|
|
   |
в учебных заведениях искусств
Художник, гарантии нет! Но есть шанс...
Идет защита дипломов на художественно-графическом факультете Одесского государственного педуниверситета им. К. Ушинского.
ЭКСКУРСИЮ по творческим мастерским провел для меня заведующий кафедрой живописи и истории искусств художник Олег Недошитко. Широкая профильная специализация на худграфе — обыкновение последних 10-15 лет: раньше студентов натаскивали по сугубо академической программе. Одесский худграф теперь в Украине — базовый: он один из самых давних и методически сильных. Второй раз провел в апреле Всеукраинскую олимпиаду студентов. Работы победителей выставлены на стендах в фойе.
...Мастерская бумагопластики: педагог Татьяна Ковальчук показывает мне лучшие дипломные работы прошлых лет. Особенно эффектен триптих выпускницы Снежаны Джандры из Чернигова «Храмы Буковины» — объемная пластика, ювелирный труд. Эти выпускники годятся для работы в театре и кино. В мастерской дипломница, одесситка Люда Мироненко корпит над аппликацией — это будет триптих «Вечера на хуторе близ Диканьки». Художник Татьяна Ковальчук изучает с ребятами традиционные народные искусства, например, региональные особенности вытынанки.
Михаил Плужник ведет мастерскую керамики — прошлогодний выпускник худграфа, он в следующем учебном году станет его педагогом. В оборудовании мастерской помог один из крутейших одесских керамистов Александр Дмитриев: он семь лет преподавал на факультете, соорудил здесь и первые печи для обжига. Ребята не только фантазируют с глиной, но и тщательно изучают историю керамики разных времен и народов.
Мастерской художественной обработки ткани руководит Зинаида Борисюк: здесь осваивают технологии батика, гобелена, дизайн и даже золотное шитье. Зинаида Дмитриевна фактически создала в Одессе школу гобелена, сказали мне ее коллеги. Человек высочайшей культуры и щедрой души, она внедрила в наши вузовские методики школу знаменитой «Строгановки» — Московского высшего художественно-промышленного училища, бывшего Строгановского, которое сама окончила.
К защите подготовлены три гобелена: африканские мотивы воспроизвела в ткачестве Наташа Зинар, натюрморт выткала Лена Халковская, а Женя Ковтуненко эффектно поиграла с фактурами в панно «Горный поток». Но опытный педагог, представьте, волнуется: что еще скажет дипломная комиссия!..
Волнуются и педагоги-живописцы, Светлана Крижевская и Наталия Лоза. «Я сегодня иду в ночное», — заявляет Светлана Григорьевна: у дипломницы что-то не задалось, будут корпеть ночью вдвоем! Им же, дипломникам, теперь мало «сдать на мастерство» — надо рефератище сочинить, фактически первую часть диссертации.
— Нам бы вот достроить мастерские на два этажа, — Светлана Крижевская показывает мне во дворе бетонную развалюху, — нам бы здесь и факультетский музей открыть. Есть что показать, а оно мертвым грузом в фондах. Но где бы найти меценатов?..
СКОЛЬКО ЖЕ художников-педагогов, пусть и с высококлассной многопрофильной подготовкой, реально требуется на рынке труда Украины? Какое жизнеобеспечение дает им средняя школа, с ее почасовым мизером ИЗО? И всем ли детям, откровенно говоря, нужны навыки ИЗО? Не превратилось ли наше вузовское художественное образование в систему дурного самовоспроизводства, игнорирующую социальный заказ? Сколько студентов должно быть у педагога художественного факультета: почему 15, а не 5? Ведь подготовка художника — дело штучное: с пятью учениками преподаватель вымотается так, как другой «предметник» с полусотней. Какова мировая «рыночная» практика подготовки художников, в том числе педагогов? Вот что думают про это педагоги худграфа.
Светлана Крижевская: «Наш факультет выпускает около 50 человек в год. Я много езжу, от столиц до глухого села, и вижу: в жутчайшей глуши наши выпускники — «луч света в темном царстве». Для этого и берем в обучение детей из села. Но ИЗО в школе... Школа консервативна и противится творческому началу. В том виде, как есть, по тем методикам, которые не знаю кто пишет, ИЗО не нужно! Все дети рисуют, но неправильным воспитанием эту склонность извращают и убивают.
В супер-пупер-механизированной Японии школьная палитра состоит из 150 оттенков красок! А чем развивают детей наши «слепо-глухо-немо-спальные» микрорайоны?
Будет в руках умение — найдется и применение. Замечательный фотохудожник Елена Мартынюк (теперь в Москве) — наша выпускница. В жизни гарантий нет — есть шансы».
Наталия Лоза: «Если государство не даст социального заказа для художников, мастерство рискует не выжить. Государство обязано выработать разумную политику в отношении культуры. В каком качестве войдет в европейское сообщество страна, которая не развивает свою культуру, а слепо копирует мировые образцы?! Причем надо не только «рушники собирать» — надо позаботиться о тех, кто создает культурные ценности сегодня».
Олег Недошитко: «С 1991 года побывал в Канаде, США, Румынии, Австрии, Германии, Швейцарии, Голландии, Италии... Бывал в академиях искусств Дюссельдорфа, Варшавы, в вузах Балтимора. Все художники на Западе, как правило, имеют работу, но... собственно творчество — это, на 99%, «художник выходного дня». Поэтому там художественное образование функционально, подход меркантильный. Жестко стоит вопрос выживаемости в условиях конкуренции на сложившемся веками уплотненном арт-рынке.
Сегодня на Западе широчайшая компьютеризация на всех этапах обучения и во всех видах художественной работы. А в вузах — полная свобода выбора: не хочешь подчиняться системе педагога — переходи к другому. Насколько при этом гарантировано сохранение навыков мастерства, судите сами.
Мы теперь входим в Болонский процесс. Это — кредитно-модульная система: дело здесь не в последовательности, а в вариабельности обучения. и пока что совершенно непонятно, как применить эту систему в наших условиях: ведь наши методики строятся на последовательном усложнении, по возрастающей. Нам Болонская система грозит эклектикой и сбоем.
Перед нами встают две проблемы: угроза нарушения последовательности и выработка критериев оценки. Ведь система тестирования на уровне навыков и умений — архисложный вопрос.
В обучении художественному мастерству должна сохраняться последовательность, так как обучение связано с выработкой умений и навыков. Мы должны не разрушать, а сохранить нашу последовательную систему. Беспроигрышный вариант — сбережение наших классических культурных методик, нашего художественно-педагогического наследия: «до Чистякова», «Чистякова» и далее! В реализацию этой задачи, в приведение ее к компромиссу с Болонским соглашением надо вложить немалые средства».
Тина АРСЕНЬЕВА.
анонсы
Музейный лекторий
Научно-практический семинар на тему «Композиция и перспектива в фотографии и живописи» состоится 24 июня (в субботу) в 12.00 в Музее западного и восточного искусства. Вход свободный.
С докладами выступят фотохудожники, научные сотрудники музея. Запланирована свободная дискуссия. Темы докладов: композиция, перспектива, светопись в искусстве фотоснимка (заведующий отделом фотографии ОМЗВИ В. Богомоленко); «Фотография как концентрация пространства — времени» (Н. Витюк); «С высоты птичьего полета» (Ю. Литвиненко); слайд-программа Г. Мягкова; о законах композиции в природе и искусстве, о взаимосвязи и взаимодействии этих законов —
Е. Шелестова; ведущий конференции — В. Островский. Девиз конференции — строки Е. Евтушенко: «Искусственному замкнутость нужна, природному — Вселенная тесна».
Закрытие сезона
25 июня (воскресенье) в 18.00 в Большом зале филармонии концерт камерного оркестра под управлением Игоря ШАВРУКА: произведения Г. Генделя, А. Векумниекса, Л. Канариса, В. Моцарта. Солисты: заслуженный артист Украины Алексей БОТВИНОВ (ф-но) и лауреат международных конкурсов Юрий МИНЕНКО (контртенор).
В Театре юного зрителя 25 июня в 12.00 — ПРЕМЬЕРА: М. Бартенев, «Про Иванушку-дурачка». В четверг, 29 июня, в 11.00 — эксцентрическая комедия «Похищение Джонни Дорсета» по мотивам рассказа О. Генри «Вождь краснокожих».
Балет
Одесский академический театр оперы и балета представляет спектакль на сцене театра музкомедии: 25 июня в 19.00 — «Спящая красавица» П. Чайковского.
Главная тема — море
Так можно сказать о творчестве художника Алексея Петрухина, для которого и теплое южное, и холодное северное море, и тихая бухточка, и морской залив — главная тема.
Его картины пронизаны светом и легким морским бризом, написаны под открытым небом, на пленэре и, по мнению искусствоведов, являются продолжением южно-русской школы живописи.
При этом сам Алексей Петрухин — человек, можно сказать, сухопутный. Родился в Николаеве, окончил Харьковский художественно-промышленный институт (ныне — академия дизайна и искусства). Он активно выставляется в Москве, Харькове и дальнем зарубежье. Работы художника находятся в частных коллекциях в Израиле, России, Украине, Голландии, Франции.
Директор одесского выставочного зала «Унион» Ольга Белик открыла для Южной Пальмиры творчество Алексея год назад, этим летом готовится провести вторую выставку его работ.
Олег ВЛАДИМИРСКИЙ.
На снимке: одна из работ Алексея Петрухина.
выставки
К 90-летию со дня рождения А. Попова
Памятная экспозиция, посвященная 90-летию со дня рождения одесского живописца, заслуженного художника УССР Алексея Попова (1916-1988), открылась 16 июня в музее «Христианская Одесса» Свято-Архангело-Михайловского женского монастыря (ул. Успенская, 4а).
Выставка «Моя Одесса», представляющая пейзажи Одессы и жанр натюрморта, впервые и с огромным успехом прошла в Москве, еще в СССР. Нынче на открытии экспозиции в Одессе присутствовал сын художника Юрий Алексеевич, работающий в правительстве Москвы. Директор музея Одесского морского порта, которому А. А. Попов подарил в свое время 14 картин, Татьяна Глеб-Кошанская зачитала приветственный адрес, присланный начальником порта, Героем Украины Н. П. Павлюком на имя вдовы художника Людмилы Геннадиевны, которая представила выставку. Открытие провела директор музея «Христианская Одесса» Людмила Майборода. Со своими воспоминаниями о художнике выступили его младшие коллеги.
Алексей Алексеевич Попов, родившийся в Северной Маньчжурии, приехал в Одессу 18-летним юношей и окончил здесь архитектурный факультет инженерно-строительного института, обучаясь у авторитетных мастеров Т. Б. Фраермана, Ю. Р. Бершадского, В. М. Замечека. Посвятил себя живописи, приобщившись к традиции южно-русской школы. Внес значительный вклад в развитие жанра городского пейзажа, в украинскую тематическую картину. Его живопись отличается монументальностью подхода. Алексей Попов также незаурядный мастер акварели. Он был участником множества республиканских и всесоюзных выставок, творческих семинаров. Был награжден многими правительственными грамотами, орденами и медалями.
Испытание музеем
Совместная выставка молодых одесских живописцев Яны и Святослава Барабашей открылась
16 июня в залах Музея западного и восточного искусства (ул. Пушкинская, 9).
Барабаши хранят приверженность традиционной реалистической манере, но никогда не вызывают упреков в «старомодности» — напротив, во времена вседозволенности в искусстве реалистическая живопись сделалась особенно актуальной, потому что именно она дает четкие критерии мастерства. Святослав и Яна стремятся к этому мастерству, они неутомимые труженики. И, прежде всего, они впечатлительные натуры, чутко откликающиеся в своих произведениях на зов изменчивой природы, стремящиеся увековечить ее состояния и передать зрителю вызванные ими чувства.
Поместить картины молодых живописцев, в чьих работах еще сказывается студенческая дерзость и ребяческая свежесть восприятия (последнее качество мечтает сохранить в себе каждый художник), в почтенные музейные залы — это серьезное испытание. В музейной ауре картина выглядит совершенно иначе, нежели выглядела в интимной, камерной обстановке арт-галереи. Барабаши этот ответственный экзамен музейностью держат достойно.
Валентина ЛЕВЧУК.
Юбилей — «Барабанные палочки»!
Так шутливо назвали свой 11-й день рождения в галерее «Белая луна», вспомнив термин, которым обозначали число 11 в полузабытой теперь игре — лото. И пригласили в экспозицию 11 художников, неоднократно выставлявшихся в эти годы. Причем экспозицию, кроме картин Леры Фокиной, Евгения Петрова, Вячеслава Шакалова, Николая Прокопенко, Бориса Лукина, Татьяны Гончаренко и других, украсили цветными мазками 11 палитр.
Как поведала на открытии искусствовед Татьяна Басанец, палитра — это «предмет странной формы, красочная поверхность которого может поведать не только о живописных пристрастиях автора, но и о его темпераменте, особенностях характера, и даже симпатиях».
Двенадцатая палитра общей была для всех, на ней общими усилиями был создан «художественный беспорядок», после чего совместное творчество заняло свое место в праздничной экспозиции.
Олег ВЛАДИМИРСКИЙ.
На снимке: «Морской котик» Леры Фокиной.
творчество молодых
Трудный экзамен
В высших учебных заведениях идут экзамены. Один из таких «зачётных» концертов в большом зале Одесской музыкальной академии имени Неждановой показался мне явлением незаурядным.
За роялем была студентка Александра Сапсович (класс профессора А. А. Кардашёва), первокурсница. Это было по сути первое её публичное выступление в престижном зале. Обращала на себя внимание большая, весьма разнообразная и достаточно трудная для исполнения программа концерта — она годилась бы и для пятикурсника, и для сольного концерта на сцене филармонии, она была вдвое-втрое больше и сложнее, чем предусматривалось экзаменационными требованиями.
Александра — выпускница школы имени Столярского, где она, судя по всему, получила весьма солидную подготовку. Она трудоголик, влюблена в музыку и живёт ею — сознательно завышая планку требований к себе. Исполняла четыре прелюдии и фуги И. С. Баха из второго тома его «Хорошо темперированного клавира». Честно говоря, я слушал настороженно. Александра убедила меня не сразу, но вот звучит фуга, и я побеждён этим точно выверенным ритмом, этим безостановочным движением... Да, это Бах!
Я стал ждать — как же она исполнит Моцарта? Моцарт — труднейшее испытание и для зрелого музыканта: трудно воспроизвести живое дыхание этой музыки, её утончённость, изящество, артистизм. Мне показалось, что тут победа Александры была неполной. И всё же я отдал должное её чувству стиля — этому научиться гораздо труднее, чем виртуозному решению сложных технических задач. А она и это умеет — что и продемонстрировала, играя масштабную Сонату-воспоминание ля минор, опус 38 № 1 Николая Метнера. Бурных драматических пассажей, технически сложных мест в партитуре произведения было больше, чем достаточно. Композитор этот недооценен, исполняют его редко, а ведь по масштабу дарования — почти Рахманинов!
Я опять отдал должное стилевому чутью Александры — звучала музыка, совсем другая по характеру, но абсолютно, бесспорно русская, — с её душевной обнажённостью, исповедальностью, пронзительной и глубочайшей лирикой. Это произведение юная Александра исполнила абсолютно «по-взрослому», без скидок на возраст.
Дарование Александры Сапсович — обещает. Что нужно для того, чтобы все обещания сбылись? Честно говоря, в молодых музыкантах меня тревожит рассогласование между чисто техническим и человеческим, душевным развитием. На первый план часто выходит голая виртуозность. А между тем — нужно ведь иметь что «подложить» под звуки, оправдывая звучащее своим духовным богатством, утончённой культурой собственных чувств. Мне хочется пожелать Александре вот этого трудного личностного роста, душевной работы. Всего того, что превращает исполнительство из простого воспроизведения написанных нот в акт соавторства с гением.
Илья РЕЙДЕРМАН.
памяти товарища
Путь к Моке
10 июня 2006 года перестало биться сердце замечательного «шестидесятника», художника-монументалиста, иконописца, члена НСХ Украины Николая Васильевича Морозова.
«Что бы ты могла рассказать мне о Моке, чего не знаю я?» — бросил мне Витя Маринюк уже на тризне, после того, когда мы, смущенные простым величием момента истины, подчёркнутого и благоуханием троицких трав, и скупыми каплями дождя, брызнувшими именно в момент соединения тленного со своей первоосновой, плели венки воспоминаний.
Да, собственно, что я знаю? Как неуёмная, страстная натура водила его, Морозова Колю, то бишь Моку, по коридорам Грековки, Мухинки, Худфонда, по скользкому трапу опускала в спёртую атмосферу «Двух Карлов» (кабак на углу улиц Карла Маркса и Карла Либкнехта), требовала не только внимания, а особого проникновенного понимания его состояния, песни его души? Эти пути пересекались, переплетались у него со многими. Как, карабкаясь обезьяной по лесам, балансируя на стропилах, он умудрялся провести именно ту, точную, сочную линию немыслимых сграффито, энкаустик на глазах у изумлённых коллег? А погодя мы увидели, как всё исчезает, записывается вандалами.
Совсем ещё недавно мы говорили с Мокой о его росписи, которая была жива ещё в водном институте, а вот намедни, посетив эти места, мы обнаружили скабрёзные надписи про порядки и преподавателей высшего учебного заведения, оставленные прямо на росписях. Я спрашивала у бегущих мимо студентов, знают ли они что-либо об авторе этого панно. Те отрицательно качали головами...
Они не знают Николая Васильевича Морозова, художника-монументалиста, задавшего ритмичным чередованием линий и цветовых пятен движение к познанию не только путей морского и речного транспорта, но и человеческой души в познании собственной сути. Сгущаясь и растворяясь, силуэты устремляются ввысь. И движение это легко, потому что найден тот, единственный, угол воспарения.
Символы и условности его рисунков становятся реалиями. Большие художники всегда провидцы. Небольшой рисунок пером запечатлел и состояние, и время, и место его последней стоянки. Душа, воспарив, увидала и величие покрытой высокими травами земли, и куполом сгустившиеся тучи. И знак дала, что произойдет всё на Троицу...
Чуткая и звонкая душа его откликалась на всякую чужую скорбь, спешила принести и слова утешения, и поддержки, и научить нас принимать всё смиренно.
«Всё послано Мною для совершенствования души твоей, —
Всё от Меня это было», — любил повторять Николай Васильевич Морозов духовное завещание Серафима Вырицкого...
На одной из последних фотографий Мока ведёт Хрущика к поезду, который умчит Валика в Москву, а затем в Кимры. Сколько братской любви в его глазах! Он будет держать Хруща за руку и твердить: «Не бойся. Там не страшно». В нём был большой дар учителя, водителя. Познав что-то, Мока старался передать и другим. Каждая прочитанная книга вызывала такой восторг, что он делал ксерокопии и делился своими открытиями с другими.
Беседы с ним были необыкновенно выстроены, их воздушная, лёгкая архитектура порой рождала неожиданные, смелые ассоциации, за которыми открывались всё новые и новые строения. Но к слушателю он был строг, он не позволял ускользнуть и равнодушно поддакнуть. Не тут-то было! Моментально сворачивались все построения, беседа прерывалась...
Неповторимость его бесед, их своечасность, изысканность языка доставляли истинное наслаждение. Память его собирала и складывала в благоуханные букеты суждения и откровения многих мыслителей, чтобы в живом разговоре затронуть струнку вечного.
Но чем выше поднимается душа, тем страшнее, яростнее идёт брань на тленном, телесном, житейском уровне. «Я не могу поверить в его смерть. У меня впечатление, что это очередной Мокин проект», — подытожил друг и коллега, известный художник, архитектор, скульптор Юрий Барзашвили.
Может быть, смерть его есть наглядный урок любви, возбуждения высокой любви к ближнему, которая порой ускользает и подменяется суррогатными понятиями, настоянными на гордыне.
Галя МАРКЕЛОВА.