|
|
   |
Нет, этот двор не опишешь: его надо видеть. Впечатление такое, как будто страна пережила нашествие злобных инопланетян: все здесь в полуразрушенном состоянии, начиная от детской площадки и кончая жилыми помещениями. Да, здесь проживают около 40 семей, но к их квартирам на заре ХХI века еще не подвели газ, не дотянули канализацию. Адрес двора, тем не менее, — центр Одессы: ул. Черноморского козачества, 167 (в народе — Ярмарочная площадь). Ко всем «прелестям» этого двора стоит прибавить еще полуприкрытые выгребные ямы, которые летом «ароматизируют» пол-Пересыпи.
Но и в этом «затерянном мире» идет очень жесткая, вполне современная, борьба за жилплощадь.
НЕ ТАК ДАВНО состоялось заключительное заседание Суворовского районного суда (председательствующая И. Сувертак). Рассматривался иск Вазгена Закунца к Леониду Плотко и Елене Ануровой. Суд установил, что еще 4 октября 2004 г. Суворовская районная администрация якобы приняла в эксплуатацию от гражданина Кривогуза Виталия Викторовича реконструированную (обратим внимание на этот термин!) квартиру № 18 в доме № 167 по ул. Черноморского козачества. Вышеназванную квартиру гр. В. В. Кривогуз приватизировал, а потом продал Елене Васильевне Гончаренко, которая, в свою очередь, продала ее Вазгену Сергеевичу Закунцу. Суд отметил и такой драматический аспект: собственник квартиры Закунц собрался вселиться в нее, но не смог (как и по нынешний день не может), потому что квартиру занимают А. В. Демьяненко и Е. В. Анурова, которые не намерены добровольно освобождать спорную жилплощадь. В результате семья Закунца с двумя детьми (Арсен, 1991 г.р., и Артем, 1999 г.р.) вынуждена проживать у знакомых.
Казалось бы, ничего особенного — таких историй в Одессе сотни. Но смущают некоторые нюансы. Во-первых, кто такой В. В. Кривогуз? (никто из жителей двора, опрошенных автором, никогда не видел этого человека, ничего о нем не слышал). Во-вторых, как этот мифический господин Кривогуз мог приватизировать аварийное помещение (так оно официально значилось)? В-третьих, почему купившая квартиру у «фантома» Кривогуза реальная гражданка Е. В. Гончаренко не жила в ней, реконструированной, ни одной минуты? Более того, похоже, что она в ней никогда и не бывала: по крайней мере, на вопрос об «удобствах» не смогла ответить, есть ли в квартире водопроводный кран и, если есть, то где он находится. В-четвертых, а действительно ли номер этой квартиры 18, а не 16?
Таких вопросов можно задать еще несколько, но кто-нибудь из читателей уже возмущается: мол, при чем здесь номера квартир и прочая «арифметика»? Речь идет о конкретном жилпространстве, о деньгах, которые на него потрачены. Все правильно, но нам не обойтись без экскурса в прошлое.
ИТАК, СРАЗУ ПОСЛЕ ВОЙНЫ (в 1946 г.) Лидия Захаровна Плотко получила квартиру № 9 во дворе, который с тех пор — за 60 лет — практически не изменился (если не считать, что развалюх в нем стало больше). Шли годы, семья росла (родилось двое детей), а квартирка — мизер, 23 м2. И тогда, в 1981 г., семье Плотко выделили так называемое подсобное помещение — квартиру № 16, из которой выехал некто Парфенюк (получил квартиру в новом доме). Дышать стало легче — к 23 квадратным метрам прибавилось еще примерно столько же. Затем, в 1987 г., семье Лидии Захаровны выделили квартиру на проспекте Добровольского, 145.
Плотко переехала в жилмассив Котовского (папа, мама, сын с семьей), а на Пересыпи, в кв. № 9, осталась ее дочь с семьей. Сегодня во дворе дома № 167 проживают двое внуков Лидии Захаровны (Анурова Елена и Демьяненко Алексей, плюс их семьи — всего 6 человек). Трудно им «толкаться» в 23-х квадратных метрах кв. № 9. Но спасает «подсобное помещение» — кв. № 16.
О том, что их «подсобка» уже дважды продана, хозяева и понятия не имели. О том, что она, по документам, числится под номером 18, — тоже. Громом среди ясного дня стал для них момент, когда во двор въехала машина, из которой вышел Вазген Закунц и заявил, что это его квартира, он ее купил у Гончаренко и хочет сюда переехать.
Скандал. Пришлось вызывать милицию. Прибывший наряд попытался разобраться, но оставил все как было и уехал. Перед уходом милиционеры дали совет: обращайтесь в суд.
Судебное решение на сегодняшний день уже существует (оно будет обжаловано), но хотелось бы вернуться к судебному разбирательству и кое-что уточнить. Например, такое: если бы судья Ирина Сувертак хоть раз побывала в спорной квартире, она не смогла бы в решение суда «именем Украины» вписать слово «реконструированная» по отношению к квартире
№ 18 (или все-таки № 16?). Да, здесь появились новые окна, но поставила их, вместо одряхлевших, Анурова с родственниками.
А ТЕПЕРЬ О ГЕОГРАФИИ. Ответчики пытались доказать в суде, что квартира № 18 (сегодня) раньше проходила под № 16 (когда ее выделили Л. З. Плотко). С этой целью они принесли в суд документы (старые чертежи, выкопировки и т. д.). Разгорелась жаркая дискуссия, после которой представители истца признали, что представленные сторонами схемы действительно похожи, но все-таки разные. Представители ответчиков просили судью не спешить с выводами, внимательно изучить имеющиеся документы, опросить свидетелей — жителей двора. Список свидетелей был предложен суду. Люди из этого списка могли вспомнить не только, как назывался до войны переулок, примыкающий к Ярмарочной площади, и какие номера имели квартиры, но и где стояли сараи, принадлежащие тем или иным хозяевам. Судью просили опросить представителей райадминистрации, где уже, якобы, создана комиссия по выяснению того, на каких основаниях некто Кривогуз смог приватизировать аварийное жилье, а потом его продать. И с чьей подачи происходили все эти купли-продажи?
УВЫ, СУДЬЯ не прислушалась к аргументам ответчиков: в ходатайствах им было отказано.
После этого суд перешел к дебатам. Опять же много было слов, выдвигались всевозможные аргументы. Адвокат Л. П. Меденцева (представитель ответчиков) говорила:
— Считаю, что иск не подлежит удовлетворению. Как установлено судом, Плотко, проживавшей в квартире 9 (кстати, аварийной), в качестве подсобного помещения была предоставлена квартира в правоворотном флигеле с требованием закрыть лицевой счет на имя Парфенюк. С тех пор это помещение стало неотъемлемой частью квартиры Плотко. Затем Лидия Захаровна, ее муж и сын выбыли на другое место жительства, но в квартире № 9 остались члены ее семьи. Не было такого года, месяца, дня, чтобы в квартире кто-то не проживал. Лицевой счет на эту квартиру никогда не закрывался. Наоборот, он был перерегистрирован на имя Ануровой. В судебном заседании представлены многочисленные документы оплаты за данное помещение, а именно — расчетные книжки...
НО СУД принял такое решение: иск В. С. Закунц удовлетворить полностью, выселить из кв. № 18 Е. В. Анурову и всех, кто с ней проживает.
Логично? С одной стороны, да, Вазген Сергеевич заплатил деньги за жилье, прописался-зарегистрировался, и вообще его семье с двумя несовершеннолетними детьми пора иметь кров над головой. Но как быть тем, кто остался в 23-метровой халупке под № 9?
На заседании суда в качестве свидетеля допрашивался Ильгар Насибович Аскеров — начальник участка № 3 ДЕЗа «Пересыпский». Контора, которую он возглавляет, задней стеной выходит во двор дома № 167. Ему задавали много вопросов, отвечал он, мягко выражаясь, уклончиво.
И. Аскеров работает начальником участка с 2002 г. Некоторые жители дома № 167 именно с этим периодом связывают активизацию коммерческой деятельности в их дворе: стали продаваться сараи, помещения, которые только номинально считались пригодными для проживания. Это при том, что приватизация жилья здесь считалась практически невозможной, а уж продажа его — тем более.
Хорошо бы каким-то компетентным органам разобраться в этом феномене. Ведь двор, сам по себе, уникален. Но люди здесь живут такие же, как и везде. И они так же страдают от обмана и несправедливости.
Павел ШЕВЦОВ.