|
|
   |
В Доме ученых 3 марта открылась выставка, организованная одесской художницей Галиной Мещеряковой и посвященная памяти ее мужа и коллеги Олега Зайцева (1929—2010). Экспозиция рассчитана на десять дней.
Жаль, что нет возможности для более продолжительного экспонирования работ двух живописцев, имена которых, без сомнения, заняли достойное место в списке ярких представителей региональной культуры. Без стеснения пишу: «региональной», потому что в Европе, куда мы якобы всеми помыслами устремлены, региональную культуру лелеют, справедливо считая интегрированной в культурное наследие страны. У нас привыкли «региональное» считать синонимом «провинциального», и даже богатая культурой Одесса любит поругивать себя за «местечковость». Время учредит иерархию. Безусловно: искусство Галины Мещеряковой и Олега Зайцева удерживает на плаву классическую культуру, которую норовят затопить агрессивное дилетантство и коммерческая попса.
Наша газета неоднократно посвящала публикации этим двум художникам. Их семейный союз творческих людей резко различной индивидуальности, наделенных, как положено художнику, каждый своими амбициями, был благополучен и плодотворен. И типичен для Одессы. Этот город начисто опровергает устойчивые представления о природе творчества. Во-первых, миф о том, что уж либо «состоявшаяся женщина», либо «состоявшийся художник» в лице женщины. Мол, для реализации таланта нужен некий изъян, ну, хотя бы несчастная любовь. Во-вторых, представление о двух медведях в одной берлоге: в Одессе множество успешных семейных пар, которые не соперничают, а сотрудничают в искусстве.
Мужчине своей жизни Галина Мещерякова посвятила небольшую книгу стихотворений «Тебе, тебе, тебе», в которую включены и воспоминания одесситов об Олеге Георгиевиче Зайцеве. Эту книгу художница представила на вернисаже. Романсы на стихи Мещеряковой, написанные одесситками Лилианой Чайкиной, Ириной Александровской, Татьяной Потаповой, исполнили солисты Одесской филармонии Елена Вишневская и Андрей Полканов.
Житейская гармония, выраженная присловьем: «Они жили долго и счастливо и умерли в один день», — выпадает немногим. Время беспощадно, а отмеренные сроки подобны лотерее. Вот так ушел из жизни муж актрисы Елены Кукловой, по жизни поддерживавший ее в творческих поисках. Так случилось у Галины Мещеряковой. На выставку она представила портрет мужа, исполненный пастелью: по признанию художницы, она не могла удержаться от слез, рисуя этот портрет, ибо судьба Олега Георгиевича уже выглядела предрешенной, болезнь совершала разрушительную работу, против которой еще не придумали средства...
Другой, более ранний, портрет мужа отмечен у художницы особенной утонченностью и глубиной психологической проработки. Крепкая выучка и вдумчивый взгляд у этой, казалось бы, неуправляемо темпераментной импрессионистки, увлеченной цветовыми рефлексами!
«Они были неделимы. Всегда рядом: эффектная, артистичная Галина и спокойный, по-интеллигентному мягкий Олег, — пишет в книге «Тебе, тебе, тебе» Ольга Михайлова-Божий, вдова известного одесского живописца Святослава Божия. — Он давал возможность ей раскрыться всеми гранями своего таланта, оставляя свои советы за кадром... Он излучал мягкий свет, с ним рядом было хорошо, тепло. Откуда Олег черпал вдохновение? Это тайна, но мне кажется — от переполненности чувств. Любовь... Она божественна».
Стало быть, в лице Галины Мещеряковой видим счастливого человека? Вы каждый день встречаете кого-то счастливого?..
«Счастье? Да, безусловно! — отвечает художница. — Моя соседка всегда говорила: «Как вам повезло с мужем!». «Ровно настолько, как ему не повезло с женой», — отвечала я. Конечно, полушутя, однако непросто это, когда жена — художник. Но брак наш был на редкость гармоничным».
В Олеге Георгиевиче, отмечает Галина, было то, что называют породой: он и в домашних тапочках выглядел элегантно. Удивительной новостью для меня оказалась его родословная, изложенная Галиной после вернисажа: дед Олега Зайцева, Захарий Бачинский, был камергер императорского двора России, попечитель киевских театров. Отец — офицер, но умер рано. А отчим тоже был офицером, но в 1938-м был арестован, получил «десять лет без права переписки» и сгинул в ГУЛАГе.
«Олег меня выстроил как художника, — говорит Галина Мещерякова, — мобилизовал мой творческий потенциал, а главное — обучил культуре творчества». И при этом — такое несходство почерков! «Северный», сдержанный, очень интимный пейзаж Зайцева — и насквозь «монмартровская», броская пастель Мещеряковой.
На вернисаже пианистка Людмила Ясинецкая играла, по просьбе Галины, произведения Грига. И вдруг, по ее признанию, почувствовала такую мощную энергетику, исходящую от маленьких полотен Зайцева, такую проникновенную с ними связь, что само собой вырвалось у нее: «Мистика!». «Он любил Грига?» — спросила она у вдовы художника. Да, очень любил...
«Как мы выдерживали быт? — переспрашивает меня Галина. — Знаете, никакого особенного напряжения. Работать мы оба любили. Я всегда любила всех накормить и сейчас очень люблю. Растили двоих сыновей»...
...Старший, Юрий, теперь в плаваниях. Его дочь Наташа окончила школу с золотой медалью и морскую академию на «отлично». Поддержала семейный престиж: ведь ее дед по матери — одесский капитан Анатолий Тимофеевич Якутин, чьей дипломной работой в свое время был паром «Одесса — Варна». Правнучка Галины, Виктория, уже первоклассница. А второй сын, Сергей, историк по образованию, серьезно занимается краеведением, создал богатый информацией сайт и собирает материалы по одесским родословным, воссоздает истории старинных одесских родовых усадеб и поместий. Уточнить свои родственные связи приезжали к нему представитель французского дома Мишель Рено и отпрыск рода Собаньских, Михал из Польши.
Пейзажи Олега Зайцева, сберегающие русскую академическую традицию, завораживают исподволь, пленяют утонченностью, неброским лиризмом. «На вопросы: не продаете ли? — отвечаю: не хочу, — признается Галина Мещерякова. — Если очень хотят приобрести, лучше копию сделаю. Но моя подруга Зинаида Станкова-Борисюк, художник-прикладник, мастер гобелена, тонкий ценитель живописи, воспротивилась: не занимайся этим, такие повторы тебе ничего не дадут, вы с Олегом очень разные художники, развивай то, что дано тебе. И я поняла, что она права».
В книге Мещеряковой друзья ее семьи вспоминают про то, как дружил с Галиной и Олегом знаменитый одесский психиатр Евгений Свидзинский, чей портрет написала Галина. «Пространство любви Галина и Олег создали своей добротой и любовью к людям», — пишет профессор Одесского медуниверситета А. И. Даниленко.
...Может быть, даст Бог, мы еще соберемся летом на даче у Галины, на 15-й станции Люстдорфской дороги, — собственно, это дача не ее семьи, это предоставленная ей дача друзей, доставшаяся им по наследству, еще та классическая одесская дача, на которой Галина и Олег провели последние два года до его кончины. Там, мечтательно говорит Галина, еще остались крутые берега, и заросли серебристого лоха, и не привозной, а природный песок, и море не разгорожено: «От пустоты небес невольно сжалось сердце». Даст Бог — жизнь продолжается!..
— Я знаю много счастливых браков между творческими людьми, — итожит она. — Однако мой брак из тех явлений, которые дважды в жизни повторить невозможно: так много отдано и так много взято.
Что остается нам?
Привыкнуть к тишине
Молчащих стен, к беде,
Бредущей по дорогам.
Что остается нам?
Подайте и простите
Отныне и до часа
Прощания с земным,
— написала Галина Мещерякова в своей книге...
Тина Арсеньева. Фото автора