|
|
   |
«Не надо нас спрашивать: «Кто вы?» Мы — вдовы Чернобыля, вдовы...»
Чернобыльская трагедия обернулась для одесситки Галины Коваленко личной драмой: она потеряла мужа.
Виктор Валентинович Коваленко, водитель одного из одесских СМУ, был направлен на ликвидацию последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Сорок дней продолжалась его нелегкая вахта в составе одесского сводного отряда противопожарной службы. Именно в Чернобыле Виктор Коваленко освоил новую для него специальность — водителя пожарного автомобиля. Через полтора месяца он вернулся в Одессу, но, как оказалось, свое здоровье оставил в Чернобыле. Навсегда. 4 июня 1999 года его не стало.
Тридцатишестилетняя Галина осталась одна. С двумя детьми — тринадцатилетней дочерью Настей и одиннадцатилетним сыном Евгением. Поднимать их пришлось самой. Сегодня она работает поваром в одном из детских садов Малиновского района. Рассказывать о прошлом не любит. Галина вообще редко жалуется, привыкнув, видимо, все свои проблемы решать самостоятельно. Она стала членом ассоциации «Вдовы Чернобыля», объединившей несколько сотен женщин Одессы, перенесших такое же горе, как и Галина: вместе переживать его легче. Да и других бед и проблем у чернобыльских вдов накопилось немало, проще решать их сообща.
— А еще, — признается Галина Коваленко, — легче на душе становится, когда приходят стихи.
Уже многие годы она пишет своеобразный дневник собственной жизни — лирические стихи, немало из которых посвящены теме Чернобыля. Конечно, Галина Коваленко — не профессиональная поэтесса, но искренность чувств и глубина переживаний, наполняющие строчки ее стихов, думается, не оставят равнодушным никого.
Елена ВЕРБИЦКАЯ.
Галина Коваленко
Вдовы Чернобыля
Не надо нас спрашивать: «Кто вы?»
Мы — вдовы Чернобыля, вдовы!
Мы в черные платья одеты,
На кладбища носим букеты.
Мы с горем, с бедою остались одни,
Мы в жизни познали тяжелые дни:
В Чернобыль мужей провожали,
Оттуда больными встречали...
Как хочется громко от горя кричать —
На нас навели роковую печать.
Не надо нас спрашивать: «Кто вы?»
Мы — вдовы Чернобыля, вдовы...
* * *
Ушли из жизни навсегда
Мужья, отцы и братья,
И не узнать им никогда,
Как не хватает их объятий.
Чернобыль черною рукой
Забрал у жен, детей покой,
Их радости, здоровье, грезы,
Оставив горе, беды, слезы.
Благослови, Святой Господь,
Детишек наших кровь и плоть.
Даруй нам милость повсякчас,
Святая Матерь, — не остави нас!
Сорок суток в Чернобыльской зоне
Андрей Николаевич Удуденко хорошо помнит тот день, когда в областное управление пожарной охраны, где он в то время работал, пришло сообщение о взрыве реактора на Чернобыльской АЭС. Он и его коллеги-пожарники, как никто другой, понимали, к каким последствиям может привести эта авария, не могли только представить их масштабы.
Заявление с просьбой отправить его в Чернобыльскую зону для участия в ликвидации аварии на атомной станции написал в первый же день. Позже, узнав о формировании отряда одесских пожарных, попросил включить в состав и его. Жене сказал, что посылают в командировку в Чернобыльскую зону. О том, что он поехал туда добровольно, Валентина Федоровна узнала только сейчас.
...Из Одессы сводный отряд пожарных, возглавляемый заместителем начальника областного УПО А. С. Сидоровым, выехал
3 октября. Настроение у всех было бодрое, шутили, переговаривались, несколько раз останавливались перекусить. Настроение изменилось, когда подъехали к границе 30-километровой зоны. Колючая проволока, КПП, пустая дорога и безлюдные села, в которых изредка встречались брошенные собаки и коровы, рыжая хвоя соснового бора произвели гнетущее впечатление. Так, молча, доехали до Чернобыля, где сменили луганских пожарников. Часть отряда разместилась в общежитии, остальные — на территории пожарной части.
Буквально в первый же день все почувствовали влияние радиации. Первым отреагировал желудочно-кишечный тракт, затем щитовидка. Но обращать внимание на расстройство организма было некогда, нужно было заниматься делом. Одесские пожарные тушили пожары на самой атомной станции, в кабельных шахтах, выезжали в город, где горели подожженные мародерами дома и квартиры. Приходилось усмирять и лесные пожары. В обязанности пожарных входила и дезактивация Чернобыля и Припяти. Смывали радиоактивную пыль с крыш домов специальной жидкостью.
Город Припять поразил своей красотой и... безлюдностью. Расположенный в сосновом лесу, на берегу реки (какие места для отдыха и рыбалки!), еще недавно наполненный жизнью, город атомщиков был мертвым. Только развешанное на балконах белье и одичавшие кошки и собаки напоминали о том, что здесь еще недавно жили люди... Запомнилась черная полоса в рыжем сосновом лесу — ветром несло радиационную пыль в сторону Белоруссии, от нее вся хвоя осыпалась...
Должность А.Н.Удуденко называлась старший инженер — комендант сводного отряда. Его задачей было снабжение отряда всем необходимым, в том числе и водой. Питьевую воду доставляли в бутылках, а воду для технических нужд — мытья автомобилей и душа (мыться людям приходилось по нескольку раз в день, сменяя всю одежду) — брали из гидранта, к которому были подключены пожарные рукава. Близились морозы, если не провести водопровод, пожарники могли остаться без воды. Трудность заключалась в том, что отсутствовала схема водопровода, все архивы из Чернобыля вывезены, а руководитель коммунального хозяйства города был, как и все, командированный. Пришлось самим искать магистральную линию, вручную прокладывать трубы на территории пожарной части — технику применить было нельзя, чтобы не повредить другие возможные коммуникации.
За пять месяцев пребывания ликвидаторов в зоне накопилась гора грязной одежды, обуви, белья, продуктов и палаток. Эти вещи, ставшие опасным мусором, нужно было захоронить в могильниках. И эту задачу одесситы выполнили. Чтобы обезопасить людей от радиации, которой была пропитана земля, засыпали территорию пожарной части щебнем — он не так пропускал радиоактивные излучения. Затем отряду пришлось устанавливать гаражи, чтобы укрыть технику на зиму. В общем, одесситы основательно потрудились, чтобы приехавший им на смену отряд пожарных из Львова работал в относительно комфортных условиях.
Сорок суток находились в Чернобыльской зоне одесские пожарники. Наглотались радиоактивной пыли, получили изрядную дозу смертоносного излучения. Вся защита — респираторы-лепестки, дозиметры и сухое красное вино. О том, что людям нужно было давать йод, никто даже не подумал. Не удивительно, что через несколько дней после возвращения домой А. Н.Удуденко попал в больницу. С тех пор все время болеет. А скольких бойцов одесского сводного пожарного отряда уже нет в живых...
Через 8 лет Андрей Николаевич по состоянию здоровья ушел на пенсию, но нужно было растить троих детей, и он не стал сидеть дома, нашел себе работу по силам. Она и от болезней спасала. Сейчас сыновья уже взрослые, младший, которому в тот чернобыльский год было чуть больше года, заканчивает университет. Растут две внучки. Радоваться бы жизни, да только Чернобыль все время напоминает о себе: за несколько последних лет перенес 2 инфаркта и 3 инсульта. Да еще душа болит от черствости и безразличия тех, кто по долгу службы должен заботиться и помогать чернобыльским ликвидаторам. Больно слышать от чиновников: «Вас туда никто не посылал...». Обидно, что государство забыло о тех, кто спасал страну — и всю Европу — от радиационной угрозы.
Валентина ОНЬКОВА.
А. Удуденко (слева) и его коллеги-пожарные: С. Тарабанчук, В. Воронов, П. Сарафанюк, В.Суханюк, Н. Козаченко в Чернобыльской зоне.