|
|
   |
Звонок читательницы Е. К. Ананьевой: «Порадовала, наконец, газета. Хоть одной из сирот дали квартиру («ВО» за 21 марта). А то все только отбирают. Вы о хорошем-то тоже пишите...»
Хорошее — не хорошее, а вот такое дело случилось в г. Южном. Жила обычная семья в четырехкомнатной квартире. Было в этой семье трое детей. При родах четвертого мать умерла. Ребенка врачи спасли.
Как оно часто бывает в несчастье, отец запил. Накопились большие долги за квартиру. А рядом жили «сострадательные» соседи. Предложили: поменяемся, мол, квартирами — вы нам четырехкомнатную отдадите, а мы вам свою двухкомнатную, но с оплатой всех долгов. Отец согласился.
Как оно так вышло, непонятно, а только оказалось, что по договору обмена получила многодетная семья не «двушку» в
г. Южном, а дом (одна комната) в глухом селе Раздельнянского района. Там раньше проживала родственница соседей-«доброжелателей». И ведь разрешение органа опеки и попечительства удалось им заполучить!
Дело происходило в 2001 году. Городская прокуратура, узнав об этом факте, сначала опротестовала разрешение на обмен, а потом и в суд обратилась. На 1 апреля 2002 года было назначено судебное заседание. А 31 марта 2002 года труп отца нашли сожженным на территории порта. Экспертиза установила: скончался в результате дорожно-транспортного происшествия. Машиной сбили, значит. Несчастный случай. Виновников не нашли.
Суд, однако, же состоялся. Судья В. Г. Котов вынес решение: признать договор обмена недействительным. Но к тому времени детей уже по интернатам разбросали, квартиру соседи заняли. Выселили их в 2003 году с большим трудом.
Они не успокоились. Попросили продлить срок на обжалование решения городского суда. Подали апелляцию в областной. Разбирательство тянулось долго. 17 марта 2006 года областной суд (председательствовала Л. А. Галушко) вынес вердикт: решение Южненского суда оставить в силе, то есть признать договор обмена недействительным.
Кто виноват в этой истории? Стрелочник. То есть секретарь сельского совета. Имеется в деле справка из сельсовета: дом-де в селе Вакуловка состоит из трех комнат. А посему орган опеки и попечительства
г. Южного делает вывод: жилищные условия детей при обмене не ухудшаются. Секретарь тоже человек, имеет право на ошибку. Даже если дойдет до большого разбирательства, накажут его в административном порядке — «за халатность», например. Выговор объявят. Это пережить можно...
Можно ли пережить потерю квартиры? Хорошо все, что хорошо кончается (хотя за годы, пока тянулись судебные тяжбы, много чего произошло в семье, и назвать ее благополучной, пожалуй, уже нельзя). Но вот странно: украл кто-либо сотню гривень — в тюрьму попал; а квартиру отнял — вроде бы и не виновен. Нет почему-то примеров, чтобы был наказан конкретный человек: председатель органа опеки и попечительства, давший разрешение на обмен, нотариус, закрепивший сделку, судья, не увидевший ущемления детских прав...
Впрочем, что это мы опять о плохом?
Татьяна НЕПОМНЯЩАЯ.