийскими чемпионами!» Хороши шуточки, да? Обошлось, только я простудился, из-за чего долго не тренировался. А дома ждала молодая жена, я ведь только женился. Однажды даже истерика случилась. Болело колено, на площадку не выхожу — да пропади оно все пропадом! Поймал Марика: «Отпустите домой. Нужна мне ваша Олимпиада!» Тот мне: «Ты что, с ума сошел?» В общем, вразумил по-отечески. Что говорить, стратегически мыслить я тогда не умел. На площадке все понимал: достать, доказать, разорвать! А что такое Олимпиада — не представлял. Работа — она и есть работа, игры есть игры.

— Но на предолимпийский чемпионат Европы вы все-таки поехали?

— Да, несмотря на скомканную подготовку, удалось набрать хорошую форму. Накануне выезда команду сфотографировали, а меня как раз в зале тогда не было. Потом эта фотография мне аукнулась. После чемпионата нужно было срочно подтянуть «хвосты» в институте (учился я в политехническом). Большинство преподавателей шли мне навстречу, особенно помогал замдекана Анатолий Иванович Васютинский. Но была одна кафедра, где никакие отговорки не принимались, — военная. И вот стою я перед всем институтским офицерским составом. Спрашивают: «Где вы, товарищ студент, находились, когда ваши сокурсники грызли гранит военной науки?» Отвечаю, что защищал честь страны на международной арене, только вернулся с чемпионата континента с золотой медалью. «Не надо нам лапшу на уши вешать! Вот газета, вот фотография, ваше присутствие на ней не обнаружено». И пришлось мне вместо отдыха изучать матчасть танка. Три дня пролетели незаметно, надо снова ехать на сборы, на этот раз в Цахкадзор. Ну и решили мы с Лапчиком (Лапинским — прим. ред.) денек «зажать». Мол, билетов достать не удалось. Приехали на базу, а там все на взводе, накануне проиграли тренировочный турнир в Германии. Ну и дали же нам тогда «финдюлей»!

— В Мехико ведь тоже не все так просто было?

— В столицу Мексики мы приехали за месяц до начала соревнований. И, тем не менее, первую игру «курнули». И кому проиграли — американцам, которые тогда в волейболе не котировались. На стартовый матч собрался весь бомонд — космонавты, актеры. Прибыл и новоназначенный председатель Всесоюзного спорткомитета Павлов. А игра не пошла. При счете 0:2 Клещев выпустил молодых — меня и Беляева. И мы «зацепились». Стали вытаскивать матч, сравняли даже счет. Но в пятой партии на площадке вновь появились испытанные бойцы. Я был страшно возмущен. Когда в пятой партии снова стали «лететь», подошел к тренеру: «Пусти играть». Тот: «Подожди, Витя, позже». «Когда позже? В шестом сете выпу"стишь?»

В общем, проиграли. Зашли в раздевалку, старшие тут же закурили. Появился Клещ, молча присел на массажный стол. Не сказал ни слова и вышел. На следующий день из гостиницы носа не кажем — стыдно! А жили мы всей командой как бы в одной квартире, лишь трое расположились на другом этаже с легкоатлетами (мы туда бегали подальше от тренерских глаз покурить). Вдруг открывается дверь, и какой-то клерк (мы его между собой звали «чекистом») кричит: «Клещева — к Павлову!». Долго его не было. А вернувшись, он выдал поистине лапидарное: «Ну, падлы, не будет медалей на блюдечке с золотой каемочкой — разорву». И пошел.

— Дальше дело попроще пошло?

— Разные присутствовали нюансы. Например, опоздали на встречу с немцами. Выехали вовремя, но наткнулись на марафонский забег — все движение перекрыто. Переодевались прямо в автобусе и безо всякой разминки вышли играть. Ну и «слили» первые две партии. Потом собрались и вырвали победу — 3:2. Так соперники подали протест, мол, слишком долго нас ожидали. Протест, естественно, отклонили.

Многое решала встреча с чехословаками. Шел 1968 год, помните политическую ситуацию? Мы ведь все друг друга хорошо знали, а тут они с нами не здороваются. В результате их так «накрутили», что они сами себе проиграли — от излишнего то ли усердия, то ли волнения позабивали кучу мячей в аут.

— Как праздновали победу?

— Волейбольный турнир фактически закрывал Олимпиаду. Из советской команды в Мехико почти никого не осталось. На следующий день устроили банкет для волейболистов (девушки тоже стали чемпионками) и фехтовальщиков. Клещев настоял, чтобы восьмерым, в том числе и нам с Лапинским, прямо на месте вручили значки заслуженных мастеров спорта. Интересно, что накануне последней игры мой дружок Василиус Матушевас говорил: «Слушай, если выиграем, наверное, заслуженных дадут». Что значит литовец! Я об этом совершенно не задумывался. И вот заветные квадратики красуются на наших пиджаках. А потом Поярков, который уже выигрывал Олимпиаду четыре года назад, сказал: «Значок — чепуха, а вот звание олимпийского чемпиона — это навсегда». Его слова я оценил позже, а тогда по команде Павлова подали шампанское, и началось гуляние. В тот момент, должен признаться, нам было не до философствования.

— Когда же пришло осознание значимости совершенного, Виктор Ильич?

— Довольно скоро. Из Москвы мы с Лапчиком летели без багажа, он оставался на Кубе. А в Мехико чемпионам, кроме медалей, вручали сомбреро. Куда его девать? Не в руках же нести! Надели на голову, безо всякого второго смысла. И вдруг люди нас стали пропускать вперед без очереди. Тогда-то я и начал понимать: чего-то мы все-таки добились, если к нам проявляют такое уважение.

Анатолий МАЗУРЕНКО.

 1968 год. Сборная СССР — олимпийский чемпион. Виктор Михальчук — шестой справа, Евгений Лапинский — девятый.

баскетбол: чемпионат страны

Кошмар первых четвертей

Очередной тур баскетбольной суперлиги не принес радости болельщикам «Одессы» и «Химика». И если южненцы, уступив безоговорочному лидеру чемпионата БК «Киев» (67:81), сохранили надежды на медали, то одесситы, проиграв в Кривом Роге (65:74), уменьшили и без того небольшие шансы на попадание в восьмерку.

Оба наших клуба безобразно провели первые четверти. Если исключить из итоговых результатов счет стартовых десятиминуток, то в поединке «Химик» — «Киев» получилась бы ничья — 54:54, а одесситы бы даже выиграли — 55:54. Но печальная для нас реальность состоит в том, что «Одесса» после первого периода проигрывала десять очков (10:20), а «Химик» — целых пятнадцать (8:27)!

«Кривбассбаскет-Люкс», возглавляемый недавним южненцем Звезданом Митровичем, начал встречу в высоком темпе, прессингуя разыгрывающих гостей Барлоу и Голяхова. Оба одесских легионера и в более комфортных условиях не отличаются особой игровой сообразительностью, а столкнувшись с плотной опекой, тем более не смогли наладить комбинационные действия.

Что же касается «Химика», то его шансы на равную борьбу с «Киевом» изначально представлялись призрачными.

«Одесса»: Барлоу (29 минут, 7 очков), Юшкин (17, 5), Яковлев (17, 0), Кузнецов (23, 4), Балашов (30, 22), Голяхов (24, 9), Полторацкий (15, 2), Рыбалко (26, 12), Ткаченко (9, 4).

«Химик»: Келли (29, 6), Кольченко (20, 4), Братич (28, 14), Джурич (25, 13), Агафонов (17, 0), Корочкин (1, 0), Чакич (31, 15), Фамутими (15, 4), Мажейка (22, 11).

Теперь южненцы, набрав 26 очков, делят с «Сумыхимпромом» 4-5-е места, а «Одесса» с 21 пунктом в активе опустилась на 10-ю строчку турнирной таблицы.

2 февраля «Одесса» на своем паркете будет принимать «Сумыхимпром», а «Химик» на выезде сыграет со «Львовской политехникой-Галичиной».

Анатолий ВЕДЕРНИКОВ.