|
|
   |
Под поэтическим девизом: «Художник, воспитай ученика!» (Евг. Винокуров), — развернута экспозиция экспериментальной фотографии в ОМЗВИ — Музее западного и восточного искусства. Представлены работы учениц известных одесских мастеров фотокамеры Анны Голубовской и Александра Якимчука.
У КОЛЛЕКТИВНОГО дебюта — по сути, нескольких персональных выставок, собранных в залах рядышком, — есть ряд занятных особенностей. Первая: все представленные авторы — женщины. То есть, в фотографии налицо та эмансипация, которая чуть ранее совершилась в живописи. Не смейтесь и не называйте меня старомодной. Я так давно живу, что помню, с каким снисходительным сожалением относились в изостудиях к «девчонкам» юные абитуриенты художественных вузов, прибегая к убойному аргументу: «Ну, назови имена женщин — выдающихся художников». И возразить было нечего, Серебрякова, там, или Мухина, раз-два и обчелся. В фотоклубах, бурное развитие которых пришлось на 80-е годы, я «девчонок» не наблюдала, уж не знаю, как оно было в Одессе, где одаренные «фотографини» явились уже на моей сравнительно недавней памяти и были молоды.
Итак, вот вам и новые имена: Екатерина Живац, Елена Матвеенко, Виктория Стогний, Светлана Медякова.
Вторая особенность: чему, собственно, «учат». Стоит ли напоминать старую истину: можно научить приемам, нельзя научить быть художником. А если учитель буквально воспроизводит в ученике себя самого, свои приемы и свое видение мира, то тут вопрос, кому грош цена, учителю или ученику, а может, и обоим. При том, что собственный художественный талант учителя может быть несомненным, вот только лишь педагог из него никакой.
Случай Голубовской — Якимчука счастлив и поучителен именно тем, что представленные ими на суд зрителей работы их питомцев разительно отличаются от художественных наработок учителей. Ничего общего в мировосприятии и воспроизведении. Четыре фотохудожницы исповедуют некий общий принцип в подходе к задачам фотографии, они вчетвером могли бы составить творческое объединение (да они так себя и позиционируют: Творческое пространство «Преломление»). Они единомышленницы, но от своих педагогов они оторвались радикально, пошли совершенно другим путем. И это — замечательно. Значит, учителя помогли им развить их индивидуальные наклонности, не давя авторитетом и ничего не навязывая, но помогая постичь основы изобразительной культуры и освоить технику фотосъемки.
Прежде чем сказать о третьей особенности этого проекта, давайте вспомним, что же такое, вообще, фотография и в чем ее радикальное отличие от прочих пластических искусств.
Обратимся к исследованиям одного из величайших мировых искусствоведов — Зигфрида Кракауэра, лучше которого, пожалуй, никто и не сформулировал, в чем заключается природа фотоискусства. Прежде всего: фотограф «скорее устремлен к раскрытию содержания материала, чем к его произвольной трактовке», сохраняя в процессе отбора объектов «психологическое состояние отчужденности». Фотография — документ. Она «тяготеет к неинсценированной действительности», подчеркивая элементы «ненарочитого, случайного, неожиданного», имея склонность «к неорганизованному и несобранному». Снимок подобен «взятию пробы», всегда оставляя за рамками кадра нечто «невместимое», подразумевая некий контекст, с многозначностью смыслов и истолкований. Моментальная фотография если и перекликается с живописью, то только с японской — «укиё-э», «плывущий мир»...
Вот всем этим критериям строжайше соответствует собственное творчество Анны Голубовской и Александра Якимчука (заметим при этом, что Анна зачастую предпочитает «цифре», с ее, казалось бы, неограниченными возможностями, пленочный фотоаппарат, снимая в гамме «ч/б»). Это, можно сказать, каноничнейшее фотоискусство, в котором правит его величество Случай. Ничего не придумывать, но всё увидеть. Дальнейшее уже — вопрос техники: оба фотохудожника прекрасно владеют приемами тонкой светописи. А их снимки — поистине жизнь врасплох, представленная во всем спектре ее подразумеваемых содержаний.
Улыбка судьбы в данном случае: четыре представленных в ОМЗВИ фотомастерицы — явные адепты формотворческого подхода. Принцип их учителей — «отражение»; у четверки учениц — «преломление». Более того: явись они миру лет тридцать назад — не прорваться бы им ни через один худсовет. Их непременно бы обвинили в формализме. Припечатав таковой еще и как буржуазный. Потому что, по творческой сути своей, формалистки они и есть. Я употребляю это слово не как оценочную дефиницию. Просто факт есть факт. Наши четыре фотохудожницы увлечены формальными поисками. Основой же для таковых, как и положено в фотографии, служат объективно реальные предметы с их фактурами. Сведение к абстракции начинается с конкретики.
Екатерина Живац, как я поняла из каталога, одна из четверых активно использует, наряду с цифровой камерой, пленочную. Материальные объекты она запечатлевает так, что практически сводит их к так называемому нефигуративу, превращая фотоснимок в абстрактную живопись. Активным цветом либо тональным контрастом она моделирует особенный мир плоскостей — природных, ландшафтных: моря, песка, металлических поверхностей, живой листвы. Иногда тут и откровенная игра, как, например, в снимке «Открытие — 1»: сверхкрупный план крышки консервной банки с петелькой-рычажком.
Светлана Медякова делает предметом таких экспериментов с нефигуративом человеческое тело, точнее — человеческую плоть: взятые крупным планом телесные фрагменты, разложенные светом до состояния бестелесности, призрачности, заоблачности. Виктория Стогний играет с природными фактурами: мятой бумагой, прозрачными драпировками, листами резаного стекла. Елена Матвеенко в цветных фотографиях доходит до полнейшей имитации абстрактной живописи, доводя отправной объект до неузнаваемости, обращая, по сути, в ничто, в тень его собственной тени. Может ли фотокамера подменить собою кисть и должна ли это делать — это уже вопрос дискуссионный.
Общее у четверых еще и то, что они отлично овладели собственно техникой, убедительно «рисуют светом», тонко чувствуют ритм и эффектно строят композицию. За что, думается, спасибо и их учителям. И не зря фотовыставка названа так: «Открытие».
Тина Арсеньева