«Спасибо, сердце...»

Давайте хоть на секунду отбросим привычный скепсис и признаем очевидное: трудно отказать в фамильном сходстве сидящим на бронзовой скамейке в Одесском городском саду. Один из сидящих — Леонид Утесов (понятно, бронзовый). Двое других — предположительно внебрачный сын и внук артиста. Такой сенсации Одесса давно не видела.

Когда этот импозантный, слегка стесняющийся необходимости пояснять тонкости своего происхождения москвич появился на пороге Всемирного клуба одесситов со своим сыном, шок от его рассказа быстро сменился удивлением: «А ведь похожи, реально похожи!».

Игорь Пашинин не имеет никакого отношения к явлению, которое с легкой руки Ильфа и Петрова мы сегодня называем «детьми лейтенанта Шмидта». Несколько лет тому назад некий музыкант Владимир Утесов давал интервью бульварной прессе, называя себя внуком Леонида Осиповича. Все это вызывало смех и удивление, ведь дочь артиста, Эдит Утесова, была бездетна, а иных детей, тем более носящих фамилию Утесов (псевдоним, кстати, Лазаря Вайсбейна), мы не знали. Но Игорь не музыкант, раскрутка на имени знаменитого отца ему не нужна. Он хочет чтить память своего отца, в родстве с которым окончательно убедился совсем недавно.

В Одессе от новых знакомых он с удивлением узнал, что уже открытый было музей-квартира Утесова оказался попросту пшиком, а львиная доля экспонатов находится в руках бывших одесситов Бориса и Эдуарда Амчиславских, ныне живущих в Соединенных Штатах. Игорь не остался равнодушным к этому известию. Но все по порядку.

Рассказанная им история довольно-таки драматична и могла бы послужить основой для романа. А для одесситов, которые и ныне считают дядю Ледю и его дочку Диту кем-то вроде членов своей семьи, эта история — большая радость. Ведь что получается? Род Утесовых не пресекся... Надо быть одесситом, наверное, чтобы ощутить всю гамму чувств, охватывающую при этом известии. Разумеется, все приведенные ниже сведения воспроизводятся со слов московского гостя. Насколько они правдивы, судить пока не могу, сердцем — верю («Спасибо, сердце...»). Возражения скептиков вроде «Да эту историю давно бы московские журналисты откопали!» — не приемлю. Ибо если всерьез захотеть скрыть наличие внебрачного ребенка, это всегда можно сделать. Особенно обладая теми возможностями, которыми располагал кумир советского экрана и эстрады...

Итак, Игорь родился в 1965 году, когда Утесову было семьдесят (еще семьдесят? уже семьдесят?). На тот момент Леонид Осипович был уже вдовцом, ведь второй брак, с Антониной Ревельс, он оформил перед самой смертью. Мы не откроем большого секрета, заметив, что родственники не воспринимали этот союз всерьез, все знали, что у Тони нет московской прописки, штамп в паспорте со всеми вытекающими отсюда последствиями был платой за заботу об артисте в последние годы его жизни. Дядя Ледя и в солидном возрасте оставался тем, кем он был всегда, то есть, как говорят в Одессе, «интересным мужчиной».

— В то время Утесов жил в доме на Смоленской площади, на первом этаже которого находился магазин «Руслан», — рассказывает Игорь. — Моя бабушка, Вера Николаевна Гутарева, жила в соседнем подъезде и часто приходила к нему убирать квартиру. Познакомившись с моей будущей двадцатичетырехлетней мамой, которая работала тогда контролером в троллейбусе и не имела ни высшего, ни специального образования, он предложил, чтобы помогать по хозяйству приходила именно она. Вот так все и получилось. Видимо, он даже не мог представить себе тогда возможных последствий. Я так понимаю, что основной проблемой для него был возраст моей мамы. На брак с ней он решиться не мог. С высоты прожитых лет я вполне понимаю эту ситуацию и не могу его осуждать... Все-таки он хотел спокойно дожить отпущенные ему судьбой годы и быть похороненным на Новодевичьем кладбище. Скандал мог положить конец его карьере, погубить доброе имя, осложнить отношения с дочерью Дитой.

Случаи отцовства на восьмом десятке не так уж редки, просто на них обращают пристальное внимание, как правило, лишь в тех случаях, когда отец является знаменитостью (взять хотя бы Олега Табакова). Вот это был тот самый случай, и будь он предан огласке, последствия могли бы оказаться для Утесова очень печальными. И уж точно обожаемая дочка Эдит пришла бы в негодование, а огорчить любимую Диточку Леонид Осипович боялся больше всего на свете после того, как из жизни ушла его супруга Елена Осиповна. Не без участия Утесова у беременной Людочки (так звали в юности маму Игоря) появился жених — без московской прописки, родом из Воронежской области, работающий на стройке. Молодые сыграли свадьбу, когда невеста была на четырехмесячном сроке беременности.

— Я всегда поражался, что дома нет фотографий родителей, где мама была бы еще не с заметным животом, — вспоминает Игорь. — Но самое интересное, что Утесов лично общался со мной первые пять лет моей жизни. Видимо, считалось, что такой маленький ребенок еще ничего не понимает в происходящем вокруг. Я и не понимал. До определенного момента, конечно. Помню, как меня вывозили на дачу в Болшево вместе с бабушкой, мамой, Леонидом Осиповичем и его домработницей Маней. Правда, его при мне почему-то всегда называли Федором Феоктистовичем. Для конспирации, видимо. Но его облик я запомнил хорошо. Мой отец (по документам) тоже приезжал к нам на дачу. Думаю, даже имя мое подбирал Утесов. В той среде, откуда происходили мои родители, мальчика скорее назвали бы Колей, Васей или Петей. Возможно, Леонид Осипович назвал меня в честь друга своей молодости Игоря Нежного...

Игорь приводит в своем рассказе интересные подробности. По его словам, он появился на свет в элитном роддоме вблизи от Красной площади, а после его рождения мать, не имевшая, как мы уже знаем, никакого образования, вдруг стала работать секретарем-машинисткой в Министерстве иностранных дел. Вскоре и официальный отец мальчика, Анатолий Пашинин, поступил на работу в МИД. У семьи началась совсем другая жизнь, привычным делом стали заграничные командировки. Из коммуналки на Смоленской площади переехали в новую трехкомнатную квартиру. На детских фотографиях видно, что Игорь одет значительно лучше многих своих сверстников по тем временам. А вот цветное фото: Игорь с матерью Людмилой Михайловной. Вот у меня ни одной детской цветной фотографии нет, а я младше моего собеседника всего на двадцать восемь дней, и жили мы в то время в Одессе совсем не так уж бедно. История этой фотографии действительно непростая:

— К нам приехал фотограф, сделал снимок, и потом лет десять я его не видел. Вновь он появился в нашем доме уже после смерти Утесова. Делаю вывод, что фото делалось специально для него. Во время учебы в школе я ощущал чью-то незримую заботу, взять хотя бы случай, когда поджег чужой мотоцикл, и он сгорел дотла. Скандал как-то быстро погас, в отличие от мотоцикла, — видимо, кто-то возместил стоимость пропавшей вещи. Меня даже не особенно ругали. Это тем более странно, что обращались со мной очень строго. Однажды я уронил в шахту лифта пятьдесят копеек, так лифт остановили, искали монету...

Анатолий Пашинин, считающийся и сейчас по документам отцом Игоря, рук к сыну не прикладывал, но в целом относился к нему безразлично, порой откровенно черство, что ранило чуткого мальчика, тянувшегося к единственному мужчине в семье. Да и внешне отец и сын смотрелись чужими людьми. Особенно остро Игорь оценил ситуацию, когда сам стал отцом:

— Если Максика комар укусит, я тут же начинаю вокруг него бегать с мазями всяческими, а отец, помню, смотрел на меня, как сквозь стекло, когда у меня из раны на ноге хлестала кровь ручьем. Я все время связывал это с тем, что неправильно веду себя, рано пробую курить, плохо учусь... Мама тоже в большинстве случаев принимала сторону отца. В семье меня любила только бабушка. И вот она-то постоянно твердила мне об Утесове, рассказывала, как он играл со мной, нянчился, брал на руки. Фильмы с участием Леонида Осиповича мне всегда нравились, особенно «Веселые ребята», это совершенно нетипичная картина для тех лет, какой-то веселый трэш, где все шумят и дерутся при помощи музыкальных инструментов: «Мы рипи-типи-тируем»... У меня самого всегда внутри звучала какая-то музыка, но все порывы в этом плане родители резко осаживали. Когда мне исполнилось двенадцать, бабушка отвела меня в музыкальную школу, и за год в классе баяна я прошел трехгодичную программу. Но потом мне не разрешили продолжать учебу, за"ставляли заниматься с репетиторами, ведь по планам родителей я должен был поступать в МГУ на экономический факультет. Из чувства протеста я вступительный экзамен проспал. Позже отслужил в армии, а потом окончил два факультета МГИМО. Удивительно, но мне тут же кто-то через родителей предложил работу в международном отделе Союза кинематографистов СССР! Наверняка Леонид Осипович поручил кому-то из своих влиятельных друзей заботиться обо мне и после своей смерти...

Сегодня Игорь Пашинин — кандидат юридических наук, предприниматель, человек вполне успешный и обеспеченный. В дружной семье Игоря и москвички Ани подрастают Максим и Юлечка. До недавнего времени на них никто не смотрел как на возможных внуков знаменитого артиста.

— В прошлом году я поступил на учебу в Институт психоанализа. Не секрет, что люди, стремящиеся стать психологами, психиатрами, психоаналитиками, идут в профессию с целью разобраться в себе, решить собственные проблемы, — рассказывает Игорь. — Погрузившись в свои детские воспоминания, я понял, почему стал изгоем в собственной семье. Я идентифицирую себя теперь с моим настоящим отцом, хочу максимально восстановить свой статус, хочу, чтобы мои дети считались внуками своего настоящего дедушки. А в Одессу приехал в поисках своих корней, и очень рад, что меня здесь понимают и признают тем, кто я есть. А возвратив себе свой статус, я уже в новом качестве буду обустраивать квартиру-музей Утесова и в Москве, и в Одессе. И с господами Амчиславскими, которые удерживают у себя утесовские реликвии, буду разговаривать очень серьезно. Родители не желают со мной общаться на тему моего происхождения, видно, опасаются каких-то материальных претензий с моей стороны, но меня поддержали родственники, которые были в курсе произошедшего. Признаюсь, с тех пор, как они подтвердили мои догадки, у меня камень с души упал. Это трудно понять человеку, не бывавшему в подобной ситуации.

СТАВИТЬ ТОЧКУ в этой истории пока рановато. Игорь Пашинин пообщался в Одессе со своей двоюродной сестрой, племянницей Леонида Осиповича Майей Владимировной Молодецкой. Она, можно сказать, его признала, и даже позволила срезать со своей головы прядь волос для проведения генетической экспертизы. Каковы будут результаты этой экспертизы и что произойдет в дальнейшем? Поживем — увидим. А вот Амчиславским придется непросто. При всей их искренней любви к дяде Леде и его творчеству, придется вести тяжелые переговоры с его прямым потомком. Но, может быть, Игорь Утесов станет именно той фигурой, вокруг которой все, наконец, объединятся и устроят-таки в Одессе утесовский музей? «Спасибо, сердце, что ты умело так любить...».

— Я очень взволнована, — призналась мне Майя Владимировна. — Сходство Игоря с дядей Ледей — потрясающее. Его детские фотографии с детскими же дядиными снимками просто совпадают. Скорее всего, все так и было, как он рассказывает. Ой, и зачем мне нужны эти волнения, я вас спрашиваю?! Не знаю, стоило ли вытаскивать эту историю. Старик умер в одиночестве, а потом то вдова обнаружилась, то вот уже и сын с внуками...

Ах, Майя Владимировна, жизнь — не роман. Но она подчас бывает интереснее романа. Тем более что самые интересные страницы еще впереди.

Мария ГУДЫМА.

 Игорь Пашинин с сыном Максимом и ...папой?