|
|
   |
Сложно описывать инцидент, если не присутствовал при ЧП. Однако именно слово «избиение» фигурирует в заявлении председателя правления БФ «Светлый дом» А. А. Чумакова (отца Александра), поданном в прокуратуру и в милицию. В приют на ул. Базарной в пятницу, 19 октября, пришли двое 14-летних мальчишек из четвертого («сиротского») интерната, которые рассказали, что одноклассника Диму избила на их глазах классная руководительница Лариса Семеновна Оника, поэтому они, опасаясь той же участи, сбежали в «Светлый дом».
Далее отец Александр сообщает, что 25 октября в приюте появился еще один подросток, который тоже якобы ушел из интерната, а сам обманом вывел за ворота одного из беглецов, там его подхватили старшеклассники и уволокли в неизвестном направлении. Позже сотрудница школы-интерната № 4 Е. Е. Марущенко как будто бы скажет, что присутствовала при сем, но не показывалась на глаза мальчишке, боясь, что тот сбежит от нее.
Вечером того же дня, по словам отца Александра, в «Светлый дом» приехали еще двое подростков, чтобы забрать второго беглеца. Взрослых с несовершеннолетними опять не было, интернатских детей задержали в приюте. Часа через два пришла упомянутая выше классная руководительница Л. С. Оника.
Потом, как рассказала и. о. директора интерната А. А. Трифан (десять дней к тому времени завуч была в этой роли), детей на пару дней поместили в городской приют № 2 — на «нейтральную» территорию, а взрослые начали разбираться в ситуации. Сотрудники интерната № 4 давали объяснения и прокуратуре, и криминальной милиции по делам несовершеннолетних, и службе по делам детей, и управлению образования...
Факт подтвердился: классная руководительница дала воспитаннику подзатыльник за то, что тот прогулял урок, а на замечание начал грубить. Было это в пустынном коридоре, но двое пацанов из числа «бегающих» (два Толика) все же углядели это и использовали как оправдание своего нового побега. Л.С. Онике 25 октября объявили выговор и сняли с нее классное руководство.
Однако 27 октября, в субботу, мальчишки снова убежали из интерната. 29 октября, в понедельник, криминальная милиция по делам несовершеннолетних совместно со службой по делам детей проводили рейд по бегунам-беспризорникам. Одного из Толиков поздно вечером нашли в «Светлом доме» и вернули назад. Где Толик-второй вроде бы неизвестно, хотя все уверены: в «Светлом доме».
НЕУЖЕЛИ между двумя заведениями (пусть одно из них государственное, а другое общественное), работающими во благо детей, нет связи? И тут выясняются странные подробности. Е. Е. Марущенко пояснила, что не заходила она в «Светлый дом» потому, что от нее воспитанников... спрятали бы. Елена Евгеньевна уверяет, что, как только мальчишки пропали, три раза работники интерната звонили в центр отца Александра, но им отвечали: беглецов нет. В разговоре с бывшим директором интерната № 4 Л. А. Швыревой (теперь Людмила Александровна возглавляет областную службу по делам детей) тоже прозвучало, что далеко не всегда сотрудники «Светлого дома» сообщают работникам интерната об их приблудившихся детях, хотя по закону сиротами могут и должны заниматься только государственные структуры. Разговаривала я и с заведующей приютом № 2 О. В. Галинской: «Один из хлопцев, он хоть и поменьше ростом, а командует в этой паре, сразу заявил, что снова сбежит в «Светлый дом», потому что и в интернате, и в нашем приюте ему плохо, а у отца Александра хорошо — там полная свобода». Директор интерната А. А. Трифан вздыхает: «Весь прошлый год возились с этими мальчишками, нынешний начали с того же».
В прошлом учебном году почти целый класс сформировали из ребят, пришедших из школы-интерната № 5 («полусиротского»). Одноклассники сразу рассказали, что Толик С. у них «из бегунов». Его ловили в разных местах, чаще всего в родном доме в районе заводе «Большевик» или в «Светлом доме» на ул. Базарной. Толик хвалился, что у отца Александра он чуть ли не год провел, числясь воспитанником пятого интерната.
Это серьезный вопрос. Если ребенок год не учился, трудно его потом усадить за парту. Дитя не ведает, что творит. Взрослый же человек, способствующий тому, чтобы ребенок жил в безделье, должен нести ответственность...
ХОТЕЛОСЬ МНЕ посмотреть на «героев» этой истории, и я отправилась в интернат — без предупреждения. «Избитого» Диму нашла в игровой (каникулы). Высокий симпатичный парень с чуть волнистой шевелюрой. Улыбается смущенно: заигрался на улице, физику пропустил, получил подзатыльник, а эти увидели... Спрашиваю Диму, много ли он в жизни подзатыльников получал. Вспомнил: мать один раз в детстве шлепнула и вожатый в лагере.
«Бегун» Толик выбирал себе в это время игрушки из груды подаренных. Нацепил на голову то ли рожки, то ли косички из разряда первоапрельских (шутовских) и наслаждался произведенным на детей, особенно на девочек, впечатлением. Маленький, худенький. По каким-то неуловимым признакам видно, что он — дитя улицы (клеем мальчишка баловался, как рассказали). Однако на забитого-запуганного не похож. Спокойно рассказывал, что в интернате хорошо кормят (к слову, на питание интернатского ребенка сейчас выделяется почти 26 гривен в день), но и в «Светлом доме» не хуже, к тому же там можно ходить куда угодно, а тут «учиться заставляют»...
Бежит он в «Светлый дом» главным образом потому, что друзья у него там живут. Грише 14 лет, Леше 16, Лене 18 — никто из них не учится! Больше других Толик любит Леню — это мамин друг, он его когда-то в детский сад водил, хоть и сам был маленьким. Квартиры у Лени нет, так что он давным-давно в «Светлом доме» обитает.
Пишу это со слов мальчика, информация не проверена. Но, если подтвердится, — печальная тенденция. Приюты существуют все же не для того, чтобы жить там годами. Кстати, четвертый интернат сегодня заполнен лишь наполовину (128 воспитанников) от нормы.
А насчет подзатыльника учительницы Толик улыбается: «Довели мы ее до белого каления — прогуливали, не слушались...».
То ли слышал наш разговор, то ли случайно вмешался одиннадцатиклас"сник Андрей Бритоусов: «Любого учителя «достать» можно. Говорят тебе, например: «Выйди из класса!» А ты в ответ: «Сама выйди!» Но такое могут позволить себе малые, ни к чему не пригодные. У нас, старшеклассников, поступление в вуз на носу, права автомобилиста хочется получить, а также диплом компьютерной академии «Шаг». Так что приходится и вести себя хорошо, и учиться нормально».
КУДА ЖЕ ПОСТУПАЮТ выпускники четвертого интерната? Это не по теме, но ведь интересно. Андрей из выпуска 2007 года поступил в Одесский национальный университет им. Мечникова, Валерия — в медуниверситет, Валентина — в экономический, Елена — в педагогический, многие — в «рыбку», нефтегазовый, медучилище. Все 35 выпускников интерната учатся.
Встретился мне в интернате Алексей Аксенов — бывший выпускник, а нынче студент «Грековки», пришел в гости к сестре Анне. Аня учится на втором курсе (в девятом классе) юридического лицея, поступать будет в ОНУ. Алеша вспоминает: «Вредным я был ребенком. Как-то в шестом классе закурил сигарету и пришел на самоподготовку. Моя воспитательница чуть в обморок не упала... Сейчас я повзрослел и оцениваю многие свои поступки как детскую глупость». В это время в коридоре появилась руководитель изостудии С. С. Рагуцкая, и Алексей бросился к ней со словами: «Благодаря Светлане Сергеевне я получу ту профессию, которую хотел, — скульптора. И вы еще обо мне — великом!— услышите».
На пороге же — еще один посетитель. Выпускник 1988 года пришел за какими-то документами. Пока работники пытаются их найти, расспрашиваю молодого человека о его судьбе. Тот отмахивается: «Похвастать нечем, нехороших дел натворил много. Одумался, наконец, в 33 года...»
«Видишь, — говорю я Толику, когда мужчина уходит,— умнеть все равно приходится. Чем раньше — тем лучше». Толик трет наколку на руке в виде буквы Т и молчит.
А «ВО» предлагает читателям поговорить на темы: какими должны быть интернатные заведения в идеале? Как сделать действенной помощь благотворительных организаций? Существует ли террор в школе как в отношениях учителей к ученикам, так и наоборот? Почему среди наших детей так много озлобленных?
Татьяна НЕПОМНЯЩАЯ.