|
|
   |
В начале года, уже военного, Евгений Голубовский предложил публиковать на страницах газеты рассказы-воспоминания под условным поначалу названием «Где эта улица, где этот дом?».
«Надеюсь, каждая глава будет в газете, заголовок — адрес, а потом все главы выйдут книгой», — написал он в редакцию. Так появилась в «Вечерней Одессе» рубрика «Мой двор», и сразу в редакционном портфеле «выстроилась» очередь из рассказов читателей. Рубрика — одна из самых популярных до сих пор. И эта идея Голубовского, как и все прежние (романы-буриме в газете помните?), оказалась живучей, востребованной. Сколько бы он еще придумал и предложил газете интересного… Не стало креативного, талантливого, жизнелюбивого человека, нашего генератора идей.
Сегодня автор проекта — в проекте с рассказом о своем дворе, который не раз упоминается в книгах Евгения Голубовского. Так мы вспоминаем и поминаем коллегу, друга, Почетного гражданина любимого им города.
Долгие годы ощущал себя не просто одесситом, а жителем и центра, и Большого Фонтана… Чуть-чуть преувеличивал. И наша Кузнечная была не самой «центровой», и 10-я станция — это Средний Фонтан, а не Большой.
Так получилось, что мама, как врач, получила участок в возникшем кооперативе летом 1936 года, и папа строил домик, уже зная, что в декабре семью ждет пополнение. Так что в кооперативе «Новый быт» я был старожилом, с лета 1937-го, с первого лета своей жизни.
Нужно ли объяснять, что в последующие годы я исходил и Малый, и Большой Фонтан.
Буквально рядом с нашим участком жили рыбаки. Настоящие фонтанские рыбаки, жившие в своем домике сотню лет. А рядом были Морские ванны. Помните, Ильф заметил, что «когда всё в Одессе разрушится, морские ванны по-прежнему будут сиять и переливаться светом». Ошибся сатирик. Увы, нет уже Морских ванн, построенных в 1911 году на даче М. Билчи. Да и мы уже два десятка лет не живем на 10-й станции. Исчезает прелесть бывших хуторов, затем дач.
Как только Одессу освободили, мы стали собираться домой. Мы с мамой вернулись в Одессу осенью 1944-го. Она работала в военном госпитале, который базировался в 1943-м в Сочи, но был он «одесской прописки». Дом, где я родился, на Тираспольской угол Новосельского, был разрушен прямым попаданием авиабомбы. Мы начали искать, где нам приютиться. Тогда ещё было много свободных квартир, в одну из них на Кузнечной, 29 нам дали направление. Это был старый дом, которому сейчас уже за +150 лет. В нём я прожил все школьные и институтские годы, в него привёл свою молодую жену.
Улица Кузнечная мне очень и очень симпатична. Вроде бы и в самом центре города и, тем не менее, тихая. Машина проходила раз в час-полтора. Улица заканчивалась легендарной баней Исаковича, а начиналась маленькими домиками, на месте которых построили в 1950-е Институт связи. Помню, как открывали памятник нашему изобретателю радио Попову. На этой улице жило много моих друзей того времени. Я жил в 29-м номере. Дворик был маленьким — на 20—25 жильцов, которые жили очень дружно. Посреди двора росло одно абрикосовое дерево. При сборе урожая всегда присутствовала «уполномоченная», она считала количество собранных абрикос и разносила по квартирам по 20—30 штук, что было очень приятно. Впервые катакомбы я увидел у нас во дворе, потому что был тут вход, который сейчас закрыт полностью. А тогда первая штольня была открыта. Это были наши сараи для угля и прочего хлама. С первой половины XIX века в углу двора стояла цистерна, куда набирали воду, а ведро крутили на подъёмнике. Настоящий старый одесский двор. Рядом были такие же.
В 27-м доме по Кузнечной жил историк и очень известный крупный коллекционер Александр Семёнович Коциевский. У него в доме я впервые увидел античные сосуды, вазы и монеты вне музея, их можно было взять в руки. Напротив, в доме №36, жил Геннадий Групп — человек, который одним из первых, когда появилась хоть какая-то возможность предпринимательской деятельности, создал своё маленькое издательство. Он самостоятельно издал несколько книг одесских поэтов, которых никто не хотел и не думал издавать. В начале 1960-х у Группа вышли книги Игоря Павлова, Ефима Ярошевского и Валерия Зубарева, подготовленные к печати в коммунальной квартире Г. Группа. Неподалеку жила Белла Езерская, она тогда работала в библиотеке имени Ленина (сейчас имени Грушевского). У них дома был маленький читательский клуб. Книжки, которые не очень давали читать всем, можно было взять у них. Они давали их читать определённому кругу лиц, что было очень важно. Туда тянулись читатели. Закончилось это, правда, печально. Одна из сотрудниц, Роза Палатник, показывала еврейские книги и её посадили за это. Это был шумный процесс того времени.
На совсем небольшой улице насыщенная жизнь кипела достаточно активно. Здесь можно было легко встретить много интересных людей и ощутить, что это та самая тихая Одесса, которая хоть и в 10 шагах от Дерибасовской, но, тем не менее, несёт на себе дух старого города.
Евгений ГОЛУБОВСКИЙ