|
|
   |
В воскресенье, 22 мая, в Одесской филармонии состоится сольный концерт всемирно известного одеського пианиста, Заслуженного артиста Украины Алексея Ботвинова
Он числится солистом Одесской филармонии, но со времени его последнего выступления здесь прошел почти год. Очень насыщенным для него был этот год, но... вдалеке от родного города. В Одессе он бывал наездами, между репетициями и выступлениями в Европе, Москве, Турции... Это были не обычные гастрольные концерты, а проекты, в которых он воплощал свой интерес к созданию спектакля, театрального действа с участием живой музыки. И сейчас он в Одессе не только для того, чтобы провести один концерт, повидаться с родными. Сегодня он осуществляет в одесском театре один из своих проектов.
— Итак, Алексей, расскажите: что вам принес прошедший год? Что с вашей точки зрения было в нем самое интересное?
— Было много интересного. В декабре были шесть спектаклей с Цюрихским балетом «Гольдберг. Вариации» в Королевской опере в Мадриде. Там гигантская сцена и потрясающая техника. Художественный руководитель этого театра Жерар Мортье, один из самых знаменитых в оперном мире, настоящий реформатор. Он руководил Парижской оперой, Зальцбургским фестивалем. Очень сильное впечатление осталось и от театра, и от зрительского приема. Зал на 1500 мест был с переаншлагом все шесть спектаклей....
Здесь мне хочется привести запись, которую сделал Ботвинов в те дни на своем блоге: «... Сказать, что я получил здесь успех, — значит ничего не сказать... Честно говоря, когда я вышел на сцену после танцоров на поклоны, мне показалось, что что-то обрушится или в зале, или на сцене. Прошло уже три спектакля, и каждый раз это ощущение все больше. Везде говорят, что в Испании кризис. Во всяком случае, он явно не коснулся публики Королевской оперы — все идет на переаншлагах. А может, просто люди здесь чувствуют, что лучшее лекарство от кризиса — искусство?».
А вот как оценила эти выступления испанская пресса: «Игра баховского специалиста Алексея Ботвинова была полна гармонии, внутреннего напряжения и виртуозности»... «Изумительная интерпретация!»... «Его глубокое прочтение Баха тронуло аудиторию и стало большим событием».
На этот же гастрольный сезон приходится еще несколько важных выступлений. В нынешнем феврале это было турне по Германии с Шлезвиг-Гольштейнским симфоническим оркестром. Среди откликов немецкой прессы такой: «Идеальным смело можно назвать исполнение пианистом Алексеем Ботвиновым 3-го фортепианного концерта Рахманинова в сопровождении Шлезвинг-Гольштейнского симфонического оркестра (дирижер Микель Кютсон). Украинский пианист знает эту музыку в совершенстве, и ему удалось добиться того, что рояль пел под его руками самым прекрасным образом. Действительно при этой идеальной интерпретации солист и оркестр открыли звуковой мир немыслимой мощи и богатства мелодий — таинственных, печальных, чувственных. Это — утерянный мир аристократического Романтика, мир безупречной Красоты»...
А в апреле в Цюрихском оперном театре состоялась премьера балета «В ночи» с участием Алексея Ботвинова — музыка Фредерика Шопена, хореография Д. Роббинс, США. В рецензии на этот спектакль местная газета констатировала: «Украинский пианист — одно из лучших открытий, сделанных шефом балета Шперли для Цюриха»...
— И все-таки самое интересное для меня сейчас — реализоваться как постановщику синтетического спектакля, — говорит Алексей Ботвинов. — Спектакля, в котором сюжет, слово, пластика сочетаются с музыкой. Где мой рояль выступает и действующим лицом, и комментатором, помогающим глубже раскрыть тонкости, не подвластные слову. Такой спектакль был в марте этого года поставлен в Москве в театре «Школа современной пьесы», которым руководит наш земляк Иосиф Рейхельгауз. Литературная основа — роман Михаила Шишкина «Письмовник». Это была постановка к юбилею народной артистки России Ирины Алферовой, она играла женскую роль, а мужскую — Вадим Колганов. Это роман в письмах, но то, что происходит на сцене, — больше, чем заочный диалог двух любящих сердец. Это скорее монологи, обращенные к вечности, связывающие расколотые времена, Они — о войне и потере любимого, о радостях и драмах отдельной человеческой жизни. Но они и о настоящем понимании, которому не помеха время и расстояние. А музыка Рахманинова и Скрябина как бы комментирует монологи героев с точки зрения самой вечности. Спектакль получился, его хорошо приняли. И мне очень захотелось поставить его в Одессе.
— Это и есть проект, который вы сейчас осуществляете?
— Да, мне хочется подарить одесситом спектакль, который будет долго присутствовать в театральной афише. Постановка осуществляется в Одесском академическом украинском музыкально-драматическом театре, в Греческом зале. Уже идут репетиции, на 16 июня намечена премьера. Инсценировка романа и режиссура — мои. И за роялем буду я, с Рахманиновым и Скрябиным. Я благодарен директору театра Валентине Михайловне Прокопенко, отважившейся на этот эксперимент. Исполнители — актеры театра Ольга Петровская и Евгений Юхновец. Мне нравится с ними работать — это глубокие, современные актеры с громадным потенциалом.
— А как получилось, что вы выбрали именно этот роман — «Письмовник» Михаила Шишкина?
— Мне очень нравится то, что пишет Михаил Шишкин, я считаю его действительно выдающимся современным русским писателем. Да и не один я — он лауреат многих литературных премий, в Москве и за рубежом. Познакомился я с ним в Цюрихе, где он сейчас живет. Посмотрев балетный спектакль с моим участием в Цюрихском оперном театре, он сам предложил сделать что-то подобное на материале его прозы. Я выбрал его последний роман «Письмовник». Когда читал, просто слышал музыку Рахманинова... Мне кажется, что передать глубину этой сложной прозы лучше всего может музыка. При всей необычности, изысканности прозы Шишкина, говорится в ней о вещах понятных всем, волнующих любого зрителя. Молодой писатель уходит на войну и погибает, его любимая продолжает общение с ним в письмах... Там есть места, заставляющие зрителя плакать, есть и повод для размышлений на очень сегодняшние темы...
— Кто-то спонсирует эту постановку?
— Я смог позволить себе сделать такой подарок родному городу — стать продюсером этого проекта. К сожалению, у нас — и в городе, и в стране — не развито меценатство, нет необходимых для этого законов, нет понимания престижности культурного меценатства у большинства богатых людей. Именно меценатства, а не спонсорства, предполагающего финансовую отдачу... А у государственных мужей нет понимания необходимости вложений в культуру, от которой зависит гораздо больше в судьбе народа, чем они себе представляют... Остается ждать, что это изменится.
— Но ждать вы предпочитаете, работая за границей. А искушения вовсе переселиться в тот же Цюрих нет?
— Абсолютно точно: нет. Я попробовал жить в эмиграции, два года в Германии. И понял, что это не для меня. Я замечательно чувствую себя и в Швейцарии, и в Германии, но только в качестве гостя. У меня нет проблемы языкового барьера — владею свободно немецким и английским. У меня здесь много друзей, единомышленников. Но эмиграция — это совсем другое,... Я не представляю себя оторванным от своей почвы, от родной среды, родной Одессы. И потому буду делать все, что могу, чтобы приблизить наш город к самыми знаменитым центрам мировой музыкальной культуры.
— Одесские театралы, конечно, не забыли прискорбные события в Одесском оперном в прошлое лето, перечеркнувшие попытку Алексея Ботвинова, исполнявшего тогда роль художественного руководителя, привлечь нечто новое, современное на одесскую оперную сцену. Думаю, это была серьезная моральная травма для самоотверженной творческой души... Как сегодня вы оцениваете тот период своей жизни? Что думаете о возможности сотрудничества с нашим оперным в дальнейшем?
— Обиды уже не осталось, это я уже пережил. И не исключаю, что смогу когда-нибудь сделать что-то хорошее для театра. Сегодня у меня есть удовлетворение от того, что оба инициированные мной и поставленные с моим участие спектакля — «Нуриев навсегда» и «Турандот» — возвращены на сцену, присутствуют в театральной афише. Я благодарен опыту, который получил в театре. Я открыл для себя новую область творчества, мне безумно интересно заниматься постановочным процессом.
— Эти два спектакля имели перспективу европейских гастролей, которая из-за совершенно безобразного скандала, была похоронена. Кстати то, ради чего был этот скандал, — эфемерные японские гастроли со специально поставленной для них «новой» «Турандот», вряд ли состоятся. Разговоры об этом были и до трагедии, постигшей Японию, а на фоне последствий землетрясения, очевидно, сняты с повестки дня... Возможно ли, по вашему мнению, возвращение нашего оперного театра в европейское пространство?
— Что потеряно, то потеряно... Что же до сегодняшних возможностей, то я не исключаю какой-то своей помощи, консультации Оперному, если ко мне обратятся с таким предложением... Нужно смотреть вперед, попытки держаться за старое новую публику в театр не приведут. А так хочется, чтобы в Одессе был оперный театр, прославленный не только своим замечательным зданием...
— Вы настаиваете на том, что будущее — за искусством на стыке жанров — и музыкальных, и театральных. Ученые называют это синергетикой — когда используются для оптимального результата достижения самых различных областей человеческих знаний, а в данном случае — жанров художественного творчества...
— Да, я считаю, что за таким подходом будущее. Именно такой путь выбирают сегодня наиболее успешные европейские оперные, балетные режиссеры, руководители симфонических коллективов.
— Но завтра нас ждет традиционный концерт, от которого, тем не менее, филармоническая публика ждет новых открытий, впечатлений от индивидуальной и вместе с тем глубокой интерпретации классики.
— Конечно, я, в первую очередь, остаюсь пианистом и отказываться от сольных концертов не собираюсь. 22 мая в первом отделении концерта я буду играть Шопена — пять ноктюрнов, Балладу № 1 соль минор. А во втором отделении будет Моцарт — Концерт № 21 до мажор, в сопровождении камерного оркестра филармонии под управлением талантливого молодого дирижера Владимира Дикого. Программа очень по-хорошему «доступная», даже для тех, кто никогда не был на классическом концерте. Приглашаю всех!
Интервью вела Людмила Гипфрих