|
|
   |
Свой юбилейный, 140-й сезон, Одесский академический русский драматический театр начал спектаклем, выпущенным под грифом «Только для взрослых». Жанр постановки — «Эротические фантазии от Шекспира до...», а название еще более игривое: «Sex-tet в летнюю ночь». Режиссер-постановщик Елена Пушкина.
РАЗВИТИЕ СОБЫТИЙ спектакля — наглядное пособие к инструкциям гламурных психологов. Лесной дух Пэк, само собой, брызнул всему «секстету» в глаза волшебным зельем, и на даче начинается... Что, собственно, начинается? Ну, как вам сказать поделикатнее. Та сексуальная путаница, которая в народе зовется изысканным, простите, словом «б...ки». Для таковых, вообще-то, не нужен никакой Пэк... хотя, вполне возможно, в таких ситуациях именно Пэк виноват, — тут уж вопрос веры.
Следя за перипетиями внезапных любовных увлечений, овладевших шестью персонажами, которые так счастливо обрели автора, прогнозируешь, что ревность должна в конце концов распалить в Вере (Анна Дьяченко) угасшие чувства к мужу Гоше (Дмитрий Сарансков). Вот ни с того ни с сего Веру, понимаете ли, поразила неодолимая фригидность. А Гоша с горя изобрел крылья и летает, — ну, бегает и машет широким таким плащом, изображая полет...
ВСЕ КОЛЛИЗИИ, все диалоги, все представления автора спектакля о любви и эротике, весь благонамеренный финал (Гоше эротическая путаница, конечно же, приснилась на даче в летнюю ночь, а верная Вера никогда не переставала его любить и желать), — всё до комизма явно взято из популярных психологических практикумов для существа в бигудях, которому приходящая маникюрша почтительно делает «холю ногтей». Существо словило свой шанс, а тут тебе вдруг и житейский облом: муж так погряз в трудностях бизнеса, что, сами понимаете, и дамский клуб уже не спасает. Во всяком случае, у меня сложилось впечатление, что Елена Пушкина очень и очень в темах глянцевой периодики. А я-то уж подумала, что она Чехова взахлеб читает. Ну, правда, нечто «чеховское» просочилось и в глянец, — а именно, вопли одурманенного пэковским озверином профессора Феди: «Крррови мне! Кррови!», — в духе провинциальных трагиков, комично живописанных Антоном Павлычем.
Вот кто-кто, а Антон Павлович, точно, в гробу перевернулся не раз. От смеха. Убедившись в незыблемости собственного постулата о пошлости, которая бессмертна. В «Секс-Тете в лунную ночь» только еще русского шансона недостает для полноты узнаваемого колорита. А мог бы Чехов спать спокойно: все-таки спектакль «Уездная канитель» той же Елены Пушкиной по мотивам его творчества — очень недурен, очень изящен.
ОДЕССКИЕ ЖУРНАЛИСТЫ, собравшись посреди зала в антракте, ухмылялись да носом крутили от такого халоймеса. Если нас тут насмешить хотели, то, честно говоря, оно как-то на ироническую комедию не тянет. Что называется — в молоко. Даже грубовато как-то выглядит. Как-то уж слишком всерьез. Ну, не прочитывается в спектакле пародия на гламур, хоть плюйте мне в глаза волшебным зельем веселого Пэка. А вот дамским романом отчетливо пахнет. И артистов Русского театра в публике не наблюдалось, — обычно-то они непременно сидят на отведенных местах, наблюдая работу коллег. Видимо, выразили на этот раз... отношение.
А публика — ликовала в восторге. Не иначе, ловила кайф от узнаваемостей. Чувствовала себя, можно сказать, на уровне. Декларации автором спектакля озвучены были накануне, доложу вам, большого замаха: «Комедия «Сон в летнюю ночь», препарируемая в свете теории психоанализа Зигмунда Фрейда». О!..
Публика... ну, что публика? Если она голосует гривней, то театру очевидный профит. Надо выживать, зарабатывать. Как же-с, понимаем. Правда, приходит на память характеристика публики, краткая, всего из пары слов, даваемая еще антрепренерами чеховской поры... повторять ли ее здесь?
И еще нечто припоминается: те времена, а они именно на нашей памяти, когда уважающий себя театр не прогибался под «публику», будь она даже из глухого села либо магазинной подсобки. Театр мощно подтягивал зрителя до истинно культурного уровня. Будешь ты, как миленький, смотреть классику. Шекспира, например. И публика выстраивалась за два квартала от театра на ловлю лишнего билетика. Или, может, чтобы ставить Шекспира, надо быть Питером Бруком либо, по крайности, Любимовым? И как это сам Шекспир умудрялся разыгрывать с актерами перед простонародьем свои пьесы, у него же и Брука не было...
Но уж если Русскому театру нужна любовь, прочно ассоциируемая с кассой, то позволю себе дать рацпредложение. Зря театр поскромничал в спектакле «SEX-TET в летнюю ночь», выказав буржуазно-гламурную, ханжескую, сурово заметим, благопристойность. Надо быть последовательными, ребята! Уж коль взялись за гуж, сиречь за Фрейда. Я бы фей из свиты Оберона (Алексей Силин) и Титании (Светлана Горчинская) выпустила не в размалеванных орнаментом трико телесного цвета, морщащем на животах, — я бы их в натуральнейшем виде на сцену вывела, в чем мама родила, разрисованных мастером боди-арт. Вот это бы публика ломилась! Касса лопалась бы от дензнаков. Глядишь, и на постановку пьесы Шекспира заработали бы...
Тина Арсеньева. Фото Олега Владимирского