|
|
   |
Вспоминая последнее десятилетие прошлого века, украинцы называют его «лихими 90-ми», когда «творился беспредел и было страшно жить». Вспоминают о распоясавшихся бандитах, переделе власти и собственности, о рэкетирах, отбирающих у трудовых коллективов заводы и фабрики. Многие нынешние предприниматели уже не помнят, а молодые даже не знают, какой ценой в то время доставалось право заниматься собственным бизнесом. Причем порой отвоевывать это право приходилось... у власти, которая, по закону, должна была способствовать развитию предпринимательства, но вместо этого стремилась отхватить жирный кусок от народного добра.
И это не громкие слова. Работники крупнейшего в Одессе (да и в Украине) торгового объединения «Пассаж», а это более 60 магазинов, расположенных по всему городу, оказались в эпицентре борьбы за право работать без жесткого государственного регламента и его вмешательства в дела коллектива. По сути, то, на чем сейчас зиждется бизнес, нам в 90-е годы вменялось в вину.
Несмотря на объявленную в Украине приватизацию, Жовтневый райисполком (кто забыл, напомню: «Пассаж» находился на территории бывшего Жовтневого района), возглавляемый Эдуардом Гурвицем, отказал нам в выходе на аренду. После полутора лет борьбы и двух десятков судебных заседаний мы, наконец, стали арендным предприятием.
Но работать нам не дали, несмотря на лучшие показатели среди всех торгов области. Когда коллектив «Пассажа» стал акционерным обществом с правом выкупа имущества предприятия и основных фондов, стоимость которых составляла до 20 миллионов рублей, Эдуард Гурвиц развернул против нас настоящую войну. Под видом борьбы с торговой мафией в «Пассаж» зачастили сотрудники СБУ, КРУ, ОБХСС, налоговой, СЭС, пожарной охраны... По распоряжению председателя Жовневого райсовета «Пассаж» опечатывала санстанция, коллектив выселяли под видом ремонта. Мне довелось пережить клевету, угрозы, шантаж, в меня стреляли. Власть не пожалела денег на листовки, которые сбрасывали на городские улицы с вертолета. В этих листовках содержался пасквиль не только на «магнатку Круглову», но и на редактора «Вечерней Одессы» Бориса Деревянко, с которым я тогда еще не была знакома.
Все делалось для того, чтобы уничтожить наше объединение, как это было сделано с «Комиссионторгом» и другими торговыми предприятими. Схема была такая: магазины, бары, рестораны, расположенные на территории Жовтневого района (в качестве экперимента город передал их в управление Жовтневому райисполкому), переходили в управление некоему кооперативу, который объявлял их нерентабельными и передавал в аренду частным лицам с правом выкупа. Так за бесценок были распроданы практически все торговые предприятия района. Только независимый «Пассаж» был недосягаем: Высший арбитражный суд СССР и Верховный суд СССР подтвердили законность создания арендного розничного, а затем акционерного розничного объединения «Пассаж».
Столь длинное повествование нужно для того, чтобы читателям было понятно, против какой подлой властной системы выступила газета «Вечерняя Одесса», защищая и поддерживая коллектив «Пассажа» в столь трудное для нас время. Тогда многие средства массовой информации, с подачи власти, рассказывали о нас небылицы, обвиняли во всех смертных грехах. Было очень обидно читать о себе неправду. Тогда я пришла к Борису Федоровичу Деревянко. Рассказала ему о всех перипетиях нашей борьбы, подтверждая документально свою позицию и правоту. Он слушал молча, курил трубку и темнел лицом. Потом стукнул кулаком по столу: «Почему ты раньше не пришла?»...
«Вечерняя Одесса» стала нашей защитницей и помощницей. На страницах газеты появилось более полутора десятков публикаций, которые рассказывали одесситам правду о противостоянии «Пассажа» и Гурвица, помогали нам выстоять в нелегкой схватке с власть предержащими. «Пассаж с «Пассажем», «Конфликт местного значения», «Захват», «Велено не пускать», «Восемь месяцев из жизни директора «Пассажа», «История одной фальсификации» — номера газеты с этими и другими статьями бережно храню в своем архиве. Одна из статей появилась в «Вечерке» буквально за два дня до гибели Бориса Федоровича. Иногда их снова перечитываю, заново переживая прошлое...
«Вечерка» поддерживала меня и тогда, когда я оказалась в тюрьме. Случилось это в мае 1995 года, по дороге в Одессу, когда я возвращалась из Киева после длительного лечения. Восемь месяцев я провела в следственном изоляторе по обвинению в создании преступной группы. В общей сложности против меня было возбуждено одиннадцать уголовных дел, объединенных в одно. Мою вину следователи пытались доказать любой ценой: к делу приобщались сфальсифицированные документы, оказывалось давление на свидетелей, подтасовывались факты... Десять томов фальшивок, подтасовок, вымысла и откровенной лжи — дело против «магнатки Кругловой», которое многие СМИ называли самым громким в Украине, лопнуло, как мыльный пузырь. Областная прокуратура, которая проводила расследование по поручению Генеральной прокуратуры Украины, прекратила уголовное дело против меня за отсутствием состава преступления. Когда я вышла из тюрьмы, первым меня поздравил Борис Федорович Деревянко.
Увы, пока меня держали под стражей, горисполком, председателем которого стал Гурвиц, ликвидировал АРО «Пассаж», сотрудники были уволены, а магазины распроданы за бесценок. Областная комиссия, проверявшая законность этой «реорганизации», пришла к выводу, что экстренная, ничем не обоснованная ликвидация крупнейшего торгового предприятия Украины — не что иное, как массовое ограбление его работников, а уголовное дело против меня является заказным и носит признаки коррупции. Увы, былую славу «Пассажа» вернуть не удалось — все магазины разошлись по частным рукам.
Не знаю, хватило бы у меня сил бороться с мощной государственной системой 90-х годов, если бы не личная поддержка Бориса Федоровича Деревянко. К счастью, в борьбе за «Пассаж» я была не одинокой — постоянно ощущала поддержку «Вечерней Одессы» и ее редактора. И если бы не «Вечерка», правду о том, что происходило в Одессе во время так называемой приватизации, горожане и не знали бы...
Ядвига КРУГЛОВА