|
|
   |
Наверное, правильнее было бы написать «черная полоса». И не потому, что земля черного цвета. Именно так охарактеризовал нынешний период своей жизни участник Великой Отечественной войны, инвалид второй группы Владимир Степанович Коноплицкий. А начался он в 2003 году, когда, вместо ушедших из жизни соседей, в доме № 13 по улице Шилова поселилась их наследница. Тогда же рухнули поддерживаемые десятилетиями добрососедские отношения. Вот что пишет Владимир Степанович в редакцию:
«Прошу вашего вмешательства в решении спорного земельного вопроса с гражданкой Уманской Л. П. Наш спор зародился в 2003 году, когда Уманская, вступившая в права наследования после смерти матери, под предлогом замены старых заборов снесла их, а новые так и не поставила. Потом я узнал от соседей, что она приватизирует свой участок. Однако Лидия Петровна Уманская ко мне за письменным согласованием смежных границ не обращалась. Я подал в управление земельных ресурсов заявление, в котором обосновал возражения против приватизации ею земельного участка по адресу ул. Шилова,13. Кроме того, обратился с жалобами в прокуратуру Суворовского района, городскую, областную, Генеральную прокуратуры. В результате я так ничего и не добился. А Л. П. Уманская получила акт на право собственности на приусадебный участок, так как ее близкий родственник П. Зозуля является председателем поссовета Кривая Балка и заверил печатью документ для управления земельных ресурсов о том, что все соседи согласны с границами участка. Теперь же получилось так, что Уманская Л. П. приватизировала земельный участок под самые стены моих строений (для чего ранее были снесены старые заборы), не оставив мне подход для ремонта. Все попытки отремонтировать мои стены заканчиваются большими скандалами с соседкой и вызовом милиции...»
А когда-то именно спокойной жизни на свежем воздухе хотелось супругам Коноплицким. И в 1968 году Владимир Степанович приобрел одну треть домовладения по адресу: 1-й Юбилейный переулок, дом № 1. Здесь выросли и обзавелись семьями их дети. По сути, сейчас по этому адресу проживают три поколения Коноплицких. Участка, правда, как такового, нет: часть дома занимают три семьи, напротив — через увитый виноградной аркой дворик — летняя кухня.
Мы сидим в летней кухне, задняя стенка которой примыкает к участку Лидии Петровны Уманской.
— Раньше забор находился в 80 сантиметрах от этой стенки, — рассказывает сын, Анатолий Коноплицкий. — Заборы у нас с соседскими участками хлипкие, да мы с людьми мирно живем, и никто не изъявлял желания возводить капитальные сооружения. Поэтому, когда Лидия Петровна начала сносить наш общий забор, я стал возражать. Но Уманская говорила, мол, хочу поставить хороший забор, чтобы ваша собака и коты в мой огород не лазили. Мы с отцом и успокоились... Прошло несколько месяцев — никто забор не ставил. А потом мы решили подремонтировать здание кухни. Накупили материалов, я замесил раствор и начал штукатурить заднюю стену нашей кухни. Но соседка стала кричать, что я залез на ее территорию, в ее огород, и вызвала милицию. Приехали милиционеры, а я стою в робе с мастерком в руке на отмостке собственной кухни. Тогда-то и выяснилось, что Лидия Петровна сумела приватизировать свой участок вместе с нашими 80 сантиметрами. И теперь она не позволяет нам ремонтировать здание.
ТРУДНО ПОВЕРИТЬ, что весь конфликт упирается в земельную полоску шириной 80 сантиметров. Тем не менее, со двора Коноплицких нельзя попасть в тыл их же кухни. Я решила зайти от соседей. Обогнула улицу и очутилась перед домом № 13 по улице Шилова. Однако двери мне так и не открыли — то ли никого не было дома, то ли не хотели впускать... Вернулась к Коноплицким. «Как же увидеть заднюю стену кухни?» — спрашиваю. «Поднимайтесь по металлической лестнице на чердак, с высоты видно», — ответил Владимир Степанович Коноплицкий.
Карабкаюсь по заиндевелым ступенькам и понимаю, что лестницу эту ветерану Великой Отечественной даже летом не одолеть...
Сверху действительно видна стена кухни и вплотную к ней густо посаженные кусты. «Соседка посадила смородину, чтоб у нас даже теоретически не было возможности штукатурить здание», — пояснил Анатолий. И, действительно, в таких обстоятельствах отремонтировать кухню могут разве что штукатуры с навыками бывалых альпинистов...
— Мы на этой пограничной полосе раньше ничего не сажали и сажать не планируем, — говорит В. С. Коноплицкий. — Нам она нужна, чтоб иметь свободный доступ для обслуживания и ремонта домовладения. Ведь кухня наша на глазах рушится...
Добиться восстановления прежних границ семья Коноплицких пыталась не раз: обращалась и в прокуратуры всех уровней, и к депутатам... Их заявления рассматривались, пересылались в разные инстанции и даже создавались различные комиссии, которые пытались, правда, безуспешно, помирить соседей. Наиболее честный ответ пришел в декабре прошлого года из Одесского городского управления земельных ресурсов: «...Конфликт, который возник с совместным землепользователем гр. Уманской Л. П., проживающей по адресу: г. Одесса, ул. Шилова, 13, и Вами, рассматривался неоднократно, но принятие решения органами исполнительной власти невозможно. Связано это, прежде всего, с тем, что никто из вас не имеет первичных документов, которые подтверждают границы земельных участков. Технические паспорта разных лет фиксируют лишь изменения в размещении строений на земельных участках и не могут быть признаны основанием для определения границ землепользования».
Какой же выход из такой, казалось бы, патовой ситуации? Правозащитник и адвокат Н. Л. Розовайкин считает, что семье Коноплицких необходимо обратиться в суд:
— Статья 107 Земельного кодекса четко прописывает процедуру восстановления границ. В законе сказано, что основанием для восстановления границ являются данные земельно-кадастровой документации. Но «в случае невозможности выявления действительных границ их установление осуществляется по фактическому использованию земельного участка. Если фактическое использование участка невозможно установить, то каждому выделяется одинаковая по размеру часть спорного участка». Кроме того, соседи не имеют права препятствовать обслуживанию и ремонту домовладения, и в Земельном кодексе об этом тоже сказано. И, наконец, только суд может принять решение относительно уже выданного госакта на землю. Правда, путь к судебному решению долгий...
Алла КОЛЕСНИК.