|
|
   |
В дальнем конце зала появляется новая очаровательная группа масок, понемногу привлекающая внимание присутствующих, лица которых поочередно озаряются живым интересом, словно бы по ним скользит световой луч. Среди прочих освещаются явно озабоченное лицо полицмейстера Чернова и улыбающаяся физиономия забавного толстяка доктора Розена, которые лишь для приличия прикрываются черными бархатными масками. Карачаева нигде не видно.
Все взоры устремлены на разукрашенную колесницу, на которой с достоинством восседает суховатая фигура старой волшебницы, одетой в черное с искрящимися каббалистическими знаками платье. В седых всклокоченных волосах приютилась летучая мышь с оттопыренными крыльями. Серьги колдуньи исполнены в виде свернувшихся змей. Ожерелье представляет ящериц, лягушек, нетопырей. Золотые браслеты украшены светлыми камнями в виде пауков и скорпионов. В ладонях у вещуньи — карты для гадания и волшебный жезл, увитый удавом.
Решительный контраст с нею представляют сопровождающие четыре спутницы — фигуры времен года. Миниатюрная продавщица полевых фиалок и ландышей в платье из бледно-розовой дорогой ткани с нашитыми цветами из драгоценных камней символизирует Весну. Лето изображено прелестной пейзанкой, костюм которой, кажется, соткан из живых цветов. На плечах, прильнув к цветкам, различимы бабочки и стрекозы, словно бы натуральные. Осень — стройная вакханка в бархатном костюме, увешанном искусственным виноградом. Зима одета в белое атласное платье, поверх, с головы до ног, просторная вуаль, усеянная кристаллическими точками; бриллиантовая диадема придерживает весь этот сверкающий покров — так что вдали фигура кажется покрытой инеем.
Колдунья движется по залу, отвечая на вопросы и делая предсказания. Реплики ее удачны и остры. Публика в восторге. Оба капуцина следуют неподалеку. Барон обменивается с колдуньей многозначительными взглядами. Лишинская с Марией тоже с любопытством подходят к колеснице.
Ольга (словно бы дурачась, но с некоторым напряжением): Скажи мне, кудесница, любимица богов, что сбудется в жизни со мною. А заодно, что уже сбылось.
Гадалка. Путь твой усыпан был розами, а, стало быть, не обошлось без шипов. Зато ты была счастлива, любима. Да и теперь радости не оставляют тебя. Только остерегайся ревновать. Сама себе навредишь. А зачем тебе это. Вот и подумай, как дальше жить.
Лишинская принужденно смеется, стараясь скрыть волнение. Мария в этот момент глядит во все глаза, по робости не решаясь заговорить.
Гадалка. Ну, а что же твоя подруга? Такая скромница? Ни о чем не желает спросить?.. Подойди-ка сюда, моя красавица, не стыдись, я могу сказать кое-что о твоей будущности, если поверишь моим словам. Впрочем, можешь и не верить. Воля твоя.
Мария смущена, однако подходит. Встретившись с нестрашным взглядом колдуньи и разглядев ее сказочный наряд, не может удержаться от улыбки.
Гадалка. Не смейся, моя красавица. Будущность покажет, насколько опрометчиво ты относишься к словам старой вещуньи. Подойди еще поближе, не бойся, дай взглянуть на распускающийся розан, пожираемый жадными взорами окрестной молодежи. Они алчные. Не верь никому из них, кроме брюнета, влюбленного в тебя до безумия. Ты сделаешь хорошо, если разделишь его любовь. Небо твое ясно. Пришла лучшая пора твоей жизни. Ты будешь счастлива с ним. Остерегайся блондина. Он давно домогается твоей любви. Если отдашься ему, гибель твоя неизбежна, а судьба твоя предрешена.
Слушая колдунью, Мария вспыхивает. Лицо ее покрывается испариной. Суеверный страх запечатлевается на лице. Она уже не просто слушает, а жадно схватывает всякую следующую фразу прорицательницы, раскидывающей карты на подносе, принесенном «временами года».
Гадалка (зловеще): Да, я вижу... Беспорядок в твоем доме... Все покрыто мрачной пеленой... Слезы, слезы... Боже мой, сколько их... Блондин... Он причина всему... Предостерегаю тебя, моя красавица... Не верь никому, кроме брюнета... Никому...
Мария огорошенно, словно сомнамбула, отходит в сторону. Лишинская поддерживает ее.
Ольга. Я вижу, ты в недоумении, моя дорогая.
Мария. Не чересчур ли много ей известно...
Ольга. Старуха одарена ясновидением. Об этом уже давно толкует весь город. Разве ты ничего не слыхала о Раше?
Мария. Признаться, ничего. Ты же знаешь, я совершенный новичок в большом свете.
Ольга. Раша недавно предсказала падение нескольких крупных и преуспевающих торговых домов, тяжелую болезнь госпожи Папудовой, нежданную женитьбу одного светского вертопраха на богатом приданом и, кроме того...
Мария. Верю, верю... Тем более, нынешний вечер ею отравлен. Уедем поскорее.
Ольга. Раз уж так, пусть будет по-твоему.
Лишинская и Мария направляются к выходу. По пути Мария обращается к Николаю.
Мария. Прощайте, Фортацци. Вы еще остаетесь?
Николай (с полуулыбкой): Вопрос этот обижает меня. Вы ведь и сами твердо убеждены, что после вашего отъезда я минуты здесь не задержусь.
Мария протягивает ему руку, ласково улыбается, а затем скрывается с Ольгой за портьерами.
Начало Ланжероновской улицы. Огни в биржевом здании понемногу умаляются. Разъезд экипажей. Близ того же фонарного столба снявший костюм капуцина Клепо собрал четверых темных личностей, в числе коих и другой капуцин, Миллер. Дает им указания, энергично жестикулируя.
Клепо. Завтра, если Кондор не отменит своего решения, вы получите от нищего Джака подробные указания... Ибо, хе-хе, плотью он беден, зато духом богат... Теперь скажу только одно, и запомните хорошенько. Всё дело состоит в похищении дочери, понятно? Боже сохрани, если будет вишневый сок (кровь) и тырка (кража). Поплатитесь головой при малейшем отступлении от инструкций.
Миллер. Я могу и еще кое о чем порассказать прямо сейчас...
Клепо (сурово): Тебе еще дадут слово, приятель. Но это будет в окружном суде. (Зло похохатывает): В присутствии дворников (судей)... Говорить более подробно рановато, предприятие еще не решено. Может статься, птичке дозволят немного полетать, а папаше понаблюдать за полетом. Но будьте готовы. Всё, как условлено. Только время назначим. К месту доберетесь морской штольней. Факелы, веревки и прочее — ваша забота, глядите мне. Раше передайте душевную благодарность от Кондора. Она вела себя молодцом. Ну, всё, расходимся. А ты, Миллер, держи язык за зубами, что-то он у тебя болтается невпопад, ха-ха, точно у висельника...
Фигуры тают во тьме. Одесса спит.
(Начало в номерах от 16, 18, 23, 25, 30 мая, 1 июня. Продолжение следует.)