|
|
   |
Сердолик часто награждают яркими эпитетами — волшебный, таинственный, магический, сказочный. Наверное, за оранжево-красный, охристый тон, близкий солнцу: потому и считается, что камень способен оберегать все живое от смерти, болезней, даровать счастье и покой. Сколько сказаний, вымыслов и преданий связано с этим самоцветом! Некоторые из них напомним...
В юности Александр Сергеевич Пушкин имел золотое кольцо с крупным сердоликом оранжево-красного цвета. На камне-камее были вырезаны два амура в ладье. Во время пребывания Пушкина в Крыму кольцо было с ним. Здесь, в Гурзуфе, в 1820 году поэт с ним расстался. Внук дочери генерала Н. Н. Раевского князь
С. М. Волконский в 1915 году передал в Пушкинский дом это кольцо с письмом, в котором говорится: «Оно было положено поэтом в лотерею, разыгранную в доме Н. Н. Раевского, и выиграно бабушкой моей — Марией Николаевной, впоследствии княгиней Волконской, женой декабриста, и подарено мне моим отцом князем Михаилом Сергеевичем Волконским, когда я кончил гимназию... в 1880 году». М. Н. Волконская хранила кольцо Пушкина как величайшую реликвию, не расставаясь с ним во время пребывания в Сибири, и только перед смертью передала сыну.
Был, как известно, у Пушкина еще один перстень-талисман удивительной судьбы. Принадлежащий поэту с 25-летнего возраста до конца жизни, он имеет волнующую занимательную историю. Перед высылкой поэта в село Михайловское из Одессы, куда его забросила судьба по «царской милости», жена генерал-губернатора Новороссии и Крыма, блистательная Елизавета Ксаверьевна Воронцова, дарит влюбленному поэту свой портрет в золотом медальоне и перстень-талисман. Она серьезно надеялась на волшебную силу перстня и хотела оградить своего друга от бед.
Под пером поэта рождаются задушевные строки:
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан...
Пускай же ввек сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.
Находясь в Михайловском, Пушкин время от времени получает от Воронцовой письма. Он сразу узнает их: они запечатаны сердоликовым камнем-интальо, таким же, как в подаренном ему парном перстне. На полях рукописи «Евгения Онегина» поэт рисует в минуты раздумья портрет графини.
В 1927 году Пушкин вновь встречает Воронцову, уже в Петербурге. Этой встречей навеяно стихотворение, которое так и называется — «Талисман»: «Там, где море вечно плещет...». Под одним из дошедших до нас черновиков Пушкин поставил пять сургучных оттисков сердоликовой печати, вделанной в перстень.
Поэт сильно привязался к подарку. Перстнем этим запечатаны многие письма Пушкина, отпечатки встречаются на полях различных рукописей.
Описание знаменитого талисмана сделал один из посетителей пушкинской выставки 1899 года в Петербурге: «Этот перстень — крупное золотое кольцо витой формы с большим камнем красноватого цвета и вырезанной на нем восточной надписью. Такие камни со стихом Корана или мусульманской молитвой и теперь часто встречаются на Востоке».
В перстень был вправлен восьмиугольный сердолик с резной сокращенной надписью, которая в переводе А. Я. Гаркави оказалась прозаичной: «Симха, сын честного господина Иосифа старца, да будет благословенна его память». Стиль, а также титул старца, по мнению некоторых специалистов, указывают на крымско-караимское происхождение перстня. Перстень и надпись на камне были сделаны в Крыму; возможно, что сердолик местный или малоазиатский. Талисман был не чем иным, как просто именной печатью.
ПУШКИН, вероятно, не знал, что означает надпись на камне, но ему были известны сердолик-самоцвет и стихотворение И.Гете «Сердоликовый талисман». Поэту было достаточно, что на камне — подарке женщины, в которую он был влюблен, «слова святые начертала» безвестная рука. Знаменитый талисман великий поэт хранил всю жизнь и, по словам редактора сочинений Пушкина и его первого биографа П. В. Анненкова, «соединял даже талант свой с участью перстня, испещренного какими-то каббалистическими знаками». Он, кажется, верил, что, не будь у него перстня, ослабел бы его дивный стихотворный дар. Поэтому носил этот перстень на большом пальце, что видно на портретах работы выдающегося русского живописца В. А. Тропинина и других художников-современников. Во время роковой дуэли Пушкин не расставался с перстнем, о котором
написал:
От недуга, от могилы,
В бурю, в грозный ураган,
Головы твоей, мой милый,
Не спасет мой талисман...
В Музее А. С. Пушкина хранится собственноручная записка И. С. Тургенева: «Перстень этот был подарен Пушкину в Одессе... Воронцовой. — Он носил почти постоянно этот перстень... и подарил его на смертном одре поэту Жуковскому. — От Жуковского перешел к его сыну, Павлу Васильевичу, который подарил его мне. Иван Тургенев. Август.1880». Эта записка была написана специально для пушкинской выставки в Петербурге, на которой перстень выставлялся как собственность Ивана Сергеевича.
Поэт В. А. Жуковский, как и Пушкин, пользовался этим перстнем как печаткой. Интересен рассказ журналиста и писателя В. Б. Пасека, записавшего свою беседу с И. С. Тургеневым: «Во время бытности моей в Париже в 1876 году я почти каждый день имел счастье видеться с Иваном Сергеевичем Тургеневым, и однажды совершенно случайно разговор между нами перешел на тему о реликвиях, вещественных воспоминаниях, свято сохраняемых в национальных музеях на память о лучших представителях славы и народного гения. Вот подлинные слова И. С. Тургенева: «У меня тоже есть подобная драгоценность — это перстень Пушкина, подаренный ему... Воронцовой и вызвавший с его стороны ответ в виде великолепных строф известного всем «Талисмана». Я очень горжусь обладанием пушкинского перстня и придаю ему так же, как и Пушкин, большое значение. После моей смерти я бы желал, чтобы этот перстень был передан графу Льву Николаевичу Толстому, как высшему представителю русской современной литературы, с тем, чтобы, когда настанет и «его час», граф Толстой передал бы мой перстень, по своему выбору, достойнейшему последователю пушкинских традиций между новейшими писателями».
В литературе бытует легенда о пушкинском перстне как символе духовной преемственности и литературного мастерства. Это, казалось бы, подтверждается дружбой с «талисманом» таких людей, как Жуковский, Тургенев. Но ведь В. А. Жуковский, близкий друг Пушкина, является не преемником, а скорее предшественником своего гениального ученика. Да и перстень Жуковский, с согласия вдовы поэта Натальи Николаевны, сам снял с его руки. А в 70-х годах сын Жуковского, художник, передал перстень Тургеневу. Не подарил, а передал, ибо после смерти писателя пытался через суд получить обратно.
И. С. Тургенев все свое состояние завещал той, которую любил, — известной французской певице Полине Виардо. Она в 1887 году передала Пушкинскому музею Александровского лицея знаменитый перстень — национальную драгоценность. К глубокому сожалению, из этого музея бесценная реликвия была украдена.
В небольшой заметке в газете «Русское слово» 23 марта 1917 года по этому поводу сообщалось: «Сегодня в кабинете директора Пушкинского музея, помещавшегося в здании Александровского лицея, обнаружена кража ценных вещей, сохранившихся со времен Пушкина. Среди похищенных вещей находится золотой перстень, на камне которого была надпись на древнееврейском языке». Потом выяснилось, что вещи украл лицейский служитель и продал первому попавшемуся старьевщику за какую-то мизерную сумму. Неопытный вор быстро сознался. Бросились разыскивать старьевщика, и его удалось вскоре найти. Вернули все похищенные вещи в музее... кроме заветного перстня!
В Музее А. С. Пушкина можно увидеть сейчас только сиротливый сафьяновый футляр, слепки сердоликового перстня и его отпечатки на воске и сургуче. А ведь был еще двойник-перстень с резным сердоликом, что оставался у графини Воронцовой, которая умерла в 1880 году, пережив на сорок три года своего поэта...
Любопытно отметить, что великий английский поэт Джордж Байрон тоже имел перстень-талисман с сердоликовой вставкой. Эта реликвия была впоследствии продана в Лондоне на аукционе за крупную сумму.
А как же с передающейся из поколения в поколение легендой о лечебном действии сердолика? Установлено, что сердолик вовсе не отличается особой радиоактивностью. Она у него примерно такая же, как у живого существа, грязей лечебных лиманов и некоторых минеральных вод. Эпизодически появлялись сообщения в печати о том, что сердолик якобы стимулирует развитие некоторых растительных и животных клеток, оказывает будто бы какое-то бактерицидное действие. Этот камень лет пятьдесят назад использовался для поднятия тонуса спортсменов; возникла даже «сердоликотерапия». Но исследованиями не подтверждаются особые свойства сердолика. Жаль расставаться с красивым мифом. И тем не менее, этот самоцвет волшебно прекрасен, приятно смотреть на него. Красивые камни помогают иногда заглянуть в далекое прошлое...
Валерий Шерстобитов