|
|
   |
24 мая на окраине села Чигирин Березовского района открыт памятник на месте массового уничтожения евреев во время фашистской оккупации. На скромной гранитной стеле по черному мрамору высечена надпись: «9 марта 1942 года на этом месте были расстреляны и сожжены более 770 евреев из Одессы — мужчин, женщин и детей — жертв фашистского геноцида. Мы помним вас». Автор памятника — Виктор Гурин.
Это уже 25-й такой памятник на территории нашей области, установленный при непосредственном участии директора благотворительного фонда «Заради життя» Леонида Дусмана. У него, бывшего узника Доманевского гетто, не перестает кровоточить душа. Он продолжил святое дело увековечения памяти жертв Холокоста, начатое уже ушедшим от нас Борисом Гидалевичем.
— В Одессе и области были уничтожены почти 300 тысяч людей — только за то, что они родились евреями. Их убивали, топили, жгли, вешали... Не допустите в свои дома войну! Будьте счастливы! Спасибо вам за доброту и благородство, — обратился он к людям, собравшимся на эту траурно-торжественную церемонию.
Из Одессы приехали и те, чья тогда еще детская память навсегда запечатлела страшную быль, и те, кто, к счастью, знает о ней только по книгам и рассказам взрослых. Самые юные среди них — учащиеся школы «Op Cameax». Чтобы помнили...
Пришли и сельские жители — дети, мужчины, женщины. Среди них Иван Черевайко, ставший в детстве очевидцем тех трагических событий военных лет. Его письмо в газету «Одесские известия» положило начало расследованию. Выезжавшей на место комиссии, куда, кроме Леонида Дусмана, входили еще директор общинного дома еврейских знаний «Мория» Геннадий Кацен и профессор кафедры истории Украины ОНУ им. Мечникова Василий Щетников, много помогли местные жители, особенно брат Ивана Черевайко — Григорий, Екатерина Волчаница и, к сожалению, не доживший до этого дня Иван Предвичный. Оказывали всяческое содействие и помощь также местные власти, в первую очередь — райадминистрация и райсовет.
Это к ним, ко всем, кто тут собрался, были обращены слова второго секретаря Посольства Государства Израиль в Украине директора Израильского культурного центра в Одессе Льва Кореца, директора регионального представительства «Джойнт» Алекса Розена.
...Отзвучали печальной памяти стихи и песни, поминальная молитва, прошла скорбная минута молчания, легли к памятнику весенние цветы. Крестились, отходя в сторонку, две пожилые женщины в неярких платочках. Две сестры, две Семеновны — Надежда Маркитан и Ольга Лысенко.
— Вот здесь, — очертила рукой по синему небу, майской зелени и дальним деревьям невидимую огромную дугу Ольга Семеновна, — сплошь были трупы. Двое мальчиков, — смахнула концом платочка слезу, — лет девяти и одиннадцати, так просили полицая: «Дяденька, родненький, не убивай нас, наш папа на фронте...». У полицаев не было винтовки, а тут подошел с винтовкой румын, но всего с одним патроном. Они поставили их так, чтобы... одним выстрелом... Убили одного, бросили. Второй молил: «Дяденька, добей меня». Добили. Лопатами.
Людей загнали в полуразрушенный сарай и наглухо закрыли. Они могли только стоять в набитом ими помещении. Те, что были поближе к стенам, замерзали насмерть. Часть несчастных была размещена в домах у жителей. Примерно через месяц прибыла зондер-команда из полицаев. Людей, выгнанных в нижнем белье, расстреливали в конце села, на месте порыва дамбы, партиями по 10—20 человек. Длилось это несколько дней. Затем привезли бочки с соляркой и, добавив к трупам вырубленные деревья колхозного фруктового сада, подожгли. Место звериной казни не разрешили даже засыпать.
Жители Чигирина рассказывают, что среди полицаев-нелюдей нашелся один, у которого сердце все-таки дрогнуло: конвоируя идущих на расстрел, он оттолкнул в сторону беременную женщину, она спаслась. Та же Ольга Семеновна рассказала, что кое-кто из обреченных, очевидно, те, что были размещены в сельских хатах, уцелел. Они прятались в скирдах, а ночью приходили и просили поесть.
— Мы с мамой (отец воевал на фронте), — вспоминает она, — передавали через окно, в котором вынули одно из стекол, все, что могли, — картошку, мамалыгу, хлеб... Но через две недели те скирды загорелись. Кто-то, очевидно, выследил несчастных беглецов... Боже мой, до сих пор перед глазами: женщина тащит наволочку по снегу, а в ней двое крохотных деток...
— До тех пор, пока не найдены, не названы все жертвы войны, она не закончена. До тех пор мы в долгу перед ними, — эти слова прозвучали у памятника как клятва. Трагические страницы истории необходимо дописать. Чтобы и через поколения помнили. Чтобы ничего не повторилось.
Мария СТЕРНЕНКО.