|
|
   |
Тузловская группа лиманов, которая объединена в единую систему лагун, относится к водоемам периодически открытого типа. Их существование, экологическое состояние и биоразнообразие флоры и фауны зависят от связи с морем.
Исторически сложилось так, что в годы изоляции от моря Тузловские лиманы осолонялись и частично пересыхали, а после восстановления связи с морем их экологическое состояние улучшалось, соленость вод снижалась, что способствовало росту биологического разнообразия и численности встречавшихся здесь гидробионтов. Все эти метаморфозы вполне естественны для водоемов такого типа. - Павел Барбул
Водный баланс Тузловских лиманов в основном зависит от особенностей и интенсивности водообмена с морем. В его приходной части доля осадков составляет 30—40%, а приток морских вод 60—70%. Остальные 10% приходятся на материковый сток и фильтрацию морских вод через пересыпь.
Расходная составляющая водного баланса Тузловских лиманов представлена в основном испарением (90—100%) и частично оттоком вод в море через каналы во время сгонных ветров. В годы, когда каналы не работают, водный баланс лиманов отрицательный.
Уровень воды в лиманах зависит от интенсивности водообмена с морем и ветровой деятельности. При штормах, нагонных ветрах морские воды переливаются через пересыпь, а уровень воды в лиманах может повышаться на 0,3—0,4 м. В конце лета, в годы, когда обловно-запускные каналы не работали, уровень лиманов снижался на 1—1,5 м по отношению к уровню моря. При полном отсутствии связи с морем лиманы быстро мелели за счет испарения. Для полного их пересыхания достаточно 3-4 года.
Соленость воды в лиманах подвержена значительным межгодовым и внутригодовым колебаниям. Она меняется по годам и сезонам. В лимане Бурнас существовал промысел соли. Остатки чеков, где проводилось осаждение соли, сохранились до настоящего времени. В 1868—1869 гг. Тузловские лиманы, полностью потеряли связь с морем, пересохли и превратились в заболоченные солонцы, что привело к экологической катастрофе и практически полному исчезновению водоемов. В начале ХХ века в результате восстановления связи лиманов с морем соленость воды снизилась. Лиманы ожили. Постепенно возродились биоценозы, восстановилась кормовая база, ихтиофауна. Уже с 1915 года, то есть через 4 года после того как в морской косе появился первый канал, на лимане Бурнас восстановился рыбный промысел. На лиманах Алибей и Шаганы рыбный промысел возобновился только в 1931 году после строительства двух каналов лиман—море.
В 1992—1993 гг. при отсутствии связи с морем соленость лиманов опять повысилась до 34%. Её снижение до 22—26 % произошло только в 1995 году после открытия двух обловно-запускных каналов. В 2000 году обловно-запускные каналы не работали, и соленость уже весной превышала 26—30%, а осенью 2002 года, в условиях полной изоляции лиманов, достигла 52,5%.
В годы, когда Тузловские лиманы имели связь с морем, а объемы атмосферных осадков и материкового стока были достаточно велики, соленость вод снижалась. Минимальная она всегда весной, а максимальная — осенью, перед открытием каналов.
Из-за отсутствия хорошо оборудованных, постоянно действующих каналов и сегодня гидролого-гидрохимический режим лиманов остается неустойчивым. Это пагубно влияет на состояние биоценозов, угнетает развитие водной растительности, зоопланктона и зообентоса, способствует эфтрофикации лиманов, снижает их рыбопродуктивность.
В конечном счете, изоляция от моря ведет к массовой гибели биоты и полной деградации экосистемы Тузловских лиманов. Об этом свидетельствует многолетний опыт хозяйственного использования этих водоемов. Наличие водообмена с морем необходимо и желательно. На протяжении нескольких столетий связь Тузловских лиманов с морем поддерживалась за счет сооружения в морской косе искусственных каналов. Сегодня из-за неразумной политики Национального природного парка «Тузловские лиманы» более 40% площади лимана Бурнас превратились в солонцы.
В отдельные годы в морской косе работало до семи каналов лиман—море. Все они были оборудованы выносными морскими дамбами, укреплены специальными стенками, что не позволяло морю разрушать морскую косу и предотвращало замывание каналов и прилегающей акватории лиманов илом и песком.
Проведенные специалистами Одесского государственного экологического университета расчеты показали, что два канала, расположенные в северной и южной частях косы (лиманы Бурнас и Шаганы), способны обеспечить значительное снижение солености вод лимана Бурнас до 20—22%, но недостаточны для эффективного опреснения остальных водоемов, входящих в Тузловскую группу лиманов.
Наконец, практически каждая конфликтная ситуация заканчивается открытием уголовных производств. Как по инициативе руководства НПП «Тузловские лиманы», так и в отношении них. Добавим, что весной этого года финансово-хозяйственную деятельность парка проверяли аудиторы Южного офиса Госаудитслужбы. Выявленные в ходе ревизии финансовые нарушения стали основанием для открытия уголовного производства по статье 191 часть 2.
Так может пора уже разобраться с тем, что происходит в НПП «Тузловские лиманы»? Газета готова предоставить руководству НПП «Тузловские лиманы» возможность высказаться по данной теме.
Определяющей проблемой для периодически открытых лиманов лагунного типа является образование и функционирование так называемых естественных прорв-промоин в морской косе, образовавшихся в результате сильных штормов или несанкционированной деятельности человека.
Наличие таких образований в морских косах часто рассматривается как панацея от пересыхания лиманно-лагун. За это ратуют и специалисты Национального природного парка «Тузловские лиманы». Действительно, такая связь с морем способствует промывке водоёмов. Но есть и другая, негативная составляющая функционирования «диких», не оборудованных и не регулируемых, прорв — интенсивный занос в лиманы огромных объемов песка и ила, которые забирает море с морской стороны косы, стремясь закрыть такую промоину. В результате в лимане образуются огромные косы, мелководья и острова, заиливаются нерестилища аборигенных видов рыб, ухудшается состояние природной кормовой базы. Это очень хорошо видно на фотографиях, сделанных сотрудниками Национального природного парка «Тузловские лиманы».
Разрушительное действие «диких прорв-промоин» сопровождается постепенным уничтожением морской косы и заилением огромных лиманных акваторий. Подтверждением тому служит поглощение морем рыбцеха (коптильни Б-Днестровского рыбокомбината), который был построен на морской косе в районе курорта Лебедевка в 60-х годах прошлого века. На расстоянии примерно 100 м от уреза воды! Сегодня остатки этого сооружения находятся в море примерно в 40—50 м от берега.
В период с 2000-го по 2018 год скорость «движения» косы к коренному берегу Тузловских лиманов превысила 2 метра в год, что связано с длительной работой природных прорв и отсутствием необходимого количества оборудованных каналов. Дополнительное беспокойство вызывает прогрессирующее уменьшение ширины косы и образование узких мест (потенциальных промоин), которое наблюдается в последние годы.
Таким образом, все неукрепленные и неуправляемые «прорвы-промоины» наносят огромный вред экосистеме приморских лиманов, способствуют их заилению и разрушению косы (песчаного бара), который отделяет лиманы от моря.
Другим важным вопросом, который вызывает постоянные споры и дискуссии, является использование водных биоресурсов Тузловских лиманов и в первую очередь кефалевых рыб. Постоянные громогласные заявления по поводу «тотального вылова кефали», «дерибана природных ресурсов», «уничтожения маточного стада в море» и т. д. — это мнение людей, не знакомых с сутью вопроса. Оно рассчитано на обывателей, которые тоже готовы биться в истерике по поводу «тотально» уничтожаемой рыбки....
Лиманное кефалеводство имеет многовековую историю. Для выращивания кефали в Черноморском бассейне с давних времен использовались бессарабские и одесские лиманы в северо-западной части моря от Дуная до Тендровской косы, лиманы п-ова Тамань между Керченским проливом и Анапой, а также в Крыму (оз. Тобечикское) и на Кавказском побережье. Только в северном Причерноморье функционировало до 10 кефалевых хозяйств. В первой половине ХХ в. их общая площадь уже превышала 200 тыс. га. Масса таких же кефалево-вырастных хозяйств сотни лет функционировала и функционирует поныне в Средиземноморском бассейне, и никому в голову не приходит обвинять их в уничтожении популяции кефали в море.
Самое старое кефалево-вырастное хозяйство существовало на Будакском (Шаболатском) лимане со времен турецкого владычества. Именно здесь были разработаны и с успехом использовались более 300 лет современные принципы традиционного лиманного кефалеводства. Такие методы и сегодня широко применяются в лиманах и лагунах Средиземноморского бассейна. Установлено и многократно проверено практикой, что выращивание кефали в лиманах не наносит вред ни водоёмам, в которых оно проводится, ни естественной популяции кефали в море. Используется продукция естественной кормовой базы водоёмов (которая нарастает ежегодно) и небольшое количество мальков кефали, зашедших в лиман на нагул и выловленных осенью.
Таким образом, единственный традиционный метод промысла кефали в периодически открытых приморских лиманах — осенний лов рыбы на гарды (или другие ловушки), установленные в каналах. Такой промысел является наиболее экологичным и не наносит никакого вреда природным запасам кефалевых рыб.
Этому вопросу посвящены сотни работ специалистов. В своё время академик Ю. П. Зайцев и другие ученые обоснованно доказали возможность и безопасность такого промысла. Было установлено, что в популяции черноморских кефалей различаются мало-, средне- и высокоурожайные поколения кефалей. Их численность в северо-западном Причерноморье колеблется соответственно от 280 до 420 млн. мальков. В прибрежную зону Дунай-Днестровского междуречья ежегодно подходит более 60 млн. мальков кефали, часть которых заходит на нагул в лиманы Тузловской группы.
Максимальный вылов кефали в Тузловских лиманах в 1953 году составил 437 т, или 4370000 особей (при средней массе товарной рыбы), что не превышает 7% от общего числа мальков в прибрежной части Дунай-
Днестровского междуречья, или 1,0% от общей численности популяции кефалей в юго-западной части Черного моря. В то же время естественная смертность мальков в период зимовки в море иногда достигала 90—95% от их общей численности. Таким образом, кефалево—вырастные хозяйства изымали и выращивали для нужд населения (сохраняли) лишь мизерную часть молоди, которая все равно погибает в условиях естественной зимовки в море.
После подписания в 1826 году Аккерманской конвенции район Дунайско—Днестровского междуречья (Бессарабия) перешел во владение России. С этого времени в литературе появляются первые сведения об эксплуатации рыбных ресурсов Будакского и Тузловских лиманов. В 1965 году на базе разрозненных кефалевых хозяйств на Шаболатском и Тузловских лиманах (озерах Шаганы, Алибей, Бурнас и др.) был создан Экспериментальный кефалевый завод (ЭКЗ).
Именно благодаря кефалевому промыслу с весны 1951-го до 1990 года на Тузловской косе постоянно действовало от двух до пяти обловно-запускных каналов. Это обеспечивало стабильный и благоприятный гидролого-гидрохимический режим лиманов. Даже при рекордном для Тузловских лиманов вылове (437 т в 1958 г) на 1 га нагульных угодий приходилось всего 218 рыб, вылов которых никак не мог нанести вред естественной морской популяции и подорвать её воспроизводительную способность.
Начиная с 60-х годов и в последующие 30 лет уловы кефали в Тузловских лиманах не превышали 100 т, а их средняя рыбопродуктивность составляла 0.95 кг/га. В 1990—1991 гг. добыча рыбы здесь упала до нескольких десятков килограммов, а с 1992-го по 1997 год водоемы практически не зарыблялись.
Снижению численности кефали в море в 80—90-х гг. прошлого века способствовали ухудшение экологической обстановки, оскудение кормовой базы и естественная цикличность численности популяции кефалей (преобладание низкоурожайных поколений), но никак не кефалево-вырастные хозяйства.
С начала века нынешнего наблюдается постепенное восстановление морской популяции, в которой в последние годы преобладают средне- и высокоурожайные поколения. Благодаря этому уже к 2005 году общая биомасса кефалевых рыб только в восточной и северо-западной частях Черноморского бассейна достигла 4,1—4,8 тыс. т. и продолжает расти.
Таким образом, выловленная в Тузловских лиманах товарная двухлетка никоим образом не может повлиять на состояние и численность естественной популяции кефалей, зато промысел даст возможность не только построить и оборудовать каналы лиман — море, но и удерживать их в надлежащем состоянии, как это было до создания тут национального природного парка.
Замена оборудованных каналов «дикими» прорвами, как этого добивается администрация НПП «Тузловские лиманы», приведет к дальнейшему разрушению косы и деградации биоценозов лиманов. Кроме того, устройство «диких прорв» потребует от государства немалые средства на изготовление соответствующей документации, приобретение, эксплуатацию и ремонт соответствующей техники, зарплату операторов земснарядов и другой вспомогательной техники. Немалые средства будут ежегодно тратиться на топливо и запчасти.
Вполне понятно, что руководство парка против строительства каналов и централизованного вылова кефали. Это совершенно им невыгодно. Зато они активно критикуют тех, кто против идеи строительства каналов и организации традиционного промысла.
Промысел, сконцентрированный в одном месте, проводится в ограниченный промежуток времени и позволяет полностью контролировать улов.
Установление лимитов парком совершенно беспочвенно. Никто не знает, кто и как определяет запасы рыб в лиманах (в составе парка нет соответствующих специалистов), непонятно, по какому принципу и кому они распределяются, как проводится обирковывание орудий лова, определяется их количество, проводится эффективный учет изъятия водных биоресурсов. Это прямой путь к непрозрачным схемам, которые позволяют администрации парка держать рыбаков в полной зависимости от своих предпочтений, заставляя их поддерживать политику уничтожения богатейшей природной экосистемы.
Павел ШЕКК. Заведующий кафедрой водных биоресурсов и аквакультуры Одесского государственного экологического университета, доктор сельскохозяйственных наук