|
|
   |
Женя Д. (назовем его так) не всегда был бездомным. Психически больного человека сделали бомжом ушлые люди, воспользовавшись его беспомощностью. Не всегда был парень (сейчас ему чуть за 30) и инвалидом...
Женя родился в доме на ул. Варненской. Соседи знали его умным, добрым, сильным мальчишкой. Увлекался спортом — боксом. Мать с гордостью рассказывала соседям, что победил на чемпионате Украины среди юниоров и скоро получит звание мастера спорта. Этого не случилось. Тренер вдруг стал уверять парня, что на спорт в жизни ставку делать не надо, лучше заиметь какую-либо другую, более надежную профессию: опытный наставник быстрее других заметил отклонения в психическом здоровье подопечного. Возможно, связано это было с травмами, без которых в боксе почти не обходится.
Вскоре родители начали водить сына по больницам. Евгению поставили диагноз из разряда тех, что идут под шифром, когда ему не исполнилось и 20 лет. От свалившегося на семью горя умер отец, а следом и мать. Мать, как рассказывали соседи, была очень красивой женщиной и отзывчивым человеком («Медсестрой работала, при нужде все к ней бежали...»), но после этих событий быстро спилась и в возрасте чуть за 50 выглядела старухой.
Женя остался один. Сознание его если и работает, то на уровне семилетнего ребенка... Как-то однажды парень исчез. Дело привычное: он и раньше периодически попадал в психиатрические больницы.
Тревогу забила соседка Светлана. Она живет в другом подъезде, но во время переписи населения поручили ей «охватить» свой дом. Несколько раз пыталась она «поймать» Евгения, однако квартира все время была заперта. Женщина отправилась в ЖЭК к паспортистке. «С этой квартирой творится что-то непонятное...» — получила там уклончивый ответ. «Но вы же знаете, что там проживает недееспособный человек!» — накричала на жэковских работников Светлана.
Однако прознали про это люди очень дееспособные — деятельные, можно сказать. На тот момент, когда Женя в 2001 году впервые после смерти матери оказался в больнице, квартира приватизирована не была, парень считался нанимателем государственного жилья, которое по закону (статья 71-я Жилищного кодекса Украины) должно сохраняться за ним на все время пребывания в лечебном заведении. Аферисты по поддельным документам несколько раз передали квартиру из рук в руки. Близкие соседи испуганно шептались, что хозяева в «плохой» квартире часто меняются, Женьку уводят куда-то...
С 2003 года Евгений почти безвылазно находится в больнице. Парень не настолько болен, чтобы все время держать его под замком, но его некуда выписывать. Врачи тем самым дают ему крышу над головой. Но Женя устает от больничной обстановки, просится «на волю». И всегда идет домой.
Увы, он не может открыть крепкие двери новых хозяев. Хозяева нечасто и появляются, пока идут суды. У себя в подъезде, на площадке между седьмым и восьмым этажами, Женя положил как-то газетки — устроил нечто вроде постели. Но кто-то облил его помоями.
Постучался несчастный в квартиру соседей, где не раз оказывали ему помощь, проще говоря — давали поесть. Вынесли оттуда пластиковую бутылку воды, чтобы умылся. Постучался еще раз. И еще раз. Это по виду он теперь старичок, а по уму — первоклассник. Раздражает даже добросердечных людей.
В другом подъезде, когда из своего туда перебрался, одни соседи бросили ему старый матрац, а другие подожгли его...
Не оставляют Евгения в беде уже много лет двое соседей — Светлана и Леонид (в дети он им годится). Пропавший при неизвестных обстоятельствах паспорт выправили (жаль, пенсия за долгое время пропала), заявление в прокуратуру подали, самого Женю туда сводили, в больнице его навещают, во время «отпуска» присматривают — в столовую «Ветеран-4» на ул. Варненской, например, устроили, где парень любит бывать: поест, телевизор посмотрит, в тепле посидит, газеты полистает.
Много читает Женя. Он всегда много читал. Библиотекарь из 100-й школы вздыхает: «Завсегдатаем моим был этот мальчик».
Был... Нормальная жизнь осталась в далеком прошлом. Светлана и Леонид понимают, что как только выпишут Евгения из больницы на длительное время, он пропадет. В какие только инстанции не обращались они за помощью. Леониду предлагали забрать Женю к себе домой: опекаете-де, так и опекайте. На Светлану вообще посматривали недоброжелательно: что за интерес имеет, если заботу о чужом человеке проявляет? Надеялись соседи на еврейские организации: они обычно в горе слабых людей не оставляют. Им ответили, что евреем человек считается по матери, а Женя идет по отцовской линии. Но паек, правда, дают. И на том спасибо.
В марте этого года Киевский районный суд удовлетворил иск прокуратуры Киевского района в интересах Евгения: признать недействительным договор дарения, теперешнего хозяина выселить, прежнего вселить. Но! На решении суда стоит штампик: «Рiшення не набрало законної сили».
Ситуацию комментирует прокурор отдела оранизации представительства прокуратуры Одесской области, советник юстиции
В. Е. МИКУЛИНСКАЯ (а именно к ней в свое время обратились с делом Евгения соседи — и сразу нашли поддержку):
«Одним из полномочий органов прокуратуры, согласно законам Украины, является защита лиц, которые в силу каких-то обстоятельств не могут обратиться в суд и отстоять свои нарушенные права и интересы.
В защиту прав такого гражданина, инвалида Д., выступила прокуратура Киевского района г. Одессы, предъявив в суд иск о признании договора дарения недействительным и об истребовании имущества из незаконного владения.
Предметом судебного спора стала квартира, которую злоумышленники по поддельным документам отобрали у молодого человека в то время, пока он находился на длительном лечении.
Схема завладения мошенниками квартирой проста: подделка подписи, печати и решения суда. Затем — к нотариусу, который выдал документ, заверенный подлинной печатью. Подставное лицо — и совершены сделки. В результате появляется «собственник» квартиры, не знающий об афере.
По данному факту подделки документа возбуждено уголовное дело.
Примерно 7 лет тянулись судебные разбирательства. Менялись лица, составы судов. Кое-кто из участников судебного процесса умер. Не менялось только положение гражданина с ограниченными возможностями, у которого отняли право на проживание в привычных условиях.
Решением суда исковые требования прокурора удовлетворены. Суд постановил: вселить Д. в квартиру, в которой он проживал с рождения и за которым эта квартира сохраняется в период всего пребывания в лечебном учреждении.
Ставить точку в этой истории пока рано. Каким бы законным и справедливым ни было решение суда, законодателем предусмотрена стадия апелляционного обжалования, чем и воспользовалась неудовлетворенная сторона.
Прокуратура и дальше будет отстаивать права Д., ставшего жертвой квартирных мошенников».
ОДИН ВОПРОС в заключение: семь лет рассматривалось дело Евгения в первой инстанции, если столько же оно будет ходить и дальше, то и помереть бездомному человеку можно. Или на это и расчет? В Европейский суд от граждан Украины поступает много жалоб. В том числе и на волокиту в судах. Рассказали в прокуратуре, что в ситуации, похожей на Женину, суд однажды вынес вердикт: выплатить пострадавшему крупную сумму за моральные и физические страдания.
К слову, пропали у парня из квартиры все ценные вещи, в том числе и велосипед, по которому плачет он, как дитя малое. Да ведь и есть дитя неразумное. Как не боятся мошенники тяжкий грех на душу брать? А судьи своей медлительностью им потворствовать?
Татьяна НЕПОМНЯЩАЯ.