|
|
   |
Премьера мюзикла Геннадия Гладкова «Обыкновенное чудо» (постановка Дмитрия Белова, либретто и тексты песен Юлия Кима, по мотивам пьесы Евгения Шварца) показала, что спектакль будет пользоваться успехом. Но составляющие этого успеха неоднозначны для критика. Желая Одесскому академическому театру музыкальной комедии им. М. Водяного твердого успеха, хотелось бы разобраться в неоднозначности...
Солисты работают вдохновенно и легко. Массовка-миманс, она же королевская свита, не просто машет ножками и образует эффектные группы, но существует в настроении каждой сцены, мало того — создает необходимое настроение. Тем не менее, спектакль пока что распадается на собственно режиссерскую, конструктивную, его часть и на актерскую игру: скелет еще не сросся с мясом, нет ощущения цельности. К артистам — ни малейших претензий. Оттого и обиден подвох: чему, собственно, аплодирует в данный момент публика? Режиссерской находке, воплощенной в актерском мастерстве, или... знакомой коллизии, любимой мелодии, которую подхватывают в зале, памятуя телевизионный фильм Марка Захарова? «Нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно; ни толку, ни проку, не в лад, невпопад совершенно»...
Сценические находки, безусловно, есть: «картинки». Как говорили в школе, «описания природы». Метель, со световым «снегопадом», с распускающимися «морозными цветами» балетных пачек, с белыми зонтиками, просто великолепна. Хороша центральная сценическая конструкция, нечто вроде полувинтовой ажурной лестницы, собирающая действо в тугой узел, дающая ему стремительность. Хороши световые проекции персидских ковров в сцене гостиницы. Хорош темпоритм: начало спектакля бурно и наступательно, и далее он не сбивается, ни на мгновение не зависает. Хотя это уже из области профессионализма, а не «находок».
Смутили меня некоторые вещи... и их еще не поздно исправить. Исправление это по стоимости — копеечное, по сценическому же эффекту — сущностное.
...Тандем: режиссер Дмитрий Белов, сценограф Ольга Шагалина, оба лауреаты премии «Золотая маска», — не мог не запомниться после первого их эксперимента на сцене Музкомедии, спектакля «В джазе только девушки». Декорация и костюмы той постановки презентовали Ольгу Шагалину как блестящего сценографа, достойного продолжателя традиций Боровского, Левенталя и др. Тем огорчительнее явная промашка в «Обыкновенном чуде». Тут вспомнишь про худсоветы...
Прежде всего, бьет в глаза эклектика в костюмах, тем более досадная, что отнюдь не намеренная, не стилизаторского характера. Вот взбалмошный, до помрачения обожающий свою дочь Король (в составе 1 октября — Сергей Мильков). Хоть он и позиционирует себя как тиран и деспот, в деспотию его слабо верится. Это просто домашний тиран, пожизненный эгоистичный ребенок, сделанный «свитой», в которую добровольно включили себя и его родители. Так и вспоминается другая сказка, интерпретированная тем же Е. Шварцем: «Детей надо баловать, тогда из них вырастут настоящие разбойники». Инфантилизм Короля подчеркнут короткими «ватными» штанишками типа «брагетт» эпохи Ренессанса, на детских помочах, скрещенных на спине. При этом одеяние Короля яркое и мишурное, сработанное откровенно «понарошку», как если бы его приготовили для детского утренника.
Его свита — совсем на другой фасон. Как бы это назвать, — эдакая попытка создать хипповый винтаж посредством накрученных на поясницы и шеи серо-буро-покорябанных трикотажных шмоток. Может, если бы кто-то так вырядился в обыденной жизни, то оно бы выглядело и винтажно, и эпатажно. Но на сцене этот посыл «осовременить» действо обернулся унылой тусклостью: сцена не выносит натурализма. А действо — сказочное! По идее, яркое! Необыденное. Сцена — та еще подстава: она все утрирует. «Театр — не отображающее зеркало, а увеличительное стекло». Тусклятина «винтажного» тряпья доведена его лупой до предела, давит на зрителя и заставляет соображать: ну, когда же эта свита сбросит рванину, чтобы во всей чистоте просияли белые балетные пачки, — чтобы, так сказать, расцвела трын-трава? Согласитесь, подобные праздные соображения досадно отвлекают от хотя и знакомого, но неизменно любимого сюжета.
Выход? Да накрутите мимансу ваш винтаж, но яркий, в парадоксальных, продуманных, цветовых сочетаниях, и сказка заиграет и заискрится!..
Может напроситься и вопрос: а почему вообще свита Короля — в балетных пачках? Это что, ретро-намек на ГКЧП? Ну, да ладно. Уж очень эффектно вертятся в руках эти пачки под снегопадом.
Первая встреча Медведя (Александр Прокопович) и Принцессы (Александра Цымбалюк): встреча двух положительных и, видимо, по-своему закомплексованных очкариков, которым любовь поможет раскрепоститься, раскрыться и обрести себя. Ладно, принимаем. Принцесса потом и очки сбросит, и рыжую шевелюру распустит... осталось гадать о моменте, — в общем, «Любовь в Симле». Но зачем Медведя-то рядить в сизый мундир то ли гимназиста-переростка, то ли вечного студента на казенный кошт? Тем более, что и Медведь, сколь он ни рыкай свирепо на протяжении спектакля, отнюдь не матерый: ему-то как раз к фигуре был бы яркий костюм эпохи Ренессанса, колет с расширенной линией плеч! Ну, или могучий свитер а ля Абдулов.
В казенный мундир вырядилась и Принцесса, собравшись в погоню за своим сбежавшим любимым. И снова тот же эффект: блеклое в жизни — на сцене уныло сугубо.
Больше повезло Волшебнику (засл. арт. Украины Сергей Лукашенко) и его Жене (нар. арт. Украины Ольга Оганезова): они неизменно нарядны. А также обаятельны, молоды, утонченны... и вполне волшебны. Что касается некоторых интонационных штампов в иных моментах (и не только у этой пары), некоторой, пока что, недостаточности интонационных красок и нюансов, то впечатление: артистов очень выручает то обстоятельство, что пения в спектакле едва ли не больше, чем диалогов.
Что получилось на премьере безупречно — так это сцена объяснения между бывшими влюбленными: трактирщиком Эмилем (Владимир Кондратьев) и статс-дамой Эмилией (засл. арт. Украины Аурика Ахметова). Настоящий драйв и тонкая эксцентрика. У Ахметовой это вообще выигрышная роль, отличная работа характерной актрисы с гибким даром перевоплощения. Под стать ей и Кондратьев. Сцена между ними забавна, гротескна, пронизывающе лирична. Она говорит о власти Времени и о том, в чем оно не властно над нами: о верности — себе и своему идеалу.
Хороши, разумеется, засл. арт. Украины Юрий Невгамонный в роли Премьер-министра и Денис Фалюта в образе Министра-администратора... но им еще надо выискивать нюансы. Потому что здесь я тоже не могла отделаться от раздвоенности: кому же аплодирует зритель — персонажам или своим любимцам Невгамонному и Фалюте, безразлично, в какой бы ипостаси они ни явились? То есть: пока еще не случилось растворения имени — в образе. Понимаю, каково это — неизбежно вызывать в памяти зрителей незабвенного Андрея Миронова с его «ам-ням-ням-ням да и шмыг-шмыг-шмыг-шмыг»... так тем более это стимул для поиска альтернативных и не менее характерных черт персонажа!
Режиссер уедет, спектакль останется. И, чтобы «Обыкновенное чудо» не обернулось обыкновенной сценической, мягко говоря, «трансплантацией» (поставил в одном театре, повторил в другом), постановщик должен подобрать ассистента, который осуществит окончательную «доводку». Нарастит «мясо» на «костяк» так, чтобы не было отторжения. Чтобы публика самозабвенно аплодировала Театру музыкальной комедии, а не всплывшему из памяти фильму М. Захарова. Чтобы даже хиты Г. Гладкова воспринимала, словно услышанные впервые. Случилось ведь подобное на спектакле «В джазе только девушки»...
Тина Арсеньева. Фото Олега Владимирского