|
|
   |
Это понятие настолько всеобъемлюще, что невозможно в немногих строчках определить сущность любви, еcли не разделить на многие явления, порой различные по тончайшему внутреннему содержанию. Здесь и духовное начало, потому что вот кратчайшее определение (духовное) любви: «Бог есть любовь», да и призыв: «Любите друг друга». Это Эверест Новозаветного Откровения. Но есть и чисто плотские, эмоциональные, интеллектуальные, созидательные и разрушающие явления, входящие в явление любви. Можно любить друзей, женщину или мужчину, животных или вещи, труд и детей, конечно, родителей. Разные оттенки любви. Симфония любви звучала во все времена с неудержимой силой, пронзая человеческое существо. Еще бы! Любовь — дар, ниспосланный Богом. Если Господь есть любовь, то мы современные Прометеи, с той лишь разницей, что не похищали огня любви, и нам не стоит за это разрывать сердце когтями свирепого орла. Подумать только: любовь сильнее смерти, этого изначального могущественного врага человека. Правда, иная ненависть сильнее любви, но это уже из разряда демонических отношений: здесь не та Божественная Любовь, что воскрыляет нас и является в тайне крестной смерти Спасителя.
Многие поймут Боговдохновенную и поэтическую «Песнь Песней» пророка, царя и мудреца Соломона. Особенно такие фразы: «Знамя Его надо мною — любовь», «крепка, как смерть, любовь», «большие воды не могут потушить любви», «направляешь пути твои, чтобы снискать любовь» — последнее изречение пророка Иеремии. А вот пророк Исайя: «По любви Своей Он искупил их». Это о Боге. Можно еще множество привести библейских изречений, и они все потрясают глубинной мощью, необыкновенной силой, потому что когда понимание любви пронзает психологию религиозного мышления, оно уже несет в себе накопленный человечеством собственный многообразный опыт.
Великий и кристально чистый Бог нисходит в Своей Любви (вспомним, что Он Сам — любовь) к многогрешному и слабому человеку. Теперь уже религиозный опыт разъясняет нам, что Бог, несмотря на это, любит человека. Как объяснить? Любит, как каждое Свое творение? Но если Бог любовью покрывает человеческие немощи, может ли человек ответить на нее? Бог умаляется Своей любовью до человеческого разумения или человек возвышается до любви Бога? Многовековой диалог Божественной любви продолжается во имя Самой Любви. Мы обязаны постигать азы этой любви, учимся ей, любя себе подобных. Антипод любви — злоба. Она сама себе вредит. Ненависть к ближним разрушает, прежде всего, ненавидящего. У человека отнимается один из высших его даров — мудрость. Не надо испытывать на себе, что, причиняя обиду или зло другому, — крадешь у себя ум.
Полюбите себя так, чтобы не питать ненависть к другим людям, и червь, подтачивающий дерево, не проникнет в ваше сердце. Разве можно исконное и внутреннейшее влечение к Богу и людям отторгать от себя? Магнит притягивает железо, планеты в силу небесного притяжения следуют по своей орбите, так и человеческая душа тянется к Первоисточнику. «Возлюби Господа Бога своего всем сердцем твоим, всем разумом твоим, всей мыслью твоею, всей крепостью твоею».
Разве не приходят в наше сознание эти мысли? Дети протягивают слабые руки к матери, так и христианская душа (а душа по природе христианка) тянется, как грациозная лань к водному потоку, к Своему Творцу. Это истинная и бескорыстная любовь. Она блаженством переполняет сердце. Она неизреченна и преславна.
Каждый может испытать ее, погрузившись в поток высочайшей Любви. Апостол Павел пишет в одном из своих посланий: «Люблю вас любовью Иисуса Христа» (Фил. 1, 8). Для него это был высший критерий, поэтому он и говорит о святости в любви, снисхождении друг к другу по любви, созидании себя в любви Бога. Внимательно прочитав последнюю фразу, понимаешь, что христианин создает себя по возвышеннейшим измерениям Божественной любви, поднимается к ней сердцем, соединенным любовью, в его душу изливается непрекращающийся поток любви Бога. Христианин назидается любовью, достигает любви, объемлется любовью, познает любовь, изобилуется ею, испытывает искренность любовью, ею служит друг другу, понимая, что она плод Святого Духа, укореняется любовью, сливает свою любовь и веру во Христа. Любовь соединяет сердца. Замечательна броня из сплава веры и любви, поэтому чаще всего все апостольские заветы имеют целью любовь, отсюда и надежда на преуспеяние в правде, вере и любви, тогда и сорастворение в общей радости, в делании добрых дел. По делам познается любовь, которая не может быть недеятельной.
Изумительно возвышен, поэтичен, богословски выверен, христиански оправдан гимн любви, оставленный нам посланником Христа, Его апостолом, подвизавшимся преимущественно среди язычников, — Павлом. Вслушаемся в звучание этих строк, выходящих за пределы временные и пространственные. Итак: «Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит, любовь никогда не перестает...» (1. Кор. 13, 4-8). Конечно, любовь «никогда не перестает», т.е. не имеет начала и конца, потому что вечна, как вечен Творец этого необычайного явления, поэтому апостол перед своим гимном торжествующей любви сказал, что если кто-то будет говорить на любых языках или даже ангельским языком, но без любви, то такой говорящий не более, чем «медь звенящая». И далее апостол подчиняет все пророчества, знание тайн и даже веру одному — любви, ибо какая вера без любви. Можно раздать свое имущество, продолжает апостол Павел, даже тело отдать добровольно «на сожжение», но если все это без любви, то это не принесет пользы.
Нежась в теплых солнечных лучах, человек забывает о самом солнце. Смотря на трепещущие, звенящие струи ручья, забываем об источнике; растворяемся в красоте цветов, осязаем аромат и питаемся плодами, но забываем о корнях, что дают им силу; так порой и человек, греющийся в Божественных лучах святой любви, забывает о Солнце, согревающем душу и сердце, дающем им стремление и животворящую силу, исполняющуюся цветами жизни.
Мы не можем думать о Христе, Несущем любовь, только холодным рассудочным мышлением: созерцанием духовным предстанем перед Любящим нас. Так мы вступим в начало таинственной области Богопознания.
По-разному разрушаются основы заложенной в человеке Божественной любви. Необходимо остановиться на краткое время в непрестанном беге по жизни, с ее хлопотами и нуждами (эти нужды и хлопоты понятны, объяснимы и необходимы) и в какое-то время, не откладывая, проникнуть в себя, познать свой путь, подумать над тем, что нам мешает ответить Богу любовью на любовь. Что мешает любить Его всем разумением и мыслью?
Неужели пропал для нас тысячелетний опыт прошлых поколений и цивилизаций, где итоговой была победа любви? Многое в жизни оказывается шатким и хрупким, а любовь всегда крепка, поэтому древнейшие тексты утверждают, что равнодушие или вражда к ближним воспринимаются как вызов Богу. По сути, это Каиново преступление. Убивший отвечает на вопрос Господа: «Где Авель, брат твой?» (Быт. 4, 9). Ответ убийцы немедлен: «Разве я сторож брату моему?» (Быт. 4, 9). Немедленно и возмездие: «Проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей» (Быт. 4, 11). Новый Завет кардинально изменил взаимоотношения людей, но остался Суд Божий, и не делайте другим того, чего бы вы не желали, чтобы вам делали. Имея пример любви, не сделаем себя убийцами своей вечной жизни. Для преступивших нравственные законы каждое мгновение в аду станет вечной мукой.
Может ли человек в современной практической жизни простить своих недоброжелателей, да и врагов? Христианство отвечает: безусловно, может, потому что закон любви — великодушное и безграничное прощение. Если не можешь простить, может быть, следует временно забыть обидевшего тебя. Пройдет время. Верой и любовью, если сам возрастешь, поймешь, что, осуждая порочных людей, мы себя осуждаем, потому что сами не свободны от грехов. Отвращайся от зла и проступков своего врага, презирай в нем злое начало, но не образ Божий, который нераскаявшийся грешник затуманил злодеяниями. Не думай о злодее зло, иначе сам сделаешься злым, и не бери на себя прерогатив Судии и Мздовоздаятеля, присущих только Богу.
Когда-то блаженный Августин со всей искренностью сказал себе, увидя человека, преступающего законы Бога и человеческого общества: «Господи! Если бы ты попустил, я бы еще хуже поступил». Как утешение скептикам следует знать слова великого сирийского подвижника Ефрема Сирина: «Прежде кончины никого не ублажай, и прежде смерти ни в ком не отчаивайся».
Голгофским Крестом Иисус открыл новую эпоху, в которой родилась совершенно новая общественная сущность людей, хотя и возвещенная древними пророками, здесь новые сердца, дары Духа Святого — в том порука. Слились две заповеди: любовь к Богу и ближним. Добрый самарянин и нам, сегодняшним, пример. Эта евангельская притча ставит не мое «я» в центре, а нуждающегося материально и душевно. В ней, в притче, наложенной на всю Новую Жизнь во Христе, ближний — каждый из нас.
Не отрини и меня, Господи, от предлагаемого понимания любви. Любящему уготовано достойное место.
Из наследия протоиерея Александра Кравченко