|
|
   |
В декабре я побывал в Египте. Конкретно — в Шарм-аль-Шей-хе. Поездка получилась во многом случайной: позвонил товарищ — директор туристической фирмы — и сообщил, что есть «горящие» путевки по очень привлекательной цене. Однако возникли сомнения. И виной тому — телевизор.
В начале декабря практически все отечественные телевизионные каналы увлеченно следили за тем, как египетская оппозиция пытается заставить президента Мухаммеда Мурси пойти на попятную в вопросе конституции. Сюжеты из Египта — зачастую они открывали новости — следовали один за другим. При всем отличии были у них и одинаковые кадры: крупные планы протестующих, которые с перекошенными от гневных эмоций лицами что-то кричали. Свое лыко в строку нагнетания страха внес украинский МИД, который в конце ноября порекомендовал нашим гражданам не посещать Каир, Александрию, Порт-Саид, Табу и ряд других египетских городов.
Когда же на площадь Тахрир вошли танки, военные установили вокруг президентского дворца бетонные блоки, а в ночь на 6 декабря пролилась кровь, телеканалы буквально соревновались в том, кто назовет свой репортаж похлеще.
Наконец, Рубикон был пройден, когда телевизионный эфир разорвало сообщение: «В Египте началась гражданская война». Выдумку одного телеканала охотно подхватили коллеги-конкуренты. По барабанным перепонкам застучало: в Египте — война, в Египте — война... Родственники и друзья словно сговорились: мол, куда ты едешь?
Признаюсь — психологического прессинга телевидения, хотя работаю в средствах массовой информации почти тридцать лет, не выдержал. Позвонил в турфирму, признался в страхах. Там не удивились, спустя определенное время перезвонили и сказали: слухи о гражданской войне в Египте — полная чушь. Это немного успокоило.
А окончательно отлегло на сердце, когда в день вылета смотрел утренние новости. Начались они репортажем с площади Тахрир. Снимали в темное время суток, поэтому митингующие держали в руках факелы, что-то кричали. Сюжет не досмотрел — на пару минут вышел из комнаты. Когда вернулся, телеэкран по-прежнему показывал массовые беспорядки: по темноте с факелами бегали люди, размахивали руками, воинственно скандировали.
Я сразу подумал: а чего такой длинный сюжет из Египта? Присмотревшись, понял, почему. В верхнем углу экрана вместо «Каир» было написано «Афины»... Фактически одни и те же кадры иллюстрировали ситуацию в двух разных странах.
И я понял: увы, сегодняшнее телевидение настроено исключительно на то, чтобы щекотать нервы. Если бы в репортажах о событиях на площади Тахрир нашлось место информации о том, что на остальной территории Египта, особенно в его курортных оазисах, тишь да благодать, то кому такие новости — с точки зрения телевизионщиков — будут интересны? Если бы в афинских сюжетах комментатор честно сказал, что греки экономическую рецессию в Европе просто игнорируют, гуляя до четырех утра в кафе и ресторанах, то как тогда пугать людей второй волной финансового кризиса?
Вспомните, с чего начинаются новости на наших центральных каналах? Первые сообщения — о том, кто кого убил, где что сгорело, почему рухнуло, в какую пропасть упал автобус, кто принес газовый баллон, который взорвался, почему на трассе столкнулись машины... Сказанное обильно иллюстрируется видеорядом: искореженные автомашины, тела, накрытые белыми простынями, выгоревшие дотла квартиры, детские игрушки, раскиданные по салону сорвавшегося в бездну автобуса, стреляные гильзы.
Почему так поступает телевидение — понятно. Страх — наряду с унижением, подменой моральных принципов, навязыванием новых речевых символов, — один из ключевых элементов зомбирования человека. Когда объект теряет психологическую уверенность, он подсознательно ждет спасения. Откуда бы оно ни пришло. Не случайно в последние несколько избирательных кампаний все без исключения политические силы делали главную ставку на телевизионную рекламу.
Написал это не для того, чтобы обидеть «голубой ящик». Просто хочется посоветовать тем, кто не часто читает газеты (стоимость подписки сегодня такова, что среднестатистический гражданин может себе позволить получать на дом только какое-то одно периодическое издание) и не ходит по интернету, лишая себя возможности получать информацию в полном объеме: телевизор, конечно, смотрите. Но не берите сразу все на веру. Подумайте: может, кому-то это выгодно — вас пугать.
Как меня с Египтом. Вполне возможно, что международным воротилам туристического бизнеса не понравилось, как эта страна сумела быстро восстановиться после революции 2011 года, сохранив при этом нетронутой всю инфраструктуру для приема туристов. А цены в Египте — на отдых в декабре — в полтора раза меньше, чем в близлежащей Турции, где зимой в море не покупаешься и на солнце особо не позагораешь.
Впрочем, соглашусь с тем, что размышления о мировом заговоре — плод исключительно моей фантазии. Главное — что я не послушался телевизора. В противном случае не узнал бы, какой можно испытать восторг, когда погружаешься с аквалангом на глубину семь с половиной метров, к основанию рифа, возле которого бурлит конфетти из разноцветных рыб, ступаешь на песчаное дно, напоминающее лунную поверхность, замечаешь ската, прячущегося под раскидистыми ветками коралла, а потом поднимаешься вверх, разрывая толщу голубой воды, — навстречу солнцу и ветру.
Олег Суслов