|
|
   |
В четверг раздался телефонный звонок: «Это звонят из общества защиты животных. Помните ли вы одну из наших активисток — Марию Адамовну Елисееву? Ей теперь уже за 80. Из-за животных потеряла квартиру, из-за них же нет и здоровья. Сейчас лежит в больнице. Выписывать ее некуда. Будем просить врачей, чтобы оставили на койке еще на неделю, там что-нибудь придумаем. Мария Адамовна хочет видеть вас... 11-я ГКБ, терапия, 14-я палата».
И в пятницу я отправилась на Слободку.
Животных Мария Адамовна всегда любила и жалела. Бабушка подбирала несчастных на улице и приносила в свой дом — две комнаты «трамвайчиком» в коммунальной квартире в центре города, на ул. Подбельского (Коблевской), наискосок от районного суда, где после долго судилась. Можно взять одну кошку, две-три-четыре... Но всему есть разумный предел. Когда бабуля его переступила, соседи взбунтовались. Началась война. Коммунальные битвы длятся обычно годами, изнуряя обе стороны.
Когда силы старушки были уже на исходе, нашлись «добрые» люди, предложившие заманчивый, на первый взгляд, вариант обмена: за свой «трамвайчик» бабушка получит небольшой частный дом. Пусть находится он на окраине города в Ленинском районе — пер. 1-й Известковый, зато с участком в семь соток. Удобств, конечно, никаких (отопление — и то печное), но ведь кошкам раздолье.
Лет 15 назад это было. Лето стояло на дворе. Подмазанный-подкрашенный на скорую руку домик хорошо смотрелся в зелени. И в мечтаниях представлялось Марии Адамовне, как сидит она на скамеечке на собственной земле, а ее любимицы разгуливают рядом, и никому они не мешают.
В прошлом М. А. Елисеева преподавала музыку (фортепиано). Наверное, хорошей была учительницей, коли помнили ее ученики — навещали, давали денежку на животных. Знакомых много было у этой открытой, общительной, жизнерадостной женщины. Посоветуйся она хоть с кем-нибудь — возможно, сделка не состоялась бы. Но Мария Адамовна понимала, что ее будут отговаривать от обмена: зачем на старости лет переселяться в неприспособленный для жизни сарай? Спешно оформила она сделку.
При показе нового жилья обычно демонстрируют его достоинства (какие уж есть), а после оформления документов недостатки сами вылезают. Потолок протекает, стены отсыревают, доски пола брошены прямо на землю, близехонько под ними — подпочвенные воды... Это помещение, как рассказывали старожилы, лет сто назад построил один извозчик из небогатых как конюшню для своих лошадей. Короче говоря, как позже узнала бабушка из официальных документов райисполкома, дом числился аварийным (износ более 80 процентов) — никаких движений с этакой недвижимостью производить было нельзя.
Бросилась старушка судиться (тогда мы с ней и познакомились), на это ушли годы, однако справедливости она не добилась. Главный ее обменщик умер года четыре назад, но остались его наследники — комнаты, по слухам, сдают внаем, живут припеваючи. Оставим эту часть истории, поскольку ничего не изменишь, «поезд ушел».
ВЕРНЕМСЯ В НЫНЕШНИЕ времена. В последние год-полтора М. А. Елисеева пытается прорваться к город"ским властям. На прием к первому заместителю городского головы приходила четыре раза. Поговорить удалось только с его помощником. В разгар избирательной кампании тот обещал, что сделают в ее халупе ремонт, вот-вот придет к ней комиссия, пусть оставит телефончик. Издевался молодой человек, что ли? Откуда у нее телефон на пенсию в 440 гривен?
Никто не пришел, никто не помог. Стоит бабушка как аварийщица в отселенческой очереди на квартиру (и то однажды обнаружила, что вычеркнули ее из списка, восстанавливаться пришлось) и вечно, видимо, стоять будет, сколько ей того века отпущено.
А задумавшись о вечности, оформила М. А. Елисеева летом 2006 года дарственную по своей «усадьбе» на одну из руководительниц Союза защиты животных — с тем, чтобы приют для кошек тут построили в ближайшее время, который крайне необходим городу. Тем более, что обещала эта организация и за бабушкой присматривать.
Однако получилось так, что Союз защиты животных сам был вынужден у М. А. Елисеевой защиты просить. Приют «Ковчег» на ул. Промышленной реконструировался. Привезли ей оттуда на временное содержание (мол, территория большая) кое-какой инвентарь, взрослых собак, более 20, щенков более десятка («сердобольными» людьми в последнее время подброшенных), да кошек... Надеялись защитники животных, что горисполком быстро решит «собачью» проблему, а там ее волокитили. И закончилось все трагедией: выскочили собаки и разорвали кошек. Для Марии Адамовны с ее больным сердцем это был очередной стресс.
Жестокие подробности пишу для тех, кто заводит животных, не думая о последствиях. Безответственные люди не стерилизуют кошек-собак, а когда те нарожают котят-кутят, норовят передать их кому-то для дальнейшего устройства, а хуже того — подбросят. Проблема этим не решается. Она просто перекладывается на плечи других. И чаще всего это люди с большим сердцем, но малыми возможностями, как в данном случае. Поэтому не думайте, что бросив мешок со щенками под чужим забором (речь о тех 12, что попали к Марии Адамовне), вы сбросили грех с души. Даже отдавая собаку в приют, подумайте, каково ей будет в холодном вольере после вашего теплого дома...
Кстати, о вольере. После той бойни М. А. Елисеева потребовала, чтобы собак забрали. Этим летом взяла она в долг изрядную сумму денег (до сих пор отдает половину своей пенсии), купила стальную сетку, пригласила рабочих из зоопарка и соорудила для кошек крытый вольер.
А женщина, получившая дарственную на дом, в конце концов сказала прямо: «Нет сил заниматься строительством кошачьего приюта». Пришлось бабушке заниматься расторжением договора. А это хлопоты. А это деньги. Хорошо, опять люди помогали. Перед Новым годом вернули все на круги своя. Но бабушка с гипертоническим кризом слегла в больницу.
В ПАЛАТЕ М.А. Елисеевой мы оказались вместе с врачом В. В. Годлевским. Вадим Витальевич — врач не отсюда, он просто помогает бабушке, сколько может. Когда-то его дочери учились музыке у Марии Адамовны. Пришла также и В. Е. Коренькова из общества защиты животных. Виктория Евгеньевна и взяла на себя труд поговорить с врачом, чтобы оставили больную еще на неделю. Оставили до четверга. А там как будто бы берет ее кто-то из знакомых, надо только окончательно договориться.
«А куда вы-то думали идти?» — спрашивает В. В. Годлевский. «Так к своим макакочкам, наверное...» — отвечает Мария Адамовна. «С вашим тяжелейшим бронхитом? — бьет в корень врач. — Вас сюда с удушьем привезли, а в доме вашем — болото под полом». «В больнице чисто, светло, тепло, — пригорюнилась, соглашаясь, старушка, — я отогрелась. Мне бы комнату получить...».
Она уверяет нас, что Сатурн, вступивший в свое царствование на 35 лет, поможет ей, Козерогу, во всех самых фантастических желаниях. В частности, получит она нормальное жилье. «Нормальное жилье у вас уже было,— безжалостно говорит Вадим Витальевич. — Вы его потеряли по собственной воле».
Этим летом Мария Адамовна составила некое подобие листовки под заголовком: «СОС!» с подзаголовком: «Жертва по доброй воле», в которой коротко рассказала о доле своей тяжкой. Она рассылала ее в разные инстанции и раздавала разным людям. Не помогло. Жестокий урок она получила от жизни. Хотелось бы, чтобы этот урок хотя бы другим людям пошел впрок. Особенно старым.
Татьяна НЕПОМНЯЩАЯ.