|
|
   |
эхо фестиваля
«Фея» дарит надежду
Детские певческие состязания сейчас не в диковинку — они проходят едва ли не ежемесячно. Названия фестов мелькают, как в калейдоскопе, — «Веселая радуга», «Орфей», «Золотой конек» — всех и не упомнишь...
Увы, до последнего времени не было среди них лишь одного — фестиваля, где главенствовали бы принципы академического вокала, серьезного, классического пения. Казалось, половодье попсы окончательно захлестнуло область детского вокального творчества — как вдруг среди мутного потока фальшивых поз, слов и интонаций возникла кристально чистая нота настоящего искусства. Зазвучал голос надежды. В городе Южном родился фестиваль «Фея».
Его название-аббревиатура расшифровывается как «Фестиваль Евгения Яценко» (о трагической судьбе этого феноменально одаренного певца газета уже писала 2 августа).
Применительно к детскому фестивалю слово «фея», естественно, провоцирует ассоциации с неоклассицистским балетом Игоря Стравинского «Поцелуй феи», где речь идет о божественном предначертании в судьбе таланта, гения (опус «царя Игоря» посвящен его любимому Петру Ильичу Чайковскому).
Спроецировав мистико-символист"ские образы балета на дела земные, можно, наверное, сказать, что в жизни каждого талантливого ребенка однажды появляется добрая фея.
Для одаренных ребят из Южного ею стала Татьяна Петровна Яценко — мать Жени и его первый педагог. В память о сыне она и задумала этот фестиваль. Как не склонить голову перед материнским подвигом этой женщины, перед ее силой воли и мужеством!
Энтузиазм Татьяны Яценко, ее недюжинная энергия помогли в кратчайшие сроки (всего за пять месяцев!) устроить фестиваль, у которого, судя по всему, есть счастливая будущность.
Крестной матерью новорожденной «Феи» явилась кафедра сольного пения Одесской музыкальной академии. Глядя на звездный состав жюри во главе с Галиной Поливановой (четыре народных артиста Украины, заведующая кафедрой и декан вокального факультета!), я невольно ловила себя на мысли — не высоковато ли для обычного детского конкурса? Ведь далеко не каждое профессиональное состязание вокалистов удостаивается подобного судейского синклита!..
Что же подвигло наших замечательных певцов — Валентину Васильеву, Елену Стаховскую, Анатолия Бойко и Анатолия Дуду — отправиться в Южный в жаркую августовскую пору, пожертвовав краткими днями каникул и столь необходимым для вокалистов летним отдыхом?
Ответ однозначен: это — тревога за судьбы своего искусства. Ведь, по словам Галины Поливановой, сейчас уже можно говорить об «экологии вокала»: все меньше становится хороших голосов, все труднее и труднее академическому пению удерживать свои позиции рядом с эстрадным беспределом.
Именно поэтому с такой надеждой смотрят наши мэтры вокального искусства на скромный детский фестиваль в Южном. Именно поэтому с такой самоотдачей они не только «жюрят», но и щедро делятся с ребятами секретами своей профессии. Надо было слышать, с каким подъемом пели артисты на открытии форума! И надо было видеть, какие блестящие уроки актерского, певче"ского мастерства они преподнесли детям! Несомненно, такие мастер-классы должны стать в будущем важнейшей частью фестиваля «Фея», красной строкой его программы.
И коль скоро консерватория взяла добровольное шефство над «Феей», впору вместе подумать и о такой злободневной проблеме, как детский репертуар. Сегодня целый пласт советских детских песен бесследно канул в Лету. И эта лакуна была очень заметна на южненском фестивале, где репертуарная палитра была подобна старинному жанру Quodlibet («кто во что гаразд»). Классические образцы (Шуберт, Моцарт, Россини, Брамс) соседствовали здесь с эстрадными опусами (не первой молодости «Золушка» Игоря Цветкова-Ильи Резника) и фрагментами киномузыки (песня Исаака Дунаев"ского из фильма «Весна»), а украинские народные песни — с душещипательными итальянскими романсами...
Не все сочинения соответствовали детскому возрасту по характеру и степени сложности, не все они были ориентированы на кантиленное вокализирование (что в принципе должно было бы стать сверхзадачей подобного конкурса). Создать хороший репертуарный список для «Феи» — это ли не интереснейшая задача для аспирантов и магистров вокального факультета, будущих педагогов пения?
И еще одно. «Фея» названа устроителями «фестиваль-конкурс». Думаю, что в будущем эти ипостаси закономерно разъединятся, и с детским фестивалем будет соседствовать «взрослый» конкурс для студентов училищ и консерваторий — быть может, станет он преддверием долгожданного «Неждановского» конкурса вокалистов, который, будем надеяться, когда-нибудь все же появится на родине великой певицы... А пока двое воспитанников музыкальных академий — Юрий Самойлов из Киева и одесситка Марина Демонова — чувствовали себя, наверное, так же, как спортсмен-перворазрядник в детском «лягушатнике»...
Золотой дождь призов и премий, пролившийся на участников, замечательная атмосфера состязания (прослушивание проходило в знаменитой авторской школе Н. П. Гузика, в 1994 году признанной ЮНЕСКО лучшей школой в Европе), прекрасные условия для работы жюри — все это безусловная заслуга руководства города, взявшего детский фестиваль под свою опеку. Мэр Южного Владимир Новацкий не только присутствовал на открытии и финальном концерте конкурса, но и заверил всех, что в будущем году «Фея» непременно пройдет вновь. Что ж, такие слова дорогого стоят, особенно, если учесть, что в день закрытия фестиваля стало известно решение Кабмина приватизировать Припортовый завод — главный источник финансирования культуры в Южном.
Останется ли этот дивный город и впредь эдаким «одесским Веймаром»-цитаделью изящных искусств? Как хочется верить, что добрые феи порой побеждают...
Марина ГАЛУШКО.
«На старом кладбище, средь древних могил увидел я надпись, что Левкос почил...»
Печальная поэзия тоже может радовать — тому пример редко звучащие в Одессе стихи греческого поэта Константиноса Кавафиса (1863 — 1933). Два года назад наш город впервые познакомился с его опытами, когда в программе концерта современных греческих композиторов прозвучали Шесть фантастических песен для большого оркестра Гиоргоса Сисилианоса на стихи Кавафиса, прочитанные Сергеем Сеславинским.
Одесский национальный филармонический оркестр под управлением Хобарта Эрла донес до слушателя всю строгую красоту образов этой поэзии, воплощенных в музыке. А теперь мы станем свидетелями удивительного сочетания стихов Кавафиса с хореографическим искусством.
В рамках торжественных мероприятий по случаю 213-летия со дня основания Одессы Греческий фонд культуры дарит одесской публике радость встречи с гордостью театральных Афин, уникальным театром танца «Роэс» («Течения»). Этот коллектив впервые за славные восемнадцать лет своего существования выступит не только в Одессе, но и на всем постсоветском пространстве. Долгожданное событие произойдет 31 августа в 19 часов в зале Театра музыкальной комедии имени Михаила Водяного. Спектакль «В месяце Атире» на музыку Алкинооса Иоаннидиса напоминает об эстетике зрелищ Древней Греции: совершенные тела исполнителей (вопрос сценических костюмов решен смело, в античном духе), изысканная поэзия, тщательно подобранная музыка... С незапамятных времен греки считали, что от пляски человек становится нравственно лучше. Не от всякой пляски, конечно, ведь свободные и прекрасные души выражают себя совершенно не в тех же движениях, что и души низкие... Народам, пренебрегавшим искусством хореографии, эллины приписывали грубость нравов. Великий философ Платон считал пляску одной из гражданских добродетелей. Смена времен года, отправления религиозного культа, даже некоторые общественные процедуры в той или иной мере были связаны с танцем. Спектакль театра танца «Роэс» вдохновлен эпитафиями (проникновенными надписями на надгробиях), претворенными в стихотворениях Константиноса Кавафиса. Режиссер и хореограф София Спирату рассказывает о замысле представления очень поэтично:
— Прогулка по античному кладбищу. Красота рельефных форм и статуй волнует тебя вне времени. Высеченные на камне эпитафии кричат тебе: «Незнакомец, мы здесь. Юноши, девушки, матери, дочери, мужья, жены... Горько оплаканные... Многими почитаемые...». Их образы, запечатленные в расцвете молодости, в блеске жизни, пришли рассказать тебе о том, как сильно их любили. Пришли доказать тебе, что в месяце Любви и Смерти (а именно таковым считается месяц Атир по древнеегипетскому календарю, принятому в античности), Любовь является могущественной до тех пор, пока эта Любовь остается живой внутри нас. Именно мы сохраняем память, мы, те, кто дарит вечность, любя и продолжаясь. Мы не копируем статично, а воспроизводим творчески все то, что нас волнует. Красота искусства превосходит нас и передается из поколения в поколение, совершая, таким образом, жизненный круг, где смерть — одна из ее ступеней: «Он красив и в смерти тоже, в смерти он красив, словно во сне». Эту красоту мы и стремимся пробудить от векового сна.
Поэтическая часть представления поручена чтецу Манолису Сирагакису, остальные персонажи исполняются танцорами Димитрисом Феррасом, Христиной Макриду, Александросом Кейвананом и другими. Вокальные фрагменты исполнит Илиана Каккура. Языковой барьер не станет препятствием для зрителя, не знающего греческого, ведь перевод появится на экране, а выразительность танцевальных движений и вовсе не нуждается в переводе. По свидетельству авторитетных театральных критиков, спектакль можно сравнить с изысканным блюдом, а сам коллектив «Роэс» — с водопадом, ведь с 1990 года и по сегодняшний день он не останавливал «свои потоки, которые из раза в раз переходят в водопад». Круговорот жизни и смерти вечен, но и прекрасен — об этом мы сможем подумать на спектакле «В месяце Атире», а заодно пережить катарсис (еще одно греческое слово!), то есть очищение души искусством. Интересно, что автор музыки к спектаклю композитор Алкиноос Иоаннидис с марта 2005 года занимается композицией в Санкт-Петербургской консерватории (класс Бориса Тищенко). А до того он учился в Левкосии, драматическом училище при Национальном театре Греции, вел концертную деятельность, выпускал диски с записями своей музыки. Встреча с этим композитором наверняка будет особенно интересной для представителей музыкальной Одессы.
Нам неизвестно в точности, как именно звучала античная музыка, ибо ее невозможно расшифровать. Тем более сложно реконструировать хореографию древних греков. Однако всему этому можно дать новую жизнь, творчески переосмыслив, и тогда Любовь победит Смерть без малейших аллегорий...
Мария ГУДЫМА.
На фото: сцена из спектакля театра танца «Роэс» «В месяце Атире».
«Южная Пальмира», или Кое-что о привычных «вывихах»
В нашей речи сложился целый ряд ошибочных стереотипов, которые получили столь широкое распространение, что временами кажется, будто они и есть норма, соответствующая «мере вещей».
ЭПИЦЕНТР. Когда мы говорим «в эпицентре событий», то подразумеваем «в центре событий». Вместе с тем, «эпицентр — это область, расположенная НАД (а не в центре! — В. М.) очагом землетрясения» (Ожегов).
Часто говорят «ИНТЕРЬЕР», справедливо имея в виду внутреннее помещение в здании, и ЭКСТЕРЬЕР, понимая под этим его внешнюю часть. Однако «экстерьер — это внешний вид и телосложение животного» (Ожегов). Наверное, следует говорить об интерьере и ФАСАДЕ здания.
А сейчас обращусь к заголовку. Стоит ли перечислять ситуации, в которых наш город называют «ЮЖНОЙ ПАЛЬМИРОЙ»? Это отражено не только в едва ли не ежедневных газетных и журнальных публикациях, теле- и радиопередачах, но даже в названиях проводимых в Одессе международных конкурсов — музыкальных, спортивных и т. д.
Десять лет назад в газете «Всемирные одесские новости» Н. Смолкин писал: «Известны три Пальмиры. Первая — античная... Первое упоминание о ней относится ко второму тысячелетию до н. э. Она была разрушена римлянами в конце третьего века н. э. ... Вторая Пальмира — современный город в Колумбии, ровесник Одессы... Третья Пальмира — атолл в составе островов Лайн, принадлежащих США... Поскольку и колумбийская Пальмира, и полинезийская лежат в тропиках, то... они могли бы называться ЮЖНЫМИ Пальмирами в знак памяти об античной Пальмире... так же, как в знак той же памяти Северной Пальмирой стали называть Петербург».
Северной Пальмирой Петербург первым, по-видимому, назвал К. Батюшков в послании И. Муравьеву-Апостолу в 1816 году:
«В Пальмире Севера,
в жилище шумной славы,
Державин камские
воспоминал дубравы...»
А четыре года спустя К. Рылеев в стихотворении «К Делии» писал:
«В Пальмире Севера
прекрасной
Брожу в унынии, как сирота
несчастный...»
Закрепилось это сочетание слов в середине ХIХ века. Оно встречается у М. Салтыкова-Щедрина, И. Тургенева и многих других авторов.
(Справедливости ради замечу, что Д. Григорович, например, а вслед за ним и Ф. Достоев"ский полагали, что словосочетание Северная Пальмира принадлежит Ф. Булгарину; это неверно: в его газете «Северная пчела» оно начало появляться почти спустя десятилетие после послания Батюшкова).
Но вернемся к Южной Пальмире. Одесса расположена СЕВЕРНЕЕ античной Пальмиры и поэтому Южной Пальмирой именоваться НЕ МОЖЕТ. Хотя именуется. И довольно часто, наверное, в «противопоставление» «Пальмире севера», как называют Петербург с начала ХIХ столетия.
Не думаю, что и после моего напоминания о реалиях все радикально изменится: мифы, особенно «красивые» (в самом деле, например, Южная Пальмира звучит для многих пишущих более «поэтично», чем просто Одесса), часто побеждают разум и благополучно живут вопреки ему. Тем не менее — «истина дороже», и если не напоминать о ней, то едва ли она когда-либо восторжествует.
Валентин МАКСИМЕНКО.
выставки
«Живописная Украина»
Под такую рубрику можно подверстать две молодежные выставки живописи, представленные сейчас в городе.
ПЕРВАЯ — в муниципальной арт-галерее на Сабанеевом мосту: здесь разместил экспозицию «Украинские пейзажи» Виктор Сапатов.
Запечатлевая на холсте родные ландшафты, Виктор вдохновляется наследием французского импрессионизма или, если еще глубже, предшественников «солнечной» живописи, например, Коро: таков уж на полотнах Сапатова зеленый цвет. Писать зелень вообще трудно — главное, не поддаться соблазну открытого цвета, «зеленки», что в условиях буйно-зеленой Украины очень даже легко. Сапатов делает эту буйную зелень сложно-серебристой, отыскивает в ней глубокие тона и богатство нюансов, а для этого выбирает не ярко-солнечные дни, а рассеянное освещение смирных облачных деньков.
Зато обволакивающий все и вся воздух, непосредственность мгновенного впечатления — это на картинах Сапатова от Франции. Тут и Моне, и Сезанн... Не подражание, конечно, а просто глубокая культура. Пейзажи молодого живописца дышат на нас покоем и заставляют ощутить текущее мимо нас, независимо от нас, сквозь нас Время. Так и вспоминается: «И равнодушная природа...», — к факту нашего существования безотносительная краса: нас не будет, а она, меняясь, пребудет без нас. Сплошное «над вечным покоем» — вот что такое эти 23 работы маслом.
Излюбленный мотив Виктора Сапатова — купы деревьев и река. Река — текучесть и необратимость, в то время, как море — цикличность. Типично украинский пейзаж: скромный, интимный. Эту интимность художник передает глубокими, смирными тонами. И умеет извлечь неисчерпаемое разнообразие из, казалось бы, примелькавшегося и бедного пейзажного мотива: «Перед дождем», «На лугу», «Пасмурный день». Поэтовы «бедные селенья» вспоминаются, когда смотришь на картину «Март»: такая знакомая сельская улочка, которую развезло в оттепель, и столько теплоты и душевности в этом с детства знакомом виде околицы. Тема околицы — обещания — часто появляется в живописи Виктора Сапатова: выгон с высокими деревьями («Вечер»), дальние холмы и краешек поля, там, за речкой с вербами («Май»). Лейтмотив этих пейзажей — мечта и ностальгия: «вырваться» — и «вернуться».
Не зря малая родина Виктора — одно из поэтичнейших мест Украины: «шевченковские» уголки Черкасщины, — Виктор родился там в городе Городище. Оттуда песенная грусть и доверительность его живописи. А уж художественные приемы — это от штудий: учился в Одесском училище имени Грекова, затем на худграфе Одесского же педуниверситета имени Ушинского. И среди педагогов были такие асы живописи, как Владимир Межевчук. Теперь уже и сам Виктор Сапатов — педагог худграфа, член молодежного объединения Одесской организации НСХУ. Это третья персональная выставка молодого художника.
Экспозиция работает с 14.00 до 18.00, выходные в среду и субботу.
ВТОРАЯ ВЫСТАВКА принадлежит студентке Харьковской академии живописи и дизайна Евгении Жемчужниковой и размещена на втором этаже Музея западного и восточного искусства. Харьковскую школу отмечаешь, только взглянув на портретные этюды и натюрморты молодой художницы. Красочное «многословие», погружение в живописные подробности, снятие с предметов воздушного флера, а взамен осязаемость и весомость — это «харьковская» манера. Но молодой автор, обучившийся в харьковском художественном вузе сначала компьютерному дизайну, а теперь осваивающий станковую живопись на 4-м курсе, ищет, разумеется, свою неповторимую манеру, пытается обрести творче"скую индивидуальность.
На этом пути возник «львовский» цикл Евгении Жемчужниковой — львовянки по рождению. В серии небольших по формату городских пейзажей она создала образ города-сказки, города-легенды. Смоделировала пространство, в котором нет прямых, т. е. искусственных, линий: рукотворная городская среда несет на себе следы касаний человеческих пальцев, как изделие гончара. Это очень теплое и трепетное пространство.
Море для Евгении — стихия манящая и непривычная, среда мифологическая. Поэтому художница видит не море, а сказку о нем. И поэтому ее одесские «марины» ничем не отличаются от ялтинских — там и там одинаковая лазурь, чего уж никак не наблюдается в действительности.
Свои работы автор сопроводила эффектно выполненными каллиграфическими примечаниями, то есть сама организовала цельное и повествовательное экспозиционное поле.
Тина АРСЕНЬЕВА.