|
|
   |
На прошлой неделе в Одесском государственном экономическом университете прошла ставшая уже традиционной научная конференция «Покрытановские чтения».
В течение двух дней, на пленарных заседаниях и в дискуссиях за «круглым столом» ученые-экономисты из различных вузов города, студенты, аспиранты, а также гости научного форума из Москвы — доктор экономических наук, заместитель заведующего кафедрой политической экономии экономического факультета МГУ им. Ломоносова Кайсын Хубиев и заместитель главного редактора журнала «Экономист» Сергей Губанов — обсуждали предложенную тему: «Посткризисное развитие экономики: вопросы теории и методологии».
— Найчная конференция названа в честь выдающегося украинского ученого-экономиста Анатолия Карповича Покрытана, много лет работавшего в нашем вузе, — отметил во вступительном слове доктор экономических наук, профессор, ректор ОГЭУ Михаил Зверяков. — Вся его научная деятельность — это яркий пример того, что даже в условиях идеологического пресса, торжества единомыслия о путях развития социалистической экономики, все равно находились ученые, которые не боялись быть свободными в своих поисках и размышлениях. Достаточно сказать, что одна из самых значительных работ Анатолия Покрытана, написанная им в начале 60-х годов прошлого столетия, называлась «Собственность при коммунизме». И теперь, когда независимая Украина встала на рельсы рыночной экономики, в научных трудах выдающегося одесского ученого мы находим ответы на многие злободневные вопросы.
Приглашение на «Покрытановские чтения» гостей из России стало традицией научной конференции. Ситуация в экономике северного соседа не намного лучше, чем у нас. Однако масштабы происходящих там процессов другие, что позволяет увидеть малозаметные пока явления в украинской экономике. К тому же, при всех различиях в политическом облике двух самых крупных постсоветских государств, экономические проблемы роднят Украину и Россию, как сиамских близнецов.
— Сегодня в мировой науке идет оживленная дискуссия о том, каким является нынешний кризис: финансовым или экономическим? — говорит ученый из МГУ им. Ломоносова Кайсын Хубиев. — Вначале решили, что финансовый. Поэтому все антикризисные мероприятия были направлены исключительно на выздоровление финансовой сферы и банковского сектора. Но потом пришло переосмысление случившегося. По мнению большинства ученых, нынешний кризис — все-таки экономический. А раз так, то положительным его итогом, в соответствии с теорией, будет обновление основного капитала на новой технологической базе. Остается получить ответ на вопрос: а подчиняются ли общемировым тенденциям экономики России и Украины? Или мы будем коллекционировать исключительно негативные последствия кризиса в виде резкого обесценивания валюты, безудержного роста инфляции, массовой безработицы?
По мнению московского ученого, и экономический кризис 1998 года, и нынешний являются составной частью большого трансформационного цикла, начавшегося еще двадцать лет назад. Фаза оживления, которую пережили российская и украинская экономики, начиная с 1999 года по 2008-й, базировалась исключительно на конъюнктурных факторах — росте цен на энергоносители и металлопрокат, обесценивании национальных валют (гривни и рубля). То есть инновационного обновления экономик наших стран, в частности, внедрения в систему промышленного производства новых современных технологий, не произошло. За что сейчас, собственно, и поплатились.
Россия и Украина переживают глубокий экономический спад. Как считают ученые, такого падения уровня производства не было ни у американцев в годы Великой депрессии, ни у Советского Союза в 1942 году, в самый тяжелый год Великой Отечественной войны. Объемы потерь, которые за время нынешнего кризиса понес промышленный потенциал России и Украины, сопоставимы разве что с разрушениями, которые пережила экономика Германии в 1945 году...
Причем, по мнению Кайсына Хубиева, именно «особенности» национальной политики стали тем кумулятивным зарядом, который во много раз усилил разрушительную силу мирового экономического кризиса — как в России, так и в Украине.
Сейчас у наших соседей вновь заговорили о коренной модернизации промышленного потенциала страны. Даже в недавнем послании Президента Дмитрия Медведева этой теме уделено внимание. Но многие российские ученые предостерегают: опять преобладающей становится точка зрения близких к правительству экономистов, которые утверждают, что надо дать свободу бизнесу, и он сам проведет модернизацию. Правда, об этой теории твердят уже 15 лет — и ничего не произошло. Почему же так называемая модернизация «снизу» должна получиться сейчас? Какие для этого есть условия и источники?
Об этом в президентском послании — ни слова. А ведь «фокус» заключается в другом: российская экономика (и украинская, естественно) не повторяет западный путь развития, а предпочитает изобретать экономический «велосипед» самостоятельно.
Хотя решение проблемы есть. Государство, считает московский ученый, должно направить на обновление экономики все свои доходы рентного и конкурентного содержания, а сама модернизация может стать общенациональной идеей. Опять-таки как в России, так и в Украине.
Заместитель главного редактора журнала «Экономист» Сергей Губанов, который в начале нынешнего года уже размышлял о природе кризиса на страницах «Вечерней Одессы» (см. номер за 13 января 2009 г.), рассказал о том, что сегодняшнее состояние мировой экономики заставило по-иному взглянуть на привычные вещи и понятия.
Так, недавно самое авторитетное в деловом мире издание «Файненшнл Таймс» вышло с передовицей под кричащим названием: «Есть ли будущее у капитализма?». Ведь кризис не пощадил даже ведущие мировые державы, экономика которых отличалась высокой конкурентоспособностью. В чем причина, что западный промышленный капитал так сильно, выражаясь сленгом ученых, просел?
О России и Украине — в контексте вышеприведенного вопроса — говорить нечего. Наш северный сосед, по мнению московского ученого и журналиста, встретил кризис как государство, так и не преодолевшее в экономике системный кризис (производственная цепочка между добычей сырья и его переработкой осталась разорванной), а также как сырьевая, а не индустриальная страна. Данный диагноз полностью подходит и для Украины. Ну, а в соответствии с экономическими законами сырьевая страна в период кризиса падает и ударяется гораздо сильнее, чем индустриальное государство.
— Самый яркий пример — обесценивание национальной валюты, — говорит Сергей Губанов. — Исландия, Польша и Япония, дабы противостоять кризису, намеренно проводили девальвацию, попробовали политикой импортозамещения остановить падение внутреннего производства; другие экономически развитые страны, напротив, укрепляли свои валюты по отношению к доллару. И только в сырьевых странах, в частности, в России и в Украине, американская валюта, наперекор всему, чувствовала себя превосходно, обеспечивая свою покупательную способность за счет чужих национальных ресурсов.
И еще один важный вывод: развитые страны с каждым кризисом все ближе и ближе продвигаются к государственному капитализму. Так, по статистике, инструментом национализации предприятий и целых отраслей экономики в уходящем году чаще других пользовалась Великобритания. На втором месте — Норвегия, на третьем — США, потом Япония, Канада, Швейцария и так далее. Россия заняла в этом списке третье место — с конца. Украина где-то рядом...
Поэтому причина, по которой высокоразвитые страны попали под каток кризиса, совсем иная, чем выпала на долю постсоветских государств. В 1999—2000 годах произошло малозаметное, на первый взгляд, событие. В Америке был отменен закон, принятый еще в годы Великой депрессии, согласно которому банковская система не могла использовать для покупки ценных бумаг депозиты предприятий, остатки на корсчетах, прибыль, амортизационные начисления. Таким образом, промышленный капитал был надежно огражден от фиктивного капитала.
А десять лет назад ограничение сняли. Под предлогом того, что капитализм достиг такой высокой стадии развития, где уже не будет кризисов. В результате промышленные гиганты, вроде корпорации «Дженерал Моторс», превратились в спекулятивные фонды. Действительно, зачем «напрягаться» на производстве, если прибыль от биржевых сделок в 5-6 раз больше, чем от изготовления автомобилей? Ну, а когда пузырь фиктивного капитала лопнул, то выяснилось, что король-то голый!
Но если «там» причину экономического кризиса быстро определили, то в России и Украине промышленный капитал по-прежнему не защищен от перетекания в фиктивный.
По мнению ученых, западную экономику сейчас может спасти только антикризисная функция цены производства. Только капитал с более высоким техническим строением позволит снизить производственные издержки, и тогда у предприятий вновь появится прибыль. И шаги в этом направлении уже делаются. Бесстрастная статистика уже фиксирует резкий рост инвестиций — в технологии постнефтяной эры, нетепловой энергетики, технологии полной автоматизации и безотходности производства. Увы, не в России и не в Украине.
Ну, и самое главное — кризис постепенно избавляет нас от иллюзий. Об этом в своем выступлении говорил Павел Покрытан, сын знаменитого ученого, который также достиг высот в экономической науке (сейчас он тоже преподает в МГУ им. Ломоносова). Одна из таких иллюзий — то, что с кризисом можно справиться антикризисным управлением. Ведь болезнь, настигающая мировую экономику каждые 6-7 лет в строгом соответствии с учением Карла Маркса, — это объективная реальность, а не чья-то злая воля. Поэтому управлять кризисом вряд ли кому удастся: нельзя сознанием людей влиять на объективную реальность. Другое дело, что к кризису надо готовиться и своевременно принимать адекватные меры по борьбе с его последствиями.
И вторая иллюзия: дескать, сегодня кризис закончился, завтра начнется подъем экономики. Увы, это не так. Наука выделяет в экономическом цикле четыре фазы: кризис, депрессия, оживление и подъем. Сам кризис действительно может быть скоротечен. Но сколько продлится депрессия в экономике? Когда появятся признаки стабилизации и первые ростки подъема промышленного производства? Этого никто не знает. Не случайно события в Америке начала 30-х годов прошлого века назвали не Великим кризисом, а Великой депрессией.
И тут уже от умелых действий правительства и от уровня гражданской активности общества зависит, чем обернется экономическая депрессия в России и в Украине: еще большим спадом промышленного производства или предпринимательским ренессансом.
Олег Суслов