|
|
   |
Вечер, посвященный памяти замечательного музыканта Анатолия Шевченко, состоялся в Большом зале Одесской филармонии. Музыканту, который полтора года как ушел от нас, нынче исполнилось бы 75 лет.
Энергия верной соратницы гитариста, теперь его вдовы Натальи Шевченко соединила усилия друзей из разных городов. Слово «концерт» не выражает сути происходившего. Это событие, в котором воедино сплелись и печаль, и радость, и дань дружбе, и долг памяти. Самое неожиданное в этом ряду — слово «радость». Радость прекрасной музыки, которая жива — и это так очевидно, так несомненно для каждого, имеющего уши! Мы привыкли к затертым формулам — и удивляемся, когда вдруг обнажается и обновляется их смысл: музыка побеждает время, музыка побеждает смерть.
Было в Анатолии нечто моцартианское, та поразительная, почти детская непосредственность бытия, которая и наполняет музыку предельной энергией эмоций. Композиционно вечер его памяти был выстроен с замечательной точностью — начинался и завершался видеокадрами. Интересно было смотреть, как Анатолий в такт словам взмахивает руками (они взлетают!), как он улыбается, как он живет...
Мы подсматривали за жизнью, которая запечатлена камерой. В житейском смысле слова — Анатолий «не умел жить», добиваться денег и званий. Но, оказывается, есть умение жить в самом непосредственном смысле этих слов, — так умеют жить птицы, деревья, дети, да и все бесконечно увлеченные чем-то люди, которые забывают о том, что на них глядят, что нужно как-то «выглядеть».
Естественность! Полнота жизни в каждой минуте! В этом для иных из нас, сегодняшних, есть нечто даже обидное: мы ведь не живем, а «играем роли». Да и градус эмоций, такой, как в музыке Анатолия, никак не соответствует стилю и духу сегодняшнего существования. Но Анатолию как будто бы не было никакого дела до этого несоответствия. Он искал и находил полноту бытия, обнаженный голос страстей — и в музыке древних греков, и в музыке фламенко. Сейчас фламенко победительно шествует по сцене — но Анатолий был первым, кто открыл эту музыку для нас. Человек с такой распространенной и говорящей украинской фамилией — и такой убедительный, победительный «испанец». Почему Испания? Потому что в ее народной музыке обнажен трагизм бытия, который мы сегодня трусливо жаждем заглушить. Потому что «умение жить» в подлинном смысле этих слов невозможно без мужества.
Анатолий Шевченко был человек многих дарований: и тонкий исследователь стилей музыки, и композитор, и исполнитель, и художник. Но, кажется, сегодня мы яснее осознаем истинный масштаб того, что он успел сделать. И что должно продолжать жить, несмотря на негативные реалии нашей обыденности.
Все участники «музыкального приношения» Анатолию Шевченко проявили какой-то особый душевный такт. Из Харькова приехал студент консерватории Станислав Светличный. Он из тех, кому Анатолий давал свой последний в жизни мастер-класс. Из Киева — гитарист Константин Красноухов. Оттуда же приехала и Раиса Недашковская, народная артистка, верный друг. И уж, конечно, участвовали одесситы — Юрий Кузнецов, Сергей Сеславинский, Алла Слободяник (ей аккомпанировала на фортепиано Анна Кириченко), Дмитрий Печкин, камерный оркестр Одесской филармонии под руководством Игоря Шаврука.
Но главным участником был сам Анатолий Шевченко, мы видели и слышали с экрана его игру. И возникало невольное сравнение, выдержать которое нелегко. В игре Анатолия — легкость, шарм, то, чего не подделать: живая, сиюминутная жизнь музыки. Эта жизнь музыки есть у маститого пианиста Юрия Кузнецова и у юного гитариста Дмитрия Печкина, ученика Анатолия. Жизнь музыки «ваял» Игорь Шаврук — и в игре камерного оркестра, исполнявшего «Консьерто фламенко», было столько воздуха, живости, обольстительной страстности! В который раз слушаю этот замечательный концерт и не перестаю восхищаться. Может быть, с точки зрения «мастеров сложных форм» эта и покажется простой, — но ведь поразительно красивая, увлекающая слушателя музыка! Она должна жить в концертных залах. Как и множество других произведений Анатолия Шевченко. Таких, как «Замбра одессана», сочиненная в свое время для его ученика, навсегда уезжавшего из Одессы.
...Кульминацией всего действа для меня был момент, когда Наталья Шевченко зажгла свечу, прочитала стихи, и раздались звуки «Гранадины». Я не мог понять, откуда они. Как будто Анатолий просто ушел за кулисы и оттуда играет нам. А потом на сцену вышел из глубины зала Дмитрий Печкин. Ученик, в которого вошла частичка души Учителя. Кажется, и гитара была той же самой, на которой играл Анатолий.
Анатолий на экране — крутил в пальцах сигарету, брал ее в губы, прикладывал ладонь к уху. Слышал бы он наши аплодисменты...
Илья Рейдерман