|
|
   |
Предыдущая часть здесь.
Глава 12. Кленовый сироп
— Это было впечатляюще. Браво, бэдикэ.
Русанов повернул голову на голос, и ему показалось... ему опять показалось. Он проморгался, потряс головой и чертыхнулся. Ему просто необходимо выспаться по-человечески. В противном случае он рискует не дожить до конца путешествия. На часах 00.10. Рейс из Парижа в Торонто в 8.45. Если начать ехать прямо сейчас домой к Жаннет за чемоданами, а потом из Лиона в Париж, то можно успеть добраться до аэропорта «Шарль де Голль» впритык к вылету.
Они вбежали в аэропорт на последних минутах оформления багажа и проверки посадочных талонов. Уже в зале ожидания Русанов обратился к Монике:
— Если хотите мне что-то сказать до того, как мы прибудем в Торонто, можете сделать это сейчас, пока не объявили посадку. Ну, там, положили ли они мне сырого пороху или что-то в этом роде.
Он так посмотрел на Монику, что ей стало не по себе. Она деланно улыбнулась и сказала:
— Насчёт пороха не знаю. Но должна вас предупредить на случай, если самолет станет падать, я не умею летать.
— Я попрошу ямщика не гнать самолет.
Ужасно, когда твой враг вызывает у тебя симпатию. Объявили посадку. Хорошо, что они будут сидеть в разных частях салона, рядом с ней должен был сидеть Арсен. Как же Русанову надоело ломать эту комедию!
Аэробус взлетел. Стюардессы закончили инструктаж. Можно расстегнуть ремни безопасности. Мимо кресел покатили тележки с напитками. Русанов взял коньяку и, уставившись в иллюминатор, рассматривал большие облака и маленькие города. Ему, наконец, удалось немного расслабиться. Как он сюда попал? Нет, не в самолет, разумеется. Как он попал в эту историю?
Дед забил ему голову идеей о родстве с Владимиром Русановым, верой в человечество, романтикой, тягой к приключениям, героическим поступкам и высокими идеалами. Никто не предупредил, что жизнь устроена по другим законам. Он старался как мог, но все его усилия приводили только к разочарованию. А другим он быть уже не умеет. И вот теперь он не знает, чего хочет больше — жить или умереть...
* * *
Тогда он не вернулся к Ольге. Вдруг подумал, что не нужен ей. А потом решил проверить, нужна ли она ему. Хотел узнать, существует ли жизнь вне молдавской свадьбы.
Он бросил все свои высшие образования и пошёл плавать простым мотористом. Когда вернулся из первого рейса, судьба свела его с первой бывшей. Десять лет он не хотел замечать, что дома его любят только первую неделю по возвращении из рейса.
А миллион друзей ошивался вокруг него с вечными просьбами:
— Вовчик, дружище, выручи, одолжи, помоги...
И помогал, и одалживал (чаще всего с концами), и выручал, как мог... Искренне и без условий.
Во время третьего рейса они зашли на срочный ремонт в японский порт Сакаиминато. В день отхода в порт влетели три полицейских грузовика. Территорию оцепили, порт перевернули с ног на голову. Потом начались переговоры начальника полиции с капитаном. Японец настаивал на досмотре судна, поскольку имелось подозрение, что к ним на борт проник некто, кого разыскивают власти. В конце концов, капитану пришлось подчиниться и дать добро на обыск.
И надо же было именно Русанову напороться на этого «некто». Им оказался Пётр, так он назвался тогда. На вид ему было лет пятьдесят. Он был немногословен, просил поверить и помочь спрятаться. И хотя история эта была очень мутной, и поплатиться можно было жестоко, но Владимир почему-то решил помочь. Провёл беглеца в прачку и хорошо «закопал» в грязном белье. В прачке на полу разлил хлор, чтобы собаки не смогли там «работать». Так и ушли японцы ни с чем. Как прятал, как выводил с судна в Одессе — тоже целая история, но справился. Пётр только сказал, что обязательно найдет Владимира, чтобы отблагодарить.
С тех пор они не виделись. Но Русанов был только рад. Он ведь понятия не имел, кого тогда «вытащил».
Потом он поступил в «вышку». Через несколько лет стал одним из лучших штурманов дальнего плавания. Может, «русановские гены» помогли? Проблем уйти в рейс на отличную зарплату не было. И чем лучше ему было в рейсе, тем хуже ему было дома. И однажды он понял, что не такой жизнью хочет жить. Не те люди окружают его дома. И следующие пять лет он выводил деньги на специальный счет, рассказывая жене истории о том, что компании не выполняют своих обязательств. А вернувшись из очередного рейса, сообщил, что за границей зашёл в гости к другу и на его дорогущем «Ягуаре» по глупости въехал в ещё более дорогой «Мазератти». Всё вдребезги и ремонту не подлежит. В общем, должен он теперь по гроб жизни обоим. Да ещё и что-то со здоровьем у него не то, плавать он теперь не сможет. Надо бы что-то продать, чтобы рассчитаться. И не успел он глазом моргнуть, как жена подала на развод. Так он окончательно убедился, что идёт верным путём. А потом с этой же историей прошёлся по друзьям, которых выручал в любое время суток, с просьбой выручить на этот раз его. Те разве что на развод подать не могли. Остался без друзей.
Один только Жорик долго собирал по карманам, книгам и всяким заначкам, что было в доме. Насобирал не густо, всё причитал и долго извинялся, что так и не разжился ни умом, ни деловой хваткой. Владимир деньги взял, но с тех пор каждый месяц Жорику стали приходить денежные переводы неизвестно от кого.
С морем Русанов решил завязать не потому, что надо было поддерживать легенду пошатнувшегося здоровья. Просто катать чужие грузы по давно проложенным маршрутам не та доблесть, которая могла сравниться с доблестью того Русанова. И не в морях уже было дело. Он понял, что его первая попытка жить среди людей провалилась.
Тогда он решил открыть свою фирму и сделать так, чтобы на работе каждый был как дома. Чтобы это был филиал счастливой страны. Какой же он был дурак! Вот они — пятнадцать человек на сундук мертвеца! Да, это он завел правило не работать после работы. Но никто особо не стремился работать и во время работы. Из всех пятнадцати человек работают от силы пятеро. Что бы он ни делал, всё не то. Нет, он не ждал благодарности. Он хотел построить общество, в котором все стоят за всех. Но не знал, как это сделать даже на примере пятнадцати человек. Да что же с ним не так?!
Фирма просуществовала четыре года. Русанов всё глубже погружался во внутренний мрак. Однажды, после работы, когда он вышел на улицу, к нему подошёл невзрачного вида молодой человек, передал привет от Петра и предложил проехаться тут недалеко. Владимир почему-то сразу понял, о каком Петре идёт речь. Они сели в серую «Тойоту», и она привезла их к огороженному высоким забором особняку. Авто заехало в подземный гараж, откуда Владимир и его спутник лифтом поднялись на второй этаж. Пройдя через небольшой холл, без стука вошли в одну из дверей. Сопровождающий пропустил Русанова вперёд, вошёл следом и неслышно закрыл дверь.
— Ну, здравствуйте, Владимир. Давно не виделись. Илья, будь добр, сделай нам кофе.
— Хорошо, Сергей Илларионович.
Илья бесшумно испарился, а через несколько минут подал кофе. В самый раз, такой как надо. Сергей Илларионович, вот, оказывается, как его зовут. Сколько же лет прошло? Пятнадцать.
— Я понимаю, что это не моё дело, Сергей Илларионович, но что это было тогда в Японии? Или мне лучше не знать?
— Вам лучше не знать. — Он отпил глоток кофе и поправил очки на тонком носу с горбинкой. — Давайте поговорим о вас. Всё это время я вас, так сказать, «вёл», поэтому знаю больше, чем вы можете предположить. Я помню, что обещал быть полезным. И вот этот момент настал.
Он положил перед Русановым папку. В ней оказались документы на четверых сотрудников фирмы «Рога и копыта», как в шутку Русанов называл свою фирму. Этими сотрудниками были Арсен Тер-Погосян, Самуил Коган, Павел Ципко и Моника Иванова.
— Это не настоящие их имена. Эти четверо работают вместе. Нанимаются в частные фирмы под видом специалистов, а потом в один прекрасный день все деньги со счетов исчезают в неизвестном направлении. Обычно им хватает полгода на то, чтобы провести все операции. Это и промышленный шпионаж, и перевод денежных средств на подставные фирмы, и ещё много чего. Работают чисто. Потерпевшие так и не могут понять, что случилось, и кто злоумышленник. На их совести не только грабежи и поломанные судьбы, но и несколько самоубийств.
После этого Русанову был предложен план «банкротства» и кругосветного путешествия, которое будет проходить под надзором коллег Сергея Илларионовича. Никаких разговоров в офисе на важные темы, поскольку видеонаблюдение и прослушка в руках Арсена. В финансовые дела по локти влез Самуил, Павлик — «компьютерный гений», собирает информацию о схеме бизнеса, качает базы данных, взламывает банковские программы, а Моника пудрит мозги, влезает в душу и во все личные сейфы и счета.
— Запомните, если Моника что-то наливает или подает, ни в коем случае не пить. Только делать вид, что пьёте, а потом вести себя так, будто не в себе. Терять сознание, падать в фонтаны, целовать незнакомых женщин на улице, в общем, имитировать невменяемость. Так она будет уверена, что контролирует ситуацию.
Русанов соорудил фальшивку с картой сокровищ легендарного прадеда, которую скормил «историку» Ивану.
Профессор Майнц передал сообщение от Сергея Илларионовича о том, что пропавшие Павлик и Арсен готовили почву для выведения средств со счета фирмы, поэтому вслед за ними исчез и Коган, но попытку грабежа отбили. Затем Русанова вывезли на остров и спрятали в полиции, пока подельники думали, как им быть дальше. Вот почему вернулся Арсен, вот почему появился «мятый папа» Моники. Они хотели взяться за Русанова без шуток, но тут вовремя подоспела «полиция» с обвинением в китайском шпионаже. И шайка вновь рассыпалась. Русанов официально спровадил Арсена в Одессу. Тогда как из-под земли вдобавок к Ивану появился Самуил. Компаньоны вились вокруг Русанова плотным кольцом.
В Швейцарии Русанов должен был встретиться с Сергеем Илларионовичем и убедиться в том, что его люди перевели все средства со счёта турфирмы на специальный счёт в Женеве. Но Моника прилипла, как кленовый лист. Уговор был такой. Русанов зайдёт в банк и увидит Сергея Илларионовича. Тот будет стоять перед одной из стоек и посмотрит на часы. Если часы будут надеты на правую руку, всё о’кей, если на левую — операция ещё не закончена. Часы были надеты на левую руку. Теперь нужно было оправдать поход в банк идиотской затеей взять кредит без рекомендательных писем, а потом начать целовать бойкую обладательницу золотого слитка. Сколько же раз в этом плохом романе Русанов получил по голове? Но что поделаешь, жизнь и есть плохой роман!
Канада.
Майя Димерли