|
|
   |
«У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны, и наш долг — следовать им». Эти слова лорда Пальмерстона очень часто любят цитировать политики.
Украине намного сложнее, чем Англии. О вечных интересах идет спор все 26 лет существования независимого украинского государства. С вечными союзниками тоже вроде как не все гладко. Стратегических партнеров у Украины за годы независимости появилось вроде как много, но не все они равноценны и уж, тем более, однозначны.
Взять к примеру, Россию, стратегическое партнерство с которой зафиксировано в Договоре о дружбе, сотрудничестве и партнерстве от 31 мая 1997 года. Договор еще продолжает действовать, но «стратегический партнер» превратился в «агрессора».
Или другой стратегический партнер, Польша. Не только партнер, но и «главный адвокат в Европе». Но и с Варшавой отношения в последнее время складываются не в лучшую сторону. История уже не раз была поводом для споров Украины с соседями. Однако самые серьезные «исторические конфликты» до сих пор возникали в отношениях с Москвой, которая категорически не принимала все, что не вписывалось в ее концепт о «братских народах».
С Польшей также возникали споры на историческую тему. И это касалось не только событий на Волыни во время Второй мировой войны, но и других вопросов. Здесь и национально-освободительная война ХVII века, и Колиивщина, и украинско-польская война 1918—1920 годов, и национально-освободительная борьба украинцев во времена второй Речи Посполитой в 20—30-е годы ХХ века, и депортация украинцев из юго-восточных польских земель в ходе операции «Висла» в 1947 году. Достаточно вспомнить, сколько копий было сломано вокруг восстановления Мемориала «молодых орлят» во Львове.
Но до сих пор политикам обеих стран удавалось как-то гасить конфликты. К 60-летию событий на Волыни в 2003 году президентом Украины Леонидом Кучмой и президентом Польши Александром Квасьневским было принято «Совместное заявление «О примирении в 60-ю годовщину трагических событий на Волыни», в котором оба руководителя выразили глубокое сожаление по поводу имевших место трагических моментов совместного прошлого украинского и польского народов.
Тогда же было одобрено и совместное заявление парламентов двух стран, в котором есть и такие слова «В истории Европы есть много примеров национальной вражды, войн, крови и жестокости. Но одновременно есть примеры единения и согласия народов, которые хотели и могли преодолеть даже самое сложное прошлое. Моральной обязанностью тех, чью совесть и в дальнейшем трогает трагедия 60-летней давности, является призыв к единению наших народов во имя будущего, во имя общей цели. Пусть умение извинить станет фундаментом лучшего будущего, добрососедства и украинско-польской дружбы».
Увы, эти красивые слова уже забыты. 26 января нынешнего года польский Сейм проголосовал поправки к Закону об Институте национальной памяти, которые предусматривают наказания за публичное отрицание преступлений «украинских националистов». Преступлениями названы «действия, совершенные украинскими националистами в 1925—1950 годах, заключавшиеся в применении насилия, террора или других форм нарушения прав человека против отдельных лиц или групп людей, а особенно против польского населения». За такой проступок может грозить до трех лет тюрьмы.
«За» высказались 279 из 414 депутатов, «против» только 5, 130 депутатов воздержались и 45 — не голосовали. Сенат Польши поддержал эти поправки без изменений.
Реакция многих украинских политиков была предсказуемо негативной. Пошел поток ответных обвинений.
Нации, как и люди, склонны обольщаться и разочаровываться. Нечто подобное произошло и в отношении украинцев к западным соседям. Во времена Революции Достоинства, а уж тем более после начала российской агрессии мы слышали в свой адрес немало лестных слов. Да и сами себя убедили в собственной нужности и незаменимости, в том, что с венграми, поляками, чехами, румынами и другими народами Центральной Европы нас объединяют общие и вечные ценности, а то, что нас разъединяет, осталось в прошлом.
И вдруг Венгрия занимает резко негативную позицию в отношении принятого Закона «Об образовании» и заигрывает с Россией, в Чехии президентом выбирают пророссийски настроенного Милоша Земана. Та самая Венгрия, в которой в 1956 году советские танки подавили народную революцию, и та самая Чехия, судьбу которой решили в Мюнхене в 1938 году. А тут еще и Польша с «антибандеровскими» законами.
И нарастает обида. Как это? Мы здесь стоим на границе между варварством и цивилизацией, между демократией и авторитаризмом, защищаем европейские ценности, а те, кто в свое время пострадал от советского тоталитаризма, наносят нам «удар в спину»?
Пожалуй, ключевая проблема украинцев — это излишний украиноцентризм, попытка смотреть на мир через призму отношения других к себе любимому.
Ведь есть и рациональное объяснение причин, по которым наши соседи занимают далеко не дружественную по отношению к Украине позицию. И это далеко не всегда пресловутая «рука Москвы». Сегодня государства Центральной Европы накрыла волна популизма, зачастую замешанного на национализме. Причины тому преимущественно внутреннего или общеевропейского характера: недовольство политикой Брюсселя, опасения по поводу волны мигрантов, которые могут затопить страны Центральной Европы, социальное недовольство и, наконец, попросту подготовка к очередным выборам, требующая мобилизации электората.
Чаще всего причиной наших негативных эмоций является элементарное незнание и непонимание тех реалий, в которых существуют центральноевропейские государства. Ведь у них более благоприятный деловой климат, и зарплаты выше, и с обеспечением прав человека и разных свобод все хорошо. Но вдруг голосуют за популистов, обещающих простые рецепты для наболевших вопросов, с легкостью обозначающих внутреннего и внешнего врага.
В конечном счете у всех центральноевропейских наций есть свои интересы, которые могут идти и идут вразрез с украинскими. Понимание этой простой истины явно облегчит отношение к действиям наших партнеров или оппонентов.
Вряд ли можно увидеть «руку Москвы» в другом решении польского парламента, который в июне 2017 года проголосовал за внесение поправок в закон о запрете пропаганды коммунизма либо другого тоталитарного строя в названиях зданий и объектов. Документ этот предусматривает снос памятников советской эпохи, в том числе мемориалов в честь Красной армии. Всего в течение года предполагается демонтировать порядка 470 скульптурно-архитектурных объектов. Закон этот вызвал гневную реакцию Москвы, которая, впрочем, была проигнорирована. Примечательно, что за этот закон проголосовало подавляющее большинство польских депутатов (408), намного больше, чем за «антибандеровский закон».
Да и поправки к Закону об Институте национальной памяти носят не только «антибандеровский» характер. Уголовное наказание грозит также и тем, кто будет публично заявлять о причастности поляков к массовому уничтожению евреев в годы Второй мировой войны и использовать словосочетание «польские лагеря смерти». Подобная новация уже вызвала острую критику со стороны Израиля.
Вот и выходит, что за весьма короткий срок Варшава смогла на почве исторических споров поссориться не только с Украиной, но и с другими государствами. Впрочем, конфликтный потенциал имеет не только Польша, но и другие государства Центральной Европы, к примеру, Румыния и Венгрия.
Наверное, для украинских политиков наиболее оптимальным поведением был бы призыв к диалогу. Конфликт с Польшей невыгоден Украине, причем сегодня он невыгоден вдвойне. В Варшаве это, скорее всего, понимают, и потому идут на обострение.
Более худшая модель поведения — начать вспоминать все обиды, причиненные Польшей украинцам, а заодно участие Польши в разделе Чехословакии, польский коллаборационизм во время Второй мировой и многие другие неприглядные факты польской истории.
Выбрали нечто среднее. Верховная Рада приняла заявление о том, что она «категорически не приемлет и отвергает политику двойных стандартов и навязывание идей коллективной ответственности украинского народа, а также попытки польской стороны приравнять действия всех борцов за независимость Украины к преступлениям двух тоталитарных режимов ХХ века — нацистского и коммунистического». И хотя тональность этого заявления умеренная, тем не менее, оно, скорее всего, не будет способствовать снижению градуса конфликта.
Артем Филипенко. Политический обозреватель