Нужна ли Одессе «Одесса»?

Даже у дальнего причала, крепко схваченный январским льдом, опутанный старыми швартовыми, весь в пятнах ржавчины и струпьях старой краски, с зияющими пустотами на месте спасательных лодок этот теплоход все равно выглядит не бедным родственником, а горделивым денди, у которого просто сейчас наступили не лучшие времена.

НЕОЖИДАННО нагрянувшая темнота (а свет пропал, как только мы ступили на борт судна) и пронизывающий холод, гулявший хозяином по отсекам и каютам, также не смогли испортить впечатления от встречи с легендарной «Одессой». И чем дольше длилась наша экскурсия по палубам флагмана пассажирского флота Черноморского морского пароходства, тем отчетливее казалось, что команда и пассажиры покинули борт совсем недавно, чуть ли даже не вчера...

В этом нас убеждали музыкальный салон и кинотеатр на 144 посадочных места, где столы и стулья надежно укрыты пыленепроницаемой пленкой; барные стойки, где не удалось найти ни единого пореза или разрыва на кожаной обивке; столовая на 274 посадочных места, готовая хоть сейчас приступить к гастрономическому покорению пассажиров; комнаты отдыха с мягкими завлекающими диванами и навевающими романтические грезы настольными лампами под старину; наконец, сияющие чистотой и порядком аккуратные каюты, где так хочется стать пленником музы дальних странствий.

Ну, а окончательно нас «добили»...экзотические растения — тигровые и мраморные фикусы, для которых на борту окоченевшей «Одессы» удалось создать, за плотной ширмой из целлофана, тропический уголок.

— Сохранить судно в целости и сохранности — наш долг, — говорит капитан теплохода «Одесса», капитан дальнего плавания Геннадий Завирюха, у которого в послужном списке работа на «Максиме Горьком», «Федоре Шаляпине», «Шота Руставели», «Аджарии». — Долг, прежде всего, перед теми моряками, членами экипажа, которые заплатили собственными жизнями и здоровьем за то, чтобы флагман пассажирского флота не превратился за время семилетнего плена в морскую развалину. Когда дождливой осенью 2002 года судно встречала Одесса, многие бывалые мореходы не могли сдержать слезы при звуках мелодии «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»...

Царил какой-то небывалый душевный подъем, казалось, что вот-вот и у «Одессы» начнется новая жизнь. Прошло три с половиной года — и что? «Врагу» действительно не сдался наш гордый «Варяг», но и «друзьям», как выяснилось, он тоже не нужен...

ЧЕСТНО ГОВОРЯ, брала оторопь, слушая неспешный и тихий — от тщетно скрываемой душевной боли — рассказ капитана. Что еще нужно сделать с нашей совестью и сознанием, дабы наконец-то разбудить гордость, честь и чувство собственного достоинства?

Ведь теплоход «Одесса» — не просто флагман «белого» — пассажирского — флота. Это такой же символ нашего города, как Дюк или Потемкинская лестница. Или платаны на Пушкинской. Или старый дворик на Молдаванке. Поэтому абсолютно не важно, в чьей собственности, с юридической точки зрения, сегодня находится «Одесса». Ведь если теплоход настигнет непоправимое — уйдет ли он стремительно на морское дно по причине предельной изношенности корпуса или превратится по прихоти владельца в миллиарды иголок, — утрату почувствует каждый из нас, для которого дорог город у моря.

В историю судна вплетена судьба не одного одессита. Напомню, что построен теплоход был в 1974 году в Англии как база отдыха экипажей подводных лодок. Через год судно приобрел Советский Союз, причем «Одесса», в отличие от других пассажирских лайнеров ЧМП, сразу же была ориентирована на обслуживание исключительно западных туристов. К услугам 522 пассажиров — 243 каюты, все, заметьте, с удобствами.

Число членов экипажа в лучшие годы достигало 250 человек. Двое из сегодняшнего, усеченного, экипажа «Одессы» — старший электромеханик Геннадий Охримович и электрик Константин Танасов — проработали на теплоходе с первого его дня, трудились рука об руку с капитаном Вадимом Никитиным.

Имя этого знаменитого морехода — одна из самых печальных страниц истории «Одессы». С именем другого капитана — Владимиром Лобановым — связана еще одна трагедия. Именно этот человек со своим героическим экипажем остался верен «Одессе», когда от нее отвернулось государство. Пять долгих лет украинские моряки, терпя неописуемые лишения, голод и холод, охраняли теплоход. За это время один член экипажа сошел с ума, двое скончались на борту. Не справилась с переживаниями и умерла, вернувшись домой, жена боцмана, которая несколько месяцев провела вместе с мужем на арестованном судне.

Еще один матрос, переживший на «Одессе» неапольский плен, неожиданно скончался именно в тот день, когда наемный убийца расстрелял генерального директора АРК «Антарктика» Валерия Кравченко. Глядя из сегодняшнего дня, понимаешь, что те декабрьские выстрелы были зловеще пророческими, ибо поставили неожиданную точку во многих амбициозных и неожиданных планах талантливого руководителя и предпринимателя, мечтавшего о возрождении национального пассажирского флота.

Капитан Лобанов, кстати, отказался вести судно в Одессу. Он и еще несколько членов его экипажа остались в Италии: добиваться справедливости в судах. Да так и застряли на чужбине, найдя неплохо оплачиваемую работу. Может, это и к лучшему, что они решили не возвращаться на Родину. Ибо тогда увидели бы, что их подвиг — а другого слова и не подберешь — оказался абсолютно бессмысленным.

— Как только судно вернулось в Одессу и стало в док судоремонтного завода «Украина», сразу же начались подготовительные технические работы, — рассказывает капитан Геннадий Завирюха. Именно он, сменив В. Лобанова, стоял на мостике во время перехода из Неаполя в Одессу. — Сняли гребные винты, подруливающие устройства, экипаж приступил к ремонту палубы — она буквально сгнила в двух местах за время вынужденного простоя — и к зачистке корпуса от ржавчины для последующей покраски.  

После трагической смерти гендиректора «Антарктики», финансирование ремонтных работ на «Одессе» прекратилось. Слава Богу, что успели судно законсервировать. Гребные винты и подруливающие устройства мы с трудом обнаружили в одном из цехов СРЗ погребенными под обломками металлических конструкций.

СЕГОДНЯ, чтобы восстановить «Одессу» в первозданной красоте — хотя судно, по выражению капитана, и так «живое», ибо пожарная, балластная, топливная и туалетная системы находятся в рабочем состоянии, а также получить все необходимые документы и сертификаты, без которых невозможно отправляться в морское путешествие, необходимо 6-7 миллионов долларов.

Оправдано ли такое вложение? Ведь на рынке морских пассажирских перевозок давно уже царит страшная конкуренция, и новичков тут не ждут. Но, как считает Геннадий Завирюха, попробовать можно было, так как ряд немецких туристических компаний, узнав о возвращении «Одессы» в Украину, изъявили желание восстановить прежнее сотрудничество.

Впрочем, существует еще один, гораздо менее затратный, но от этого не менее привлекательный, вариант использования «Одессы». Подсказали его бывшие члены экипажа теплохода, ушедшие на заработки «под флаг». Им довелось поработать на пассажирском судне «Одиссей», которое на 12 лет старше «Одессы». После того, как греческая судовладельческая компания выжала, как говорится, из «Одиссея» все соки, она продала его предпринимателям из Азии. Сегодня «Одиссей», ставший на вечную стоянку у одного из причалов Сингапура, превратился в популярное и престижное казино, обретя таким образом еще одну жизнь.

А «Одесса» умирает. Если ничего не предпринять, то через год-полтора нижняя часть корпуса окончательно проржавеет, и тогда... Увы, нет никаких гарантий и того, что «Одесса» не повторит судьбу «Тараса Шевченко». На восстановление этого судна АРК «Антарктика» потратила немалые средства, но, убедившись в коммерческой нецелесообразности дальнейшей эксплуатации судна, отправила его на переплавку в Читтагонг (Бангладеш).

Капитан Геннадий Маричереда, отдавший «Тарасу Шевченко» 35 лет жизни, отказался от последнего рейса. Пришлось звать капитана «со стороны». Им оказался Геннадий Завирюха. Вид причалов Читтагонга, где пришедшие на «бойню» суда растянулись по устью реки на 10-15 километров, до сих пор стоит перед его глазами.

Сегодня капитан категоричен: если «Одессу» приговорят к переплавке, он немедленно сходит на берег. Но пока теплится надежда, он будет бороться за жизнь «Одессы».

Олег СУСЛОВ.

На снимках:

Фото Олега ВЛАДИМИРСКОГО.