|
|
   |
«Вечерняя Одесса» уже сообщала о факте покушения психически больного человека на жизнь медицинских работников, приехавших по вызову («С ножом — на бригаду «скорой помощи», 8 июня с.г.). Несколько ранее такой же случай произошел в Запорожье. И там, и там — трагедия.
В таких обстоятельствах свой профессиональный праздник медики еще не встречали: на мирном фронте — боевая обстановка. Участники состоявшейся вскоре пресс-конференция на тему: «Убийство в Одессе и Запорожье — результат несовершенства государственной политики в отношении психически нездоровых граждан» настолько точно охарактеризовали суть происходящего в обществе и медицине, в частности, в психиатрии, что представителям масс-медиа, по сути, не было особой надобности задавать дополнительные вопросы.
Свое мнение высказали председатель обкома профсоюза работников здравоохранения Галина Кокшарова, заведующий кафедрой психиатрии, наркологии медуниверситета профессор Валерий Битенский, внештатный специалист облздрава по специальности «психиатрия», главврач областного психоневрологического диспансера Анатолий Волощук, главврач городского психоневрологического диспансера Олег Карпенчук, заведующая ОМКО и социально-правовой службы областного психоневрологического диспансера врач-психиатр высшей категории Алена Артеменко, заместитель начальника управления общественной безопасности ГУ МВД Украины в Одесской области Дмитрий Кучеренко.
Выяснилось, что риску нападения подвергаются не только те медики, которые лечат, общаются с душевнобольными. Например, в туббольницах, где лечат и тех больных, что отбывали наказание, такие пациенты нередко не считаются с распорядком медучреждения, могут избить друг друга или тех, кто приходит их навестить, словом, решают свои проблемы по собственному усмотрению. И попробуй вмешаться! А в медицине, как известно, 80% сотрудников — женщины, милицейских постов в больницах нет. Четыре-пять больниц, где ведется круглосуточный прием «по скорой», в таких постах очень нуждаются. До приезда милиции могут избить не только медперсонал, но и прикончить кого-то.
Можно бы, «как в нормальных школах», предположил выход представитель правоохранительных органов, установить турникеты, видеокамеры, вести фейсконтроль. Госслужба охраны согласна помочь. Но, опять же, нужны деньги. «Плохо, что вопрос защиты поднимается, только когда случится беда», — резюмировал полковник милиции.
Оказалось, обком профсоюза медиков поднимал этот вопрос давно. И лишь теперь «наверху» спохватились: надо бы, считают в Минздраве, закон, что стоит на страже судей и чиновников, распространить и на медиков. Нынешние резонансные случаи «расправы» над медиками не единственные, просто «широким массам» ранее о таких же не сообщали. К примеру, главврач городского психоневрологического диспансера рассказал, что минувшей осенью чуть не был зарезан санитар, с которым он пришел на вызов. А в пресс-релизе ГУ МВД Украины в Одесской области обозначено, что в нынешнем году на территории области и областного центра было совершено несколько преступлений «лицами, которые в судебном порядке признаны неосудными и по отношению к которым принимаются меры принудительного характера».
У правоохранительных органов есть список людей, особо опасных психически, в нем — 141 человек. К таким пациентам медики должны выезжать только в сопровождении сотрудника милиции. Областное управление здравоохранения приняло решение маркировать потенциально опасные для медиков адреса. Можно ли ожидать, что количество таких адресов не увеличится? В обществе в шесть (!) раз возросло количество неврозов...
Перед выездом «скорой» к психически больным людям (и не только с уже установленным диагнозом — агрессия, к сожалению, нарастает) надо обязательно оценивать степень опасности. На сегодняшний день пристальное внимание психиатров требуется, вдумайтесь только, почти 5 тысячам жителей городов и сел нашей области. А между тем, специалистов не хватает: более 40% из них пенсионного возраста. Поневоле напрашивается параллель с противотуберкулезной службой, где с кадрами такая же беда.
Сходство просматривается и в том, что после стационарного лечения больные направляются на амбулаторное лечение. Но, чтобы такие пациенты принимали лекарства, которые позволяют им адаптироваться в обществе, что, конечно, в большей степени касается людей с психическими недугами, соблюдали режим, должен кто-то этот процесс контролировать. Главный «контролер» — семья. А если ее нет или она по разным причинам безразлична к больному, а то и враждебна, что сегодня, увы, нередко случается?.. Заболевание обостряется.
По логике вещей, таких пациентов необходимо снова госпитализировать. Куда, если в областной психиатрической больнице, где было 1750 коек, сократили 700? На 60 больных приходится две санитарки, а больные таковы, что самостоятельно не могут в душе помыться, не говоря уже о более сложных манипуляциях. Если ни одно отделение уже более двух десятков лет не ремонтировали. Если из 1200 человек, что там лечатся, 300 — психохроники, им место в специализированных интернатах, которых тоже не хватает. По той причине, что не хватает средств.
Финансирование, вернее, недофинансирование — самая «больная» тема. Так, на лечение одного больного в сутки в стационаре выделяется такая «сумма», что стыдно говорить, — 1 гривня. Если он на амбулаторном лечении — аж 5 гривень! Прозвучало предложение лучше больше давать на амбулаторное лечение. За счет экономии. Правда, какой, что-то я не уразумела. В стационаре? Но зато поняла, что на то самое, амбулаторное, лечение психически больного «в острой форме» семье требуется 100 долларов в неделю, хроника — 30 долларов.
Когда нам ставят в пример Запад, стоит вспомнить, какое там количество специалистов, какое оборудование, обеспечение лекарствами, в том числе новейшими, сколько социальных работников... Усилия нашей социально-правовой службы, два года действующей на базе областного психоневрологического диспансера, — капля, даже не в море — в океане. Хотя там и есть попечительский совет и даже иногда удается «выбить» толику материальной помощи больному. Знаю, однако, одного человека, который не входит ни в попечительский совет, ни в социально-правовую службу. Исполненный христианского милосердия, он старается каждое воскресенье принести в психбольницу что-нибудь из выращенного на своем огороде или еще чем-то порадовать пациентов этого медучреждения. Он не хочет «выносить это на публику», но страшно удивляется и негодует: «Неужели наше государство настолько безразлично к людям?!» Жаль, что этот человек не присутствовал при разговоре специалистов на пресс-конференции. Может, и он, «снизу», что-то подсказал бы?
А разговор вышел нелегким. Проблема по защите медиков и, как оказалось, пациентов, хоть и в ином плане, — остра не только в регионах, где случились трагедии, но — всего государства. В ходе реформирования здравоохранения это необходимо учитывать, обращая внимание на особенности регионов. «Обратной дороги нет, — подчеркнула Галина Кокшарова. — Мы такую же пресс-конференцию можем провести по проблемам противотуберкулезной службы».
Сколько составлено, написано программ, как сказал бы поэт, — «хороших и разных»... Есть и областная программа «Психическое здоровье Одесщины». По силам ли вытянуть ее местному бюджету?
Мария Стерненко