Кто отдыхал, а кто и работал

У кого как, а мое утро 28 июня началось с небольшого стресса. В 6.00 должны были в один из хлебных киосков партию батонов завезти, а я из-за неуловимого кровопийцы-комара, зудевшего всю ночь, проспала. Кинулась — четверть седьмого. Но — надо, значит надо. Через минут семь я отправилась знакомиться с теми, кто и в этот праздничный день «осуществлял свое конституционное право на труд».

Дружеская беседа в ожидании транспорта

Первыми, кто мне встретился по дороге, оказались Алена и Саша. Сидели себе, поджав ноги, на скамейке, и мирно беседовали. Алена работает «по маникюру», Саша — «по мебели», на хозяина. Саше надо к девяти быть «на поселке Котовского», а транспорта, как назло, еще нет. Алена поздно работала, потому что «все же девочки к празднику хотят иметь красивые ногти». Ребята охотно рассказали, о чем тут дискутировали. Саша хотел бы свое дело организовать, но... «Представьте себе, что только за такой вон киоск «Шаурма» нужно выложить десять тысяч долларов. А где их взять?!»

Алена советует не дрейфить и начинать с самого малого. Как знакомая ей семья, в которой шестеро детей плюс приемный. Они все силы напрягли, дружно взялись и уже даже машину купили и домик за Одессой. Потому что надо было думать о будущем детей.

У Саши детей пока нет. У Алены — шестилетняя Кристинка. Она вообще детей любит. Даже как волонтер в качестве клоунессы не раз дарила хорошее настроение больным деткам, к примеру, в онкодиспансере и других больницах: настрой на улыбку — тоже действенное лекарство. А здоровых деток веселила во время разных праздничных мероприятий, например, в парке Горького, на других фестивальных площадках города. Она, говорит, живет с верой в Бога и хороших людей, готовых всегда прийти на помощь.

Людочка и тетя Таня

Их ларечки — друг напротив друга, разделяют только каких-то метра полтора в виде размокшей после долгожданного дождя пешеходной дорожки да каменных приступок к окошкам той и другой торговой точки. Покупателям без разницы, у кого «хлеб брать», — был бы в ассортименте да на каких-то 10-15 копеек у кого-то дешевле: времена такие, что и копейки считаешь.

Людочка торгует «от «Одесского каравая», тетя Таня (так они друг друга зовут-величают) — от хозяйки. С вечера, когда я хлеб покупала, они были великодушнее. Ну да ладно — с кем не бывает. Может, в такую рань у них тоже какой стресс случился. Тетя Таня, расслышав наконец повторенное дважды, что я из «Вечерней Одессы», пишу о хороших людях, несколько подобрела, но говорить отказалась наотрез: «У меня много работы!».

Зато я тут же познакомилась с двумя симпатичными парнями. Они привезли тете Тане товар — батоны с хлебозавода №3, попутно просветив меня, что завод, какое-то время стоявший, потому что хозяин менялся, теперь работает. Андрей трудится водителем «на постоянке», Дима у него стажером. Надеется тоже сесть за руль на постоянном рабочем месте.

Электрик, мебельщик и безработный

Трое мужчин, один постарше, два помоложе, тоже сидели на «притротуарной» скамейке. Ждали продавцов, облюбовавших себе «рабочие места» на противоположной стороне, у магазина «Траш»: кому-то выгрузят товар, кому-то поднесут — вот и добавка к зарплате, которой, даже если она в 5 тысяч, на семью не хватает. А безработному, в летах, Роме, друзья советуют после праздничных выходных попытаться устроиться в издательстве, там и арендаторам, возможно, работники нужны. Я от души пожелала успеха.

Ну, а насчет того, что, по санитарным нормам и правилам, не положено торговать с земли, так привели мне аргумент: «на оцивилизованном рынке «СвiД» теперь все в киосках, и аренда дорогущая — не каждый, тем более пенсионер, потянет». Так может, слышала я еще мнение, стоит властям организовать социальные места для торговли? Для тех, кто еле сводит концы с концами. И поставить пару биотуалетов. Чтобы тылы нынешних официальных торговых точек и подъезды близлежащих домов не превращались в общественные отхожие места. Это была бы тоже своего рода субсидия.

«Сколько добра мы выкидываем!»

Почти у самого своего дома познакомилась с Аллой Сергеевной (по некоторым причинам назовем ее так). Вбрасывая в железную пасть «альтфатера» пакет с мусором, женщина, очевидно, разглядела во мне единомышленницу. Заметила: «Сколько же добра мы вот так, запросто, выкидываем!» И тут же поведала, что за свою жизнь объездила немало стран, но такой бесхозяйственности, как у нас, не встречала. Мусор в странах Европы сразу же сортируют, для чего установлены специальные контейнеры, а затем он идет на переработку, и немалая польза от этого имеется. И у нас о том известно, да только дело не движется.

Несмотря на годы, Алла Сергеевна еще трудится в солидной организации. И не может смириться с тем, что молодежь, из тех, что на теплое место приводят за ручку, апатична, не стремится к новым знаниям. И как важна родительская опека в ином плане — учить свое чадо самостоятельности с детства: страной должны управлять люди честные, трудолюбивые, порядочные, думающие не только о себе.

Распрощались мы, однако, в более оптимистичном настроении: все-таки есть у нас немало умной, грамотной молодежи. Все надежды на нее — надоел бедлам. Есть и в нашем городе креативная молодежь. Так, по инициативе Евгения Хлебникова обрел новые грани проект «Скамейка», начатый Анатолием Кавуном (кто видел скамейку в Ботаническом саду, восхищается): скамейки должны быть не только именными, но и делаться... из «мусора». Как только будет, с помощью известного скульптора Кирилла Максименко, готова мастерская — можно нести пластиковые отходы (сортируйте дома). И украсят наши парки, скверы чудо-скамейки.

«Тенет» инвентаризирует свое хозяйство

Дверь в родной подъезд придержали, предупредительно пропуская меня (нечастое явление в нашем обществе), двое молодых мужчин. Валентин и Евгений — пайщики (от слова «паять) оптоволокна. Хоть и праздничный день, выходной, а обслуживать пользователей Интернета, заключивших договор с фирмой, надо. Жаль, не успевают сразу всех в городе охватить. Подбросила и я кое-что неудобное: жалуются-де люди, что «Тенет» стал не таким мобильным, как прежде.

Парни проследовали на верхний этаж за ключом от чердака, на ходу принимая заявку по новому адресу. «Опять не на море?» — приветствовала я выглянувшую соседку. «Или я живу не в Одессе? — с лукавым прищуром отозвалась «держательница ключа» и повела головой, как бы озирая некое широкое пространство: «А что — здесь и море есть?!»

Ну, конечно, одесситы, в основном, лето проводят по принципу: «Море? Так оно никуда не денется. Еще успею». И так сезон за сезоном, оставаясь на фоне приезжих отдыхающих «бледными поганками». Хочешь хорошо работать — учись хорошо отдыхать. Или вы с такой установкой не согласны?

Мария Стерненко