|
|
   |
В Одессе есть улицы с мировой славой: Дерибасовская, Ришельевская, Ланжероновская и др. А есть неброские, можно сказать, непрестижные (на современном сленге — не «гламурные»). Однако они имеют свою необыкновенную ауру. Одна из них старейшая на Молдаванке улица Ризовская: до Великой Отечественной войны — улица Профинтерна, после — Севастопольская. В 1995 году ей вновь вернули историческое название.
НА КАРТЕ 1826 года она является поперечной улице Раскидайловской слободы. Названа по фамилии первых поселенцев — домовладельцев этой улицы господ Ризо. В «Одесской старине», описывающей одесские эпизоды Крымской войны, сообщается: «Одним из множества ядер... был поражен дом г-на Ризо». А кто же жил на этой улице? Ответить можно словами из известной песни Гарика Кричевского: «...от дипломатов до воров...». Среди выпускников греческого училища фигурирует Я. Ризо-Рангави, ставший видным греческим дипломатом. В середине ХIХ века в начале Ризовской улицы был сад и частный пансин для мальчиков, принадлежавший титулярному советнику Дмитрию Ризо.
Архитектура Ризовской не блещет изысками, хотя к одному из домов приложил свою руку сам Франц Боффо. Здесь сорок одно двухэтажное здание: выше и нельзя, т.к. под улицей катакомбы (это понимал и Ф. Боффо), в которые и сейчас можно зайти с некоторых домов и даже квартир. Вот почему здесь процветали такие авторитеты и налетчики, как Юрка Богомол, Петька Татарин (1923 г.) и весьма уважаемые в своих кругах люди «интеллектуального» труда, как Георгий Майборода (1908 г., дом № 24), занимавшийся изготовлением поддельных паспортов. Здесь есть куда спрятаться, не выходя из квартиры, а для такого рода деятельности такие неожиданные дары природы — просто клад, ими ловко пользовались «любители ножа и топора», ну естественно, до поры до времени.
А если бегло посмотреть на списки домовладельцев-жильцов этой тихой улицы, то вполне добропорядочные люди, не хуже и не лучше нас теперешних.
Итак мы начинаем прогулку по улице Ризовской. Дом № 1 был выстроен для г-на Бочарова, затем перешел к мадам Лящик, а перед самой революцией — к Ефросинье Ивахненко, мастеру хлебопекарного цеха. Домом
№ 3 владел Степан Михайлович Добровольский, надворный советник. Домом № 5 — Александр Алещенко. Г-н Федосов Николай Вячеславович, владелец дома № 7, и не подозревал, что здесь разместят павильон «Стимул» по приему вторсырья. Борис Аронович Ильчекес (владелец дома № 9) не предполагал, что в его доме устроят фабрику резиновых изделий и зонтов.
Далее следует квартал типичных строений Молдаванки: № 11 — Анастасии Малаховой, № 13 и № 15 — Федора Курца, семье которых принадлежал эллинг на том месте, где сейчас 2-й судоремонтный завод. Реклама оповещала клиентов: «Ф. Курц. Механическое и меднолитейное заведение. Бюро для разработки и распространения разных изобретений по механике. Депо привилегированной (!) пожарной каски «Саламандра» и прицельного (!) станка, употребляемого для обучения в войсках — патент № 13802»...
...Домовладение № 31 принадлежало Срулю Малаю, а № 33 — Ивану Ефимову, в нем, согласно популярному путеводителю Григория Москвича за 1912 г., располагалось «Городское почтовое отделение». Реклама гласила: «Частные внутренние и международные посылки (ценные и без цены), весом до одного пуда и ценностью не свыше 500 руб. каждая, доставляются на дом частным лицам». Корреспонденция эта выдается не иначе, как под расписку лично адресату».
Судя по фамилиям, на нечетной стороне Ризовской (как и по всей Молдаванке) проживало много евреев, которые часто становились жертвами погромов. В один из таких погромов, происшедший в 1915 г., Владимир Константинович Людевиг и познакомился со своей будущей женой Адой, когда она, черноволосая, кудрявая девчонка, спасалась бегством по Ризовской от разъяренной толпы. Втащить ее во двор и закрыть тяжелый засов было делом нескольких секунд. И вот они уже 53 года вместе, но, правда, уже не в Одессе, а в Питере.
Но не только «окаянные», были и счастливые дни, и даже праздничные на этой улице. Вот один из них — 100 лет назад в Одесском русском театре давали «Не в свои сани на садись» Островского и французский водевиль «Еще Роберт...», а также малороссийскую оперу «Сватання на Гончарiвцi». Между ними девица Ризо исполняла танцы, и это натолкнуло предприимчивых «ризовцев» просить танцовщицу дать жару и на улице «имени себя», что и произошло, и превратилось в народное гуляние.
Но вернемся на нашу улицу и пойдем по четной стороне, которая начинается домом № 2 (владелец Гурович С.И.) Выделяется особняк под № 4 — Павла Уместного — члена императорского технического общества. Здесь проживала художница Н.И. Толмачевская, но подлинную славу дому принесло проживание здесь профессора Константина Александровича Копержинского, который в 20-е годы возглавлял Одесское библиографическое общество и редактировал издаваемые им «Записки». Как известно, после революции университеты были закрыты. Копержинский стал профессором новообразованного института народного образования (ИНО). Ученый с Ризовской в те непростые годы вместе с супругой Анной Владимировной были образцом интеллигентности для коллег и студентов. Видимо, это качество сыграло главную роль в том, что они оказались в... Иркутске, где Константин Александрович и создал научную школу филологов-фольклористов.
Дом № 6 построен в середине ХIХ века для мадам Рыбаченковой, а с ХХ века принадлежал г-ну Черткову. Здесь в послереволюционные годы располагалась известная мастерская мозаичных работ М. Попова, не растерявшая клиентов «в угаре нэпа». Дом № 8 с деревянной резьбой на парадных дверях принадлежал Ивану Битюкову. Дом № 10 на углу Раскидайловской улицы построен на участке первожителей Ризовской улицы Боровиченко-Шейко. Перед революцией домом владела Мария Анисимовна Боровиченко. Ей же принадлежал и дом № 12, приобретенный у мадам Самофаловой... Хранят память о старой Ризовской дома № 18 — владелица Мария Макоручкина и № 20 — Яков Баринов. Старожилы рассказали нам, что в последнем работала лесопилка господина Баринова, а после 1917 года — товарища Калина.
Старенькие дворики сохраняются в домах № 22, № 24, № 26, № 28,
№ 30. Улица тянется вплоть до книжной фабрики. И вот последний дом
№ 40 — в ХIХ веке владение г-на Полякова. На доме реклама: «Чайная торговля Ивана Феоктистовича Полякова». Далее следовало, что, кроме чая, предлагался «большой выбор китайских и фарфоровых вещей, шкатулки, перчаточницы (?), красивые экраны, зонтики, веера». А для тех, кто возжелал «провести чайную церемонию, как настоящий самурай, в наличии циновки разных сортов».
В заключение хочется процитировать строчки стихотворения одессита, учителя рисования 49-й школы, где грыз гранит науки один из авторов статьи, Юрия Николаевича Вольского: «Прелесть этих двориков понятна только нам, махровым одесситам, салагам и моржам!».
В. НЕТРЕБСКИЙ.
Краевед.
В. ШЕРСТОБИТОВ.
Член НСЖУ.