|
|
   |
В Украинском академическом театре им. В. Василько 13, 14 и 19 июня в 18.30 состоится премьера. Театр обратился к современному материалу, взяв к постановке либретто Татьяны Борисовой (г. Москва) и Александра Плетнева, главного режиссера Калужского драматического театра им. А. Луначарского. Спектакль «васильковцев» имеет название «О любви... без слов»; в 2003 году был впервые поставлен в Калуге под другим названием.
Постановщик Татьяна Михайловна Борисова — известный хореограф и режиссер. В 1978—1990 гг. — балетмейстер и актриса Московского театра пластической драмы под руководством заслуженного артиста России Гедрюса Мацкявичюса. Как балетмейстер сотрудничает с московскими театрами: им. А. Пушкина, им. Е. Вахтангова, «Современник», «Модерн», «Эрмитаж», МХАТ им. А. Чехова и МХАТ им. М. Горького, Театром им. В. Маяковского; а также с российскими и зарубежными труппами. Лауреат премии правительства Москвы. Профессор МСИ и ВГИК.
В 2001 году в театре имени Василько режиссер Г. Мацкявичюс поставил спектакль «Принцесса Брамбилла» по повести Э. Т. А. Гофмана. Балетмейстером-постановщиком была Т. Борисова. И вот, через 12 лет, новая встреча коллектива с Татьяной Борисовой.
— Одессу, — говорит она, — я очень люблю. У меня здесь родственники жили с маминой стороны. В детстве, когда я однажды заболела, меня к бабушке отправили в Одессу. И я жила здесь полгода. Все каникулы проводила в Одессе. Здесь были друзья детства. Теперь, к сожалению, мало кто остался...
— Это ни в коем случае не балетный спектакль, — объясняет свою постановку Т. Борисова. — Я не очень люблю ставить на балетных актеров. Мне гораздо интереснее жизнь на драматической сцене. Я люблю работать с драматическими артистами, которые привносят на сцену «жизнь из жизни». Конечно же, есть определенные сложности. Ведь драматические актеры привыкли использовать голос: тембр, интонации, наполненность. В спектакле же ничего этого нет. Здесь исключительно такое честное, правильное ощущение. Если оно внутри есть, то тело будет «говорить» так, как нужно. Конечно, нужна длительная тренировка тела. Для драматических артистов это сложно, но мы стараемся.
— За время спектакля «О любви... без слов» придется побывать в разных временах, почувствовать атмосферу 20-х годов, 30-х, 40-х, 50-х и так далее — до 80-х годов прошлого века...
— Для молодежи это своего рода экскурс в историю той страны, которой уже нет. Для моего поколения это воспоминания, ностальгия. В спектакле используется музыка, популярные песни тех лет. Главное для нас — атмосфера времени, наши какие-то внутренние посылы, то, как мы жили. Мне кажется, это заслуживает памяти. Ведь сейчас многое упростилось. Если разобраться, мы жили хорошо. Хотя, с другой стороны, было много вещей, которые мешали, существовала закрытость, выборочность: нельзя было все читать, слушать, смотреть. Но что касается человеческих отношений, мы больше ценили друг друга, личное общение. Сейчас, когда видишь, как люди сидят за одним столиком кафе и у каждого открыт айпад или ноутбук...
Да, сейчас, при таком колоссальном объеме информации, мы живем быстрее, чем в те годы, когда все было размеренно, основательно. Но и нашим родителям казалось, что мы слишком быстро живем. Однако, как по мне, сейчас очень много в отношениях между людьми поверхностного.
— История страны на протяжении семи десятилетий: прямо скажем, замахнулись. На сцене будет много вещей?
— Мы стараемся, чтобы вещи на сцене соответствовали эпохе, тому десятилетию, которое отображается. Конечно, технических сложностей много. Сложно и актерам. Перед ними поставлено множество задач. Пауз в спектакле нет. Нужно очень быстро переодеться и перестроиться на последующее десятилетие. Актеров-участников — 23 человека. А костюмов около 200.
— Драматическим актерам сложно обходиться без слова...
— Я работала у Гедрюса Мацкявичюса. Это именно театр без слов. Для меня работа у Гедрюса как актрисы, как хореографа, постановщика стала хорошей школой не хореографии, а именно режиссуры в театре без слов. Ведь в жизни немало ситуаций, при которых слова не нужны.
— Главное атмосфера, не так ли?..
— Это не пантомима, а именно «музыкально-пластический спектакль». Можно было бы сказать «спектакль-ревю», но трактовка жанра ревю разная. Ревю — калейдоскоп номеров, музыкальных, танцевальных. У нас же это калейдоскоп времен.
— Недавно одесситы видели спектакль «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты» в вашей режиссуре и хореографии. Старые театралы помнят спектакль Гедрюса Мацкявичюса. Вы в какой-то мере повторили давний спектакль?
— Преподавая в театральном вузе, я, естественно, рассказывала и о театре пластической драмы Гедрюса Мацкявичюса. Это уникальное направление в сценическом искусстве. Сейчас существует много направлений: модерн, джаз. Но такого театра нет, никто не заполнил эту нишу. К окончанию учебы мы сделали дипломный спектакль. Для нас главным было наполнить спектакль атмосферой театра Гедрюса. Вот так родился тот спектакль. В память о Гедрюсе Мацкявичюсе.
— Вы сейчас продолжаете танцевать?
— Иногда случается. Например, в московском театре «Эрмитаж» в один спектакль я была приглашена хореографом-постановщиком. Поставила танго. А потом, по предложению режиссера, сама исполнила...
Беседовала Любовь Федченко